Вернёмся к картине Саврасова «Сухарева башня». В ней, в полной мере отражены, все эти легенды и настроения. Посмотрите, насколько зловеще и таинственно, возвышается башня над домиками. А круг ворон над ней, ужас да и только. По легенде, именно в башне, Яков Брюсс спрятал свою чёрную книгу, которая открывала ему все тайны. Если вы думаете, что это сказки, то как объяснить, что Иосиф Сталин дал личное распоряжение снести башню? И никакие петиции архитекторов не смогли ничего изменить. Башню снесли. Но как? Как в то время сносили, например, церкви? Брали динамит, и взрывали. А тут? А тут разбирали по кирпичику, ряд за рядом. Почему? Потому что искали, эту самую книгу. И даже, говорят, нашли какие-то книги, но нужной, среди них не было.

Однако, это не значит, что книги нет. Её поиски продолжаются до сих пор, и есть основания думать, что в картине есть подсказки, о том, где она спрятана. Почему? Да потому, что Саврасов на себе испытал влияние проклятья. После написания этой картины, дела у него пошли плохо. Он начинает пить, его выгоняют из училища живописи и ваяния, где он служил преподавателем. И, в конце концов, жизнь его заканчивается в нищете и алкоголизме.

Светлана обвела взглядом притихшую аудиторию.

– Что нагнала на вас страху? Теперь в музеи ни ногой? Хватит страшных историй, давайте вернёмся к основной теме лекции…

Через час у выхода из МГАХИ

У выхода из института, на ступеньках, собралась небольшая группа студентов, поджидая остальных и, обмениваясь мнениями, о только что прошедшей лекции.

– Ну и ну, четыре часа вместо трёх, а как будто 10 минут прошло.

– Неужели правда всё, что она рассказала?

– Ты о картинах?

– Да

– Сказки конечно, но красиво.

– И страшно, меня прям пробрало, когда она о Лопухиной рассказывала.

– А кто-нибудь заметил, что она положила глаз на Воронину? Где она кстати?

– Вон она выходит. Воронина Люба иди к нам.

– Халитова на тебя обратила внимание, теперь держись.

Воронина покраснела, не зная, как реагировать.

– Да она на всех стреляла глазками, на меня тоже.

– Ой-ой, не воображай о себе.

Из дверей института вышла Халитова, в сопровождении Карташевича и декана Латинского.

– Светлана Сергеевна, мы надеемся на продолжении сотрудничества. Я понимаю, что при вашей загрузке не просто найти время для подобных лекций, но это так здорово и полезно, и главное интересно. Студенты в восторге. – Он повернул голову к группе студентов – Ребята вам понравилась лекция?

– Да-да ещё хотим.

– Вот видите, я вообще не помню, чтобы кого-то так провожали. А если бы, вы ещё взялись нам курс прочитать, часов на сорок-шестьдесят, было бы вообще прекрасно. Я берусь пробить двойную ставку, деньги маленькие конечно, но тем не менее…

– Хорошо я подумаю, мне тоже понравилось и я посмотрю, как лучше поступить. Всё, прощаемся, всего доброго.

Она пожала руки декану и Карташевичу, кивнула студентам, и пошла к ожидавшей её машине. Дверь открылась и из неё, навстречу Светлане, вышла черноволосая красавица. Светлана нежно чмокнула её в щёку, после чего они сели в машину и уехали. Студенты вытаращили глаза и несколько секунд, молча, смотрели в след уехавшей машине.

– Япона мать, вот это да.

– Что это было?

– Как пантера, гибкая и сильная.

– Я говорила вам, что она ходит с обалденной телохранительницей, а вы мне не поверили. Что убедились?

– И чё? Ты уже возбуждаешься?

– Не твоего ума дело.

– Она ей не только телохранительница, они точно пара, к бабке не ходи.

– Да, ещё какая пара…

– Заметили, как эта пантера зыркнула на нас? Я бы не советовала подкатывать к Халитовой…

– Пошли кофейку попьём. Воронина пойдёшь с нами?

Студенты, перебрасываясь шуточками, пошли в сторону Рогожского вала. Люба, ничего не ответила, продолжая стоять как вкопанная, и смотреть на то место где Светлана Халитова села в машину. – «Ну почему такая несправедливость? Почему? Чем эта, её подруга, лучше меня? Красивее? Да красивее, в сто раз красивее. Как они обнялись… Всё понятно, им больше никто не нужен. Боже! Ну почему ты так со мной? А эти суки ещё подкалывают: – «Халитова обратила на тебя внимание». Как же обратила… зачем ей такая уродка, как я? У неё и так всё есть: успех, богатство, любовь. А мне? Боже, что ты приберёг для меня?»

