В 1937 году художник нанял новую экономку. Ее звали Лив Берг, и она продержалась на работе дольше всех, вплоть до самой смерти Мунка. По заботливо составленным ею меню мы можем убедиться в том, что, хотя Мунк и отказался от мяса, аскетом он отнюдь не стал:
Вторник: Грейпфрут. Жареный палтус с тушеным щавелем. Простокваша.
Среда: Яичница с ветчиной. Спаржа. Кисель из ревеня.
Четверг: Фасолевый суп. Омары. Десерт «Застенчивая крестьянка» [114].
Пятница: Спаржа. Каша на сливках.
Суббота: Тушеный омар в панцире. Кисель из ревеня.
Правда, значительная часть продуктов, в том числе, возможно, и спаржа, выращивались на месте, в Экелю, где у Мунка постоянно работал садовник, присматривающий за поместьем.
Несмотря на здоровый образ жизни, в конце 1930-х художник много болел. Правый глаз как будто больше его не тревожил, зато начались проблемы с левым. Мунка по-прежнему мучили бесконечные приступы бронхита, а сил, чтобы сопротивляться болезням, у него оставалось все меньше – ведь художнику было уже под восемьдесят.
Последний раз за границу он съездил в Гётеборг в 1937 году. Мунк приехал, осмотрел свои картины в местном художественном музее и пообедал с Акселем Румдалом. А потом исчез, и до самого отъезда домой о нем не было ни слуху ни духу. Румдал сожалел, что им не довелось пообщаться подольше, но не обиделся. Он знал Мунка уж двадцать пять лет и понимал, как ему важно отдохнуть в «человеческой пустыне» Гётеборга.