Комедия в трех действиях

Действующие лица:

ГОРАЦИЙ БРИМ (молодой американец).

ДЖЕФФРИ УЭДДЕРБЕРН (совладелец банка «Уэддерберн, Грин и Хоскетт»).

КЛЕМЕНТ ХЕЙЛ (его приемный сын, учится на юриста).

РИЧАРД ФЕНИЛ (присяжный поверенный).

Д.К. ДЕЛАНИ (врач, модник).

МИСТЕР БАЛДЖЕР (парикмахер, мастер по изготовлению париков).

МИСТЕР МОУ (адвокат).

МИННИ ГИЛФИЛИАН (племянница мистера УЭДДЕРБЕРНА).

РУТ РОЛТ (экономка и прачка в доме по адресу улица Брейн-Корт, Темпл, дом 3).

ЛАВАНДА (ее дочь).

МИССИС ГИЛФИЛИАН (сестра УЭДДЕРБЕРНА и мать МИННИ).

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Утро. «То, что никого не касается».

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Вечер следующего дня. «Чье-то личное дело».

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Неделю спустя. «То, что касается всех».

Действие первое

Декорация:

Апартаменты мистера ФЕНИЛА и мистера ХЕЙЛА, дом 3, улица Брейн-Корт, Темпл. 90-е годы XIX века, весна.

Справа и слева расположены двери, ведущие в спальни соответственно РИЧАРДА ФЕНИЛА и КЛЕМЕНТА ХЕЙЛА. В дальнем конце комнаты, слева – занавешенный вход в коридор. Окна комнаты выходят на улицу.

Стоит ясное весеннее утро.

(РУТ РОЛТ, стройная, изящная женщина лет 35, накрывает стол к завтраку. Ее лицо миловидно, голос звучит мягко и печально. Она скромно, но в высшей степени опрятно одета).

В гостиную неслышно входит БАЛДЖЕР – кроткий, лысоватый мужчина. Он несет небольшую кожаную сумку, медный котелок с горячей водой и несколько чистых полотенец.

БАЛДЖЕР. Так-так, мистера Хейла я уже выбрил как следует. И на мистера Фенила кипяток еще остается!

РУТ. Боюсь, мистер Фенил сегодня утром не сможет вас принять, мистер Балджер. Нехорошо ему.

БАЛДЖЕР. Вот как?

(РУТ подходит к правой двери и резко стучит).

РУТ (громко). Мистер Фенил! Мистер Фенил! Брадобрей.

БУЛДЖИ (тихо, про себя). Парикмахер.

РУТ (громко). Парикмахер! (Печально качая головой). Нет, бесполезно.

БАЛДЖЕР. Поразительно, конечно, что такой уважаемый молодой человек, как мистер Хейл, проживает вместе с таким интересным джентльменом, как мистер Фенил.

РУТ (вспыхивает). Это вы что, простите, имеете в виду? В каком смысле «интересным»?

БАЛДЖЕР. А вот именно в этом самым смысле, что мистер Фенил ходит, пошатываясь, в любое время суток, и находит в себе силы побриться хорошо если пару раз в неделю.

РУТ. Думаю, у мистера Хейла есть причины относится к мистеру Фенилу с уважением. Несмотря на все его недостатки.

БАЛДЖЕР. Может, и так. И все-таки странно, что мистер Хейл, настолько уважаемый и высокопоставленный джентльмен, приехав сюда, не придумал ничего лучше, чем поселиться с одним из самых неопрятных подбородков во всей округе.

РУТ (нетерпеливо). О боже! (Подходит к окну, всем видом показывая, что БАЛДЖЕРУ уже пора).

БАЛДЖЕР (вздохнув). Что ж, хорошего вам дня, миссис Ролт.

РУТ (не оборачиваясь). Хорошего дня.

(БАЛДЖЕР, уже направившись на выход вдруг застывает, ставит на стол медный котелок, кладет полотенца, а затем с печальным видом открывает свою сумку).

РУТ (обернувшись, удивленно). Мистер Балджер?

БАЛДЖЕР. Видите ли, миссис Ролт, я все еще не потерял надежды.

РУТ. Отрадно слышать, мистер Балджер. Одна только надежда делает эту жизнь сносной.

БАЛДЖЕР (достает из сумки лист бумаги и протягивает РУТ). Мои чувства к вам вылились в эти вот стихи. Прошу вас принять их, они идут из самого сердца.

РУТ. Ой, нет, нет, спасибо. Я…

БАЛДЖЕР. Пожалуйста, подумайте еще раз, миссис Ролт. Все-таки речь идет о поэзии. Да, я, Эдмунд Балджер, вдовец, полюбил вас, миссис Рут Ролт, вдову, в тот самый момент когда пятнадцать лет назад вы переступили порог этого дома, держа на руках свою двухлетнюю. дочурку.

РУТ (страдальчески). Нет, прошу вас, не надо, только не это…

БАЛДЖЕР. Я был первым, чьи ножницы коснулись шелковистых локонов крошечной Лаванды, миссис Ролт.

РУТ. Да, я знаю.

БАЛДЖЕР. И ваших локонов я тоже касался, пока не понял, что люблю ваш слишком сильно, чтобы остричь хотя бы один волос с вашей прелестной головки. А вот теперь я написал стихи.

РУТ (отворачиваясь). Нет, это уже ни в какие ворота не лезет.

БАЛДЖЕР (с сомнением глядя на лист бумаги в своих руках). Это не бог весть какой шедевр, мадам, но я вложил в него все свое сердце. Даже не глянете?

РУТ. Нет, мистер Балджер, пожалуйста, прошу вас.

БАЛДЖЕР (убирает бумагу и собирает свои вещи). Ну что ж. Хорошего вам дня, мадам.

(Когда БАЛДЖЕР берется за ручку двери, в нее громко стучат. БАЛДЖЕР открывает дверь и впускает ДОКТОРА ДЕЛАНИ, добродушного пожилого ирландца с седыми бакенбардами).

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Спасибо, спасибо, крайне признателен. Я к мистеру Хейлу, по делу. (БАЛДЖЕР уходит). Вы ведь миссис Ролт?

РУТ. Да, сэр.

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Я доктор Делани. Только что имел счастье видеть вашу дочь, на первом этаже.

РУТ. Мою дочь?

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Дело в том, что я друг мистера Хейла, и пару дней назад он сказал мне на одной вечеринке, что дочь дамы, которая следит за его домом, в последнее время немного осунулась, и, вероятно, нездорова, так что если я буду в его районе, то…

РУТ. О, как же это любезно со стороны мистера Хейла!

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Да, согласен, очень любезно.

РУТ. Очень ему признательна. И вам тоже, доктор.

ДОКТОР ДЕЛАНИ (на мгновение берет ее руки в свои). Мистер Хейл еще не встал, я правильно понимаю?

РУТ. Его завтрак будет подан буквально через минуту. (Она подходит к двери и стучит).

ДОКТОР ДЕЛАНИ (про себя). Хм, да он, похоже, влюблен в эту девчушку! Ну, к счастью, не мое это дело!

РУТ (вновь стучит). Мистер Хейл!

КЛЕМЕНТ (из комнаты). Да?

РУТ. К вам доктор Делани.

КЛЕМЕНТ. Отлично. Сейчас буду.

(РУТ продолжает накрывать на стол).

ДОКТОР ДЕЛАНИ (про себя). Банкир Уэддерберн был бы очень расстроен, если бы его приемный сын ввязался в какую-то мутную историю. Впрочем, меня это, к счастью, не касается.

РУТ. Доктор, и что же, как вам показалась моя дочь?

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Ах, не извольте волноваться. Это все местный воздух. Она, действительно, довольно бледна, но вполне здорова. Она, скажем так, белая хризантема, а не розовая.

РУТ. Доктор, доктор, спасибо вам огромное! Лаванда, любимая моя!

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Вы ведь и сами достаточно бледны.

РУТ. Это да, но у меня… были кое-какие неприятности.

ДОКТОР ДЕЛАНИ. В самом деле, миссис Ролт?

РУТ. Да, доктор.

ДОКТОР ДЕЛАНИ (про себя). Если я что-то понимаю, то неприятности действительно были, и довольно серьезные. (Печально). Но слава богу, меня это не касается. (Обращаясь к РУТ). И давно вы вдовствуете?

РУТ (холодно). Отец Лаванды покинул нас еще до ее рождения.

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Ах, как жаль.

РУТ. Да. Поэтому она – все, что у меня есть. Иногда мне кажется, что мы вообще одну существо. Когда она улыбается, мне сразу же становится хорошо, а иногда моя боль передается ей. У меня даже глаза устают, когда она допоздна сидит за уроками.

ДОКТОР ДЕЛАНИ. За уроками?

РУТ. Да, она сейчас немного подотстала от программы, и нагоняет вечерами. Мистер Хейл настолько любезен, что иногда помогает ей.

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Ах вот как? И, наверное, она и сама без своих учебников жить не может?

РУТ. О, это точно.

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Знаете, тогда я бы порекомендовал сделать в занятиях паузу. Хотя бы на лето.

РУТ. Очень хорошо, доктор! Бедная Лаванда, она расстроится!

ДОКТОР ДЕЛАНИ (про себя). Ну вот, прямо в точку! Какое счастье, что это все меня совершенно не касается.

(Входит КЛЕМЕНТ ХЕЙЛ. Это мужчина лет двадцати трех, впрочем, он выглядит еще моложе. На нем безукоризненно сидящий модный костюм).

КЛЕМЕНТ. Доктор Делани!

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Мой милый мальчик!

КЛЕМЕНТ. Все говорят о вашем успехе, и вот вы с самого утра в Сити.

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Милый мой, открою вам секрет: человеческие недуги не подчиняются никаким расписаниям.

КЛЕМЕНТ (подводя его к креслу). Лучшему доктору – лучшее кресло.

РУТ (обращаясь к КЛЕМЕНТУ). Доктор Делани осмотрел Лаванду. Я просто не знаю, как вас благодарить!

КЛЕМЕНТ. Ну что вы, не стоит, не стоит. (Со спокойным интересом, обращаясь к ДЕЛАНИ). И что же вы скажете, доктор?

ДОКТОР ДЕЛАНИ (нерешительно). Возможно, она слишком слишком уж много времени уделяет занятиям. Это, пожалуй, все.

РУТ. Доктор говорит, что Лаванде хорошо бы отказаться от занятий на несколько месяцев. Какая жалость, правда ведь, мистер Хейл?

(Она уходит).

КЛЕМЕНТ. Отказаться от занятий?

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Ну в самом деле, разве же это дело для юной барышни – учиться и учиться все вечера напролет?

КЛЕМЕНТ (дипломатично). Пожалуй, что и не дело.

ДОКТОР ДЕЛАНИ (про себя). Да и сердечко перегружать не стоит, хе-хе. Боже, боже! Пока старший Уэддерберн мотается себе по заграницам, никто и не думает присматривать за этим юношей, которого бедняга любит, как родного сына. Так или иначе, не мое это дело.

(Внезапно из соседней комнаты раздается громкий стук, как от падения тяжелого предмета).

ДОКТОР ДЕЛАНИ. А это еще что?

КЛЕМЕНТ. Ах, это. Дик, надо думать.

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Дик, вот как?

КЛЕМЕНТ. Мистер Ричард Фенил, адвокат. Это он, видимо, одевается.

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Манжету уронил, наверное.

КЛЕМЕНТ. Дик, бедняга Дик… Вы уж не пугайтесь пожалуйста, поначалу он может произвести, скажем так, сильное впечатление.

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Боже мой! Действительно?

КЛЕМЕНТ. Да, как-то так, но я знаю его и с другой, лучшей стороны. Пусть он подчас неряшлив, но в его душе больше тепла и сострадания, чем у тех, кого жизнь действительно побаловала. Ему-то не досталось ни покоя, ни любви, ни роскоши. Сейчас я попытаюсь привести его в чувство. Хотите ведь с ним познакомиться?

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Конечно, почему нет!

КЛЕМЕНТ (приоткрывает дверь в спальню и зовет). Дик! (Обращаясь к ДОКТОРУ ДЕЛАНИ). Видите ли, он слегка не в форме. Я был вчера немного занят, ну, и он успел здорово накидаться. Чего ж теперь!

(ДИК ФЕНИЛ выходит из спальни, сильно пошатываясь. Это крайне неряшливого вида мужчина лет сорока пяти, с нечесанными седыми патлами и растрепанными бакенбардами. Его лицо бледно, как у покойника, а нос отчетливо окрашен в красно-сизые тона. Он одет в ошметки смокинга, который и в лучшие времена был совершенно безвкусным. Впрочем, несмотря на безнадежный внешний вид и предельную неуклюжесть, его манеры утонченны и добродушны, пусть и с некоторой долей эксцентрики).

ДИК. Клемент, привет, милый мой.

КЛЕМЕНТ (уважительно). Добрый день, Дик.

ДИК. Знаю, отлично знаю, что ты хочешь спросить. Что у меня там грохнулось.

КЛЕМЕНТ (с деланой строгостью). Да и лечь вы изволили не слишком рано вчера.

ДИК. Так были причины, мальчик мой. У меня была важная встреча в ресторане гостиницы «Бык и палтус