– Люба, хорошо, что ты здесь. Ну как тебе лекция? – Карташевич неожиданно оказался рядом с Ворониной.

Она посмотрела на своего преподавателя, хотела что-то сказать, но горло перехватило, а из глаз чуть не потекли слёзы. Помолчала, сильно выдохнула, чудовищным усилием воли взяла себя в руки, и выдавила – Очень понравилось. – Посмотрела на Карташквича, но тот, слава Богу, кивнул кому-то в сторону, и не заметил её состояния. А когда снова повернулся, она уже справилась.

– Ты молодец, Халитова тебя заметила. Я ей рассказывал про тебя, хвалил, и мы решили попробовать подключить тебя к настоящей работе. Давай два дня в неделю, после занятий, начинай приходить ко мне в мастерскую. Начнём с лёгких заданий, потихоньку полегоньку начнёшь втягиваться. Халитова даже зарплату обещала начислять за работу, хотя, я просил только о стажировке. Это очень хорошо… Только просьба, об этом не делиться с подругами в группе. А то начнутся склоки: – Почему её позвали, а не меня… И так далее. Договорились?

– Конечно.

– Ну и ладушки. – Карташевич попрощался и пошёл к метро.

А Люба осталась стоять и прислушиваться к своим ощущениям. – «Победа? Она меня заметила. И не только заметила, а выделила из толпы, и позвала к себе. Какое счастье, Боже, ты меня услышал. Как на качелях, только что летела вниз, и ух понеслась вверх. Это мой шанс, это мой шанс и я его не упущу. А как же эта красотка с ней? Взгляд у неё действительно жуткий. Посмотрела, словно насквозь прожгла. Зачем Халитовой такая жуткая подруга?» – Воронина снова проиграла в голове сцену встречи Халитовой и её красавицы, отчего внизу живота неприятно похолодело, и тяжёлой, холодной волной стало подниматься выше. Её, даже, зазнобило. – «Вот это да, надо присесть и успокоиться».

Она осмотрелась вокруг, увидела свободную скамеечку, подошла и тяжело опустилась на неё. – «Не паниковать, не паниковать, всё нормально. Всё нормально. Я справлюсь. Начну работать с ней, и этого уже достаточно. Достаточно? Пока да, но хочется… Чего тебе хочется, с такой внешностью? Дура. Тебе показали, каких она себе выбирает? У тебя нет шансов…»

Наше время Танич

Татьяна ещё раз просмотрела список документов, которые ей были нужны для изучения, перед тем как взяться за расследование:

– Видеозапись смерти.

– Материалы следствия, которые включают в себя:

1. Материалы вскрытия и заключение о причине смерти.

2. Медицинская карта и полная информация обо всех обследованиях, какие только были (психоневрологический диспансер, наркодиспансер, обращения к психологам).

3. Описание места происшествия (с детальными фотографиями, анализами проб воздуха и воды в бассейне, данные радиации места смерти и одежды).

4. Опрос свидетелей (родственники, друзья, одногрупники, коллеги по работе, соседи).

5. Полный биллинг телефона (звонки, услуги, передвижение) за неделю до смерти.

6. Основания в отказе в возбуждении уголовного дела.

7. Сводка происшествий в этот день по г. Москве и области.

8. Все фотографии, какие только есть в семье.

Да всё правильно – Танич отправила письмо по электронной почте. – Теперь пора подумать, к кому можно обратиться, по поводу самого генерала ФСБ Рыкова? В ФСБ у меня никого нет, вернее есть, но доверия к этим источникам нет, так, как непонятно чем закончится просьба. Помочь-то помогут, но потом опять начнут привлекать к своим мероприятиям, и не отвяжешься… Так, а что-то смежное, ФСО например? Там работает Валечка Савченко, давно не общались, матершинница знатная, но нормальная тётка, шустрая и если сама чего не знает, наверняка есть контакты в ФСБ. А что ей сказать, зачем это мне? Да как есть, так и скажу. Так, где у меня её телефончик-то? Только бы не поменяла. О, соединился, отлично.

– Валя, привет, это Танич

– Ёб твою мать! Сколько лет, сколько зим? У тя совесть есть? Давай рассказывай, куда пропала?

– Никуда не пропала, так… устала от МВД, поэтому отдохнула немножко. Сейчас работаю в частном агентстве у Рудкова.

– Ой, да ладно, устала она, я знаю из-за кого ты ушла – из-за Лебедевой. И зря. Послала бы её в жопу. Мало что ли баб вокруг приличных? Хоть бы я, например. Чего ко мне не пришла?

– Ты старая для меня.

– Тю, какая я старая? Я тебе сто раз говорила, что у хохлушек нет возраста. Не хочешь ко мне в постель, давай ко мне на работу, есть хорошее местечко. Нахуй тебе Рудков? Он жмот, а сейчас ещё и в оппозицию решил поиграться, политик хренов. Вас закроют на раз-два. Так ему мудаку и передай.

– Нет, уж извини, ничего я ему передавать не буду. В одну постель нам с тобой ложиться нельзя, покалечим друг друга. На работу, я к тебе не пойду, потому что быстро подсижу тебя, и ты за это начнёшь называть меня сукой.

– Точно начну, ну дак не подсиживай. Ладно, выкладывай чего звонишь, а лучше приезжай, примем по пять капель для здоровья…

– Нет, не обижайся не поеду. А помочь можешь. Мне дали задание расследовать убийство дочери генерала ФСБ Рыкова. Прежде чем ввязаться в расследование, мне нужно знать не пожалею ли я потом об этом. Что вокруг него сейчас? Вдруг тут политика или бизнес, тогда рядом находиться опасно.

– Ни хера себе Танич! – С чувством отреагировала на просьбу Савченко. – Дело говно и мужик он, тоже говно, как и они все там, впрочем. Не лезьте лучше, там без вас так копали-перекопали, что будь здоров.

– Это ясно, но моего Рудкова, взяли в оборот, не может отказаться, поэтому придётся покопаться и нам в этом…

– Херово, вот что. Ладно, я пошукаю по тихому и отзвонюсь тебе. Но за тобой будет должок. Поняла?

– Поняла.

– Сука ты всё-таки, если бы поняла, то уже ехала бы ко мне. Ну, едешь?

– Нет.

– Ох, я тебе это припомню. Всё пока, а то у меня дел по горло, а ты меня заболтала совсем. Жди звонка.

– Пока. – Танич дала отбой и заметила, что сидит и улыбается. – Обожаю эту хохлушку. Интересно как она догадалась про Лебедеву? Никто ведь не знал. Ну всё, сейчас полезут воспоминания. Чёрт, не вовремя, не вовремя, только успокоилось всё…

Четыре года назад Танич

Первый раз я её увидела, когда она пришла в наш отдел собирать информацию для брифинга. Только вошла, сразу стало понятно кто она. И хотя глазками стреляла во все стороны, но то, что мужики ей были по боку, видно было невооружённым глазом.

– Вы капитан Танич

– Да, а Вы?

– Старший лейтенант Лебедева, из пресс-службы. Мне к Вам посоветовали обратиться, как к главной, по громкому делу о серийном убийце Битцевского леса.

– Да, и что?

Этот вопрос был уже лишним, и ей и мне было понятно, чем закончится этот вечер. Это было как удар молнии, никаких шансов ни у неё, ни у меня. Любовь с первого взгляда в чистом виде. В школе такого не было. В себя мы пришли только у неё в постели, под утро. Не помню, сколько раз кончали до полного изнеможения. А потом запах кофе и снова секс, и ещё раз секс, и ещё… И так полгода. Пока меня не отправили в Питер на месяц, помогать ловить Питерского маньяка-водопроводчика. А я возьми, да и закончи там всё за неделю. Домой летела, как на крыльях, думала, сюрприз сделаю, не звонила. Села у подъезда и стала ждать с букетиком, и дождалась. Она приехала на машине с полковником Маркиным. Я подпрыгнула со скамейки, думала он сейчас уедет, и я вслед за ней вскочу в лифт, обниму, зацелую. Только он не уехал, а в обнимочку, поднялся с ней в квартиру, да и остался там до утра.

Почему я не умерла, тогда ночью, не понятно. Сидела на скамейке всю ночь, в каком-то оцепенении, никак не могла поверить, что это возможно. Утром они вышли вдвоем, она в спортивном костюме для бега, а он в форме, на работу. Очень нежно простились, всё никак не могли расстаться. Он сел в машину, а она побежала в парк…

Через три часа я обнаружила себя в нашем управлении, перед кабинетом своего начальника, полковника Маркина. В кармане пиджака, тяжело лежал заряженный пистолет. Точно знала, что сейчас сделаю, не было и тени сомнения или страха, только злость. Точно знала, что он там не один, и ждала, когда выйдет посетитель. Точно знала, куда буду стрелять ему, и собиралась высадить всю обойму, и высадила бы, да Бог уберёг. Селиванов зачем-то зашёл к нам в отдел и, проходя мимо, с одного взгляда всё понял. Все вокруг шли себе мимо и не видели, а он увидел, и понял, что сейчас произойдёт, опытный опер в прошлом – умница. Перехватил меня, и увёл, и ничего не стал спрашивать, только просил не пороть горячку. Выпили с ним бутылку коньяка, после чего я написала заявление, отнесла на стол в кадры, и уехала на два года в деревню, к бабе Оле. Там легче не стало, несколько раз надевала петлю на шею… Но не решилась. В последний момент представляла, как войдёт баба Оля и увидит меня в петле… Как ей жить потом здесь? Баба Оля старая, но неглупая, что-то заметила, и поняла, и полгода отпаивала меня какими-то травами. Читала заговоры и молитвы, парила в бане, и отливала ледяной водой из колодца. Вроде прошло… Вроде…

На столе зазвонил телефон внутренней связи, я вздрогнула. – Ну, что там ещё?

Наше время Танич

– Да?

– Татяна Николаевна, к вам приехали.

– Кто?

– Говорят, вы в курсе.

Татьяна услышала отдалённый разговор в трубке

– Как? Как представить? Артёмова?

– Я поняла, поняла, кто это. Скажи, что я спускаюсь. – Ох, как вовремя.

Татьяна быстро собралась и спустилась на первый этаж. Там уже собралась небольшая толпа любопытствующих зевак, посмотреть к кому приехала такая красавица. – Вот кобели, завтра проходу не дадут.

– Добрый вечер госпожа Артёмова, извините за опоздание.

Я прошла пост охраны, кивнула дежурным и мы вместе, направились к выходу. Я открыла перед ней дверь и, автоматически, придержала её за талию. Она заметила? Почувствовала моё прикосновение? Виду не подала, а вот меня пробрало. Я, очень даже, почувствовала её – гибкая сильная, горячая. Сейчас буду, как школьница стараться потрогать её? Ладони вспотели. Ну дела…

– Вон моя машина, здесь недалеко ехать, я уже заказала столик.

Мы сели в припаркованный Мерседес, очень дорогой и красивый с наружи и ещё более дорогой и красивый изнутри. Но внимание моё привлекал совсем не он. У Артёмовой, когда она села, за руль, очень эротично приподнялась юбка, показывая мне колени. О, мой Бог. Я, оказывается, ждала, и хотела этого. Вот сейчас поцелую её, и одновременно начну двигаться рукой, от колена в глубину под юбкой… Что будет делать? Очень хороший вопрос, но для начала нужно отъехать отсюда… Артёмова завела машину, и мы тронулись. Она повернулась с тонкой улыбкой. Перехватила мой взгляд на свои колени?

– Пять минут и мы на месте. Там разная кухня. Вы, какую предпочитаете?

– Всё равно. Готова положиться на Ваш вкус. – «О чёрт «положиться» двусмысленно прозвучало?»

– Ладно, тогда будем пробовать блюдо дня. У них там всегда что-то неожиданное и вкусное.

– Отлично, я голодная.

– Вот и прекрасно, тем более вам бояться нечего, есть можно всё.

– Это в смысле, что я не поправлюсь?

– Конечно. Так, как Вы занимаетесь в клубе – Вам поправиться не грозит ни при каких обстоятельствах.

– Наверное, но нормально потренироваться удаётся, далеко не так часто, как хотелось бы.

– Серьёзно? А фигура у вас ой-ё-ёй, закачаешься.

– Остатки былой роскоши.

– Завидую.

– Вы мне завидуете?

Месяц назад в фитнес клубе. Танич.

«Шикарный клуб, жаль, что только на месяц взяли абонемент. Ну, хоть так». – Я переодевалась в стороне от Артёмовой, стараясь не попадаться ей на глаза. – «Она меня, конечно, не знает, но и запоминать ей, меня ни к чему. А фигура у неё потрясающая, занимается собой в серьёз. Грудь, бёдра, длинные ноги, да плюс скандинавский профиль и прямые светлые волосы зачёсанные назад. Сто процентов в моём вкусе. Жаль натуралка, хотя я в этом, потихоньку, начинаю сомневаться».

Мы прошли в огромный зал. Она сразу направилась к нужным ей тренажёрам, а я стала осматриваться, аккуратно наблюдая за ней. – «Ни одного взгляда в сторону мужчин, а вот на женщин посматривает. И хуже всего то, что пару раз стрельнула глазами на меня. Теряю квалификацию, засветилась на ровном месте. Ну а как тут не засветиться, в зале почти никого нет. Ладно, с этим потом разберёмся. Может быть померещилось. Но она не может быть лесби, зачем она замужем тогда? Может быть БИ? Хватит думать о глупостях, следи лучше за ней, и не морочь себе голову. Что она делает?» – Татьяна, перевела взгляд на Артёмову. – «Спокойно занимается, сама, без тренера, видно, что выполняет какой-то комплекс, и работает по настоящему».

Никто к ней не подходит и не похоже, что она кого-нибудь ждёт. Хотя место в этом смысле злачное, обычное дело, когда какой-нибудь смазливый тренер крутит романы с подопечными дамочками. Но здесь этого, пока не видно. За эти несколько дней мы уже поняли, что в зале она проводит два с половиной – три часа, так что время у меня много, можно и самой размяться. Мой стандартный набор: пятнадцать минут разогрев, потом пятнадцать минут растяжка, потом тренажёры на верхнюю, или на нижнюю группы мышц. Я чередую верх и низ в разные дни, потом пресс и ноги, потом груша. Груша, а вернее набивной мешок, здесь, как раз есть. Я высмотрела его, на втором ярусе, там, где дорожки для бега и велотренажёры, и народу никого – то, что надо. Хоть бы она пошла туда, я бы постучала в охотку.

Через сорок минут Артёмова действительно пошла на велотренажёр, а я следом направилась к большой груше. Рядом на полке лежали перчатки для бокса и для смешанных единоборств на выбор. Я выбрала по размеру для смешанных и, изредка посматривая на Артёмову, начала отрабатывать серии: голова, пах, солнечное сплетение. Ногой маваши в туловище и тут же маваши в голову. Руки и ноги сериями по два три удара. Тело хорошо двигалось, удары получались плотные и агрессивные. Краем глаза заметила, что ко мне направился тренер, перекачанный малый, воображающий себя крутым мачо.

– Здравствуйте, красиво у вас получается, не хотите поработать в паре?

– Алекс не лезь, груша у неё уже есть.

Это сказала девушка бодибилдер в форме инструктора, которая тоже оказалась неподалёку. Её слова подействовали, незадачливый мачо стушевался, и безропотно уступил ей место.

– Здравствуйте, меня зовут Рима, я инструктор, не часто здесь встретишь хорошего бойца. Не хотите поработать в ринге? Это бесплатно. У меня час до следующего занятия, так что у нас есть время.

Какая хорошая инструктор, с мышцами конечно перебор, но гибкая и пружинистая. Правда что ли потанцевать с ней? А Артёмова? – Я посмотрела в её сторону, и Рима, зараза, перехватила этот взгляд, и сделала вывод. Правильный вывод сделала, зараза.

– Она только села и будет крутить педали ровно сорок минут. Никуда не денется, потом пойдёт в бассейн на тридцать минут и потом, на пятнадцать в сауну. Так что?

– Где ринг?

– Вот он.

Мы, оказывается, стояли рядом с ним. Ринг располагался за прозрачной дверью в прозрачной перегородке, и невидно его было только потому, что изнутри висели вертикальные жалюзи. Отлично, если их открыть Артёмова будет оставаться в поле зрения.

– Если хотите мы откроем жалюзи и …

– Да, так и сделаем. – Я не дала ей докончить мысль, что так я смогу присматривать за Артёмовой.

– Ок. Как вас зовут?

– Татьяна Танич. Можно просто Танич.

– Хорошо.

Она отперла дверь, и мы вошли в просторную комнату с рингом посередине. Рима на правах хозяйки шагнула внутрь, и придержала мне канаты.

– Спасибо

– Что предпочитаете? Бокс, тайку или без правил?

– Рукопашный бой

– Ок. Ударку или с бросками?

– С бросками.

– В контакт?

– В контакт.

– Ок.

Мы вышли на середину и, ткнувшись перчатками, в качестве, приветствия, начали кружить в ринге, прощупывая друг друга, лёгкими, короткими ударами.

«Молодец Рима, хоть и «качёк», а быстрая. Классного боксёра всегда видно по ногам, а у неё хорошие, лёгкие ноги, и она не застаивается на месте. Серьёзный противник. Всё что нужно у неё есть: отличная реакция, быстрые руки, и умелая работа корпусом. Нравится она мне».

Со стороны движения женщин, действительно напоминали танец, во время которого Танич, спокойно уворачивалась от ударов и, точно отвечая джебом левой в голову, не подпускала к себе Риму. Та в свою очередь, пользуясь тем, что была мощнее, постоянно напирала на Татьяну, выбрасывая большое количество ударов со всех сторон.