Посвящается моему мужу, который день за днем собственным примером доказывает, что идеальные книжные мужчины существуют в реальном мире

Иллюстрации в блокеКсении Холь

© Хоуп А., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Глава 1

Smash Mouth – I’m a believer

Оливия

Официально: сегодня худший день в моей жизни.

Неофициально: почему наш самолет в Манчестер просто не затерялся где-нибудь в воздушном пространстве?

Еще пару недель назад моя жизнь была похожа на сказку. Не на какую-то токсичную, вроде «Русалочки», где главная героиня отдала свой голос во имя принца, которому она и вовсе была не нужна. А на самую настоящую: волшебную и прекрасную.

Я училась в университете мечты, где изучала издательское дело, была членом команды по чирлидингу и встречалась с капитаном баскетбольной сборной. Каждое утро я садилась в свой «Порше» с откидным верхом, заезжала по дороге на учебу в «Старбакс» за стаканчиком флэт уайт на овсяном молоке и, будучи одной из самых популярных девчонок, целый день купалась в лучах славы элиты Темплманского университета. И моей самой главной проблемой было то, что влажный климат Флориды портил мои идеально уложенные прямые волосы, превращая их в кудряшки.

Но две недели назад все изменилось, и ровно в полночь моя жизнь превратилась в тыкву.

Вот кем-кем, а Золушкой я точно никогда себя не представляла. Со своим сварливым характером я бы просто не смогла послушно выполнять все требования злобной мачехи. И в момент, когда она бы заставила меня перебирать ведро с чечевицей и горохом, я бы надела ей это ведро прямо на голову. Так что с вероятностью примерно в сто процентов она бы выгнала меня из дома. Ну а дальше вместо принца я бы подружилась с местными бомжами, и мы бы держались друг друга на пляжах Флориды.

Другое дело – персонаж Круэллы. Вот это прямо мой типаж. Дерзкая, громкая и безумная. Делает то, что хочет, за каждую свою идею стоит до конца и когда любит, то любит всем сердцем. Конечно, не все так гладко в ее образе, и моя мать наверняка упала бы в обморок, если бы я сотворила со своими длинными рыжими волосами подобное, но вот выбор гардероба ей бы точно понравился. И вообще, я считаю, что именно Круэллу нужно показывать детям, а не Рапунцель или Спящую красавицу. Ну, чтобы они сразу осознавали, что их ждет во взрослой жизни. И чтобы сразу понимали, что эта самая взрослая жизнь – отстой.

– Тыковка, дай Манчестеру шанс. Тебе понравится в Англии, – звучит мелодичный голос моей матери из динамика телефона. – Когда я прилечу, то мы обязательно посетим Бат, где пройдемся по тем же городским улочкам, по которым ходили герои романов Джейн Остин. И клянусь, что доедем до Стратфорд-апон-Эйвона, чтобы вдохновиться атмосферой, созданной для нас Уильямом Шекспиром. О, и конечно же – Хоэрт! Жить в Англии и не увидеть своими глазами пейзажи, описанные в истории Хитклиффа и Кэтрин ^[1] – просто унизительно!

– Хорошая попытка, мам, – усмехаюсь я, и на моих губах впервые за последние две недели появляется улыбка. – Не знаю, откуда у тебя вдруг такие познания, учитывая, что до сегодняшнего дня все, что ты знала об Англии, так это то, что London is the capital of Great Britain, а Эдинбург – место, подарившее нам Гарри Поттера.

– Я основательно подготовилась к этому разговору, детка.

– Похвально, – издаю смешок. – Когда ты сможешь прилететь?

– Как только решу все вопросы с салонами. Надеюсь, это не займет много времени.

Моя мать – успешная бизнесвумен. Ее спа-салоны, расположенные по всем Соединенным Штатам, получили невероятную популярность благодаря звездам шоу-бизнеса, а особенно – знаменитому американскому певцу Тиджею Моргану. Так что, к моему большому сожалению, мама не может в одночасье все бросить и улететь в Манчестер так же, как это сделали мы с отцом, дистанционно прошедшим собеседование на должность преподавателя английской литературы в местном университете.

– Я уже скучаю, мам.

– Я тоже, тыковка. Торжественно клянусь, что приложу все усилия, чтобы найти толкового управляющего как можно скорее.

Какое-то время мы молчим, что совершенно не свойственно нам обеим, а затем я тяжело выдыхаю и шепчу:

– Мне жаль, что все так вышло. Я не…

– Оливия Уитни Джонсон, если ты не перестанешь говорить мне эту фразу, то мне придется вылететь к вам в Манчестер ближайшим же рейсом, чтобы отвесить тебе хороший подзатыльник, – перебивает меня мама. – Что я тебе говорила?

– Если на минусы в жизни смотреть сквозь поднятый средний палец – они будут плюсами ^[2], – тихо произношу я.

– Что? Я не слышу!

– Мама, я часами читаю классическую литературу, а ты заставляешь меня цитировать Эминема, прости господи!

– Эминем дело говорит.

Я хихикаю.

– Я люблю тебя, мам.

– Я сильнее. И даже не пытайся спорить, ведь я люблю тебя дольше.

Закатываю глаза и слышу недовольный возглас матери:

– И не закатывай глаза, а то вдруг они так сильно закатятся, что не вернутся на место. Хочешь на всю жизнь остаться косоглазой?

– Мама, что за буллинг!

Мы одновременно начинаем смеяться. И на мгновение я перестаю испытывать вину за то, что из-за меня наша жизнь повернулась на сто восемьдесят градусов.

Слышу звук открывающейся входной двери и поворачиваюсь в ее сторону.

– Лив, ты готова? – раздается голос моего отца.

– Почти! – кричу я. – Мам, папа здесь. Хочешь с ним поговорить?

– Нет, тыковка, мы поговорили до того, как я позвонила тебе. Но просто передай ему, что я его люблю.

– Окей. Я отключаюсь. Пойду с папой осматривать преисподнюю.

– Ох, детка. Держи средний палец наготове. Уверена, он тебе пригодится. И не один раз.

На этот раз я громко хохочу.

– Пока, мам!

– Люблю тебя, Ливи.

– И я тебя.

Сбрасываю звонок и поворачиваюсь к отцу. Его темные волосы уложены гелем, на нем простая белая футболка, подчеркивающая мускулистые плечи, и серые спортивные штаны, а на ногах – белые конверсы.

Честно говоря, когда нас видят вместе, то наверняка думают, что я его подружка, потому что кажется просто невозможным, что у этого неотразимого мужчины может быть такая взрослая дочь.

Родители поженились сразу после школы, а через два года родилась я. Сейчас им по тридцать восемь лет. И выглядят они просто сногсшибательно. Оба высокие, подтянутые и чертовски красивые. Что неудивительно, учитывая многочасовые ежедневные тренировки в спортзале, пилатес, диету и косметологические процедуры в мамином салоне.

– Как мама? – вскидывает бровь папа.

– Просила передать, что любит тебя.

Отец кивает, поджав губы, и я тяжело вздыхаю, когда на мои глаза наворачиваются слезы.

Мои родители вместе всегда и везде. Понятия не имею, как им удается на протяжении вот уже двадцати пяти лет быть такими влюбленными друг в друга, но ни одна пара из так мною обожаемых любовных романов не сравнится с той, что вот уже восемнадцать лет у меня перед глазами. А теперь им придется жить порознь какое-то время.

И все из-за меня.

– Иди сюда. – Папа широко раскрывает руки для объятий, и я делаю несколько шагов к нему навстречу, чтобы уткнуться носом ему в грудь.

– Мне так жаль! – С губ срывается всхлип.

– А мне нет, Ливи. Новая глава в твоей жизни.

– Скорее уж, целая новая книга.

– И пусть, – усмехнувшись, произносит отец. – Стань той, какой тебе бы хотелось быть. Создай свою собственную историю. Твори, Лив.

От его слов еще сильнее хочется рыдать. Что я, собственно, и делаю.

– Почему ты поехал со мной? – мямлю ему в грудь.

Не уверена, что он понял хоть слово.

– А разве я мог поступить иначе?

Ладно. Видимо, понял.

Надо отдать ему должное: он владеет суперспособностью распознавания звуков через призму рыданий.

– Да, – шмыгаю носом. – Ты мог бы остаться во Флориде. И тогда тебе бы не пришлось кардинально менять свою жизнь из-за меня.

– Тыковка, для меня ты все еще та самая малышка, которая умещалась у меня на сгибе руки и посапывала, пока я тихо напевал песню «Let it be». И несмотря на то, что тебе уже восемнадцать, я буду оберегать тебя. Всегда. Это не означает, что я буду отслеживать каждый твой шаг и пытаться контролировать. Я бы никогда не сделал подобного, потому что уважаю твои личные границы. Но я буду рядом.

Слезы ручьями текут по моим щекам. Честно, не знаю, что такого я сделала в прошлой жизни и чем заслужила таких крутых родителей, но я, черт побери, самый счастливый ребенок на всем белом свете.

Они любят меня. Несмотря ни на что.

– Спасибо, пап.

– Пожалуйста, Ливи. Готова отправиться в путешествие по мрачным подземным туннелям замка Дракулы?

Отстраняюсь от его груди и удивленно смотрю на него, вскинув при этом бровь.

– Ну, может быть, туннелей там и нет и я немного приврал, – прыскает со смеху он, и я фыркаю в ответ. – Хотя я думаю, что есть, учитывая, что интерьером здесь определенно занималась сама Уэнсдэй Аддамс ^[3]. Но я точно уверен в том, что это самый что ни на есть настоящий замок. И живут здесь определенно не принцессы, тыковка.

Губы отца раскрываются в широкой улыбке, и я звонко смеюсь.

– Всегда готова!

Папа целует меня в макушку и открывает входную дверь. Мы выходим из находящейся неподалеку от университета квартиры, которую он арендовал для них с мамой, хоть ее пока и нет рядом, и направляемся к кампусу университета, в общежитии которого я теперь буду жить.

Конечно, перевестись посреди учебного года, будучи при этом первокурсницей, – не просто отстой, а полный отстой, но отец прав: я должна создать новую, лучшую версию себя и не ударить лицом в грязь.

Снова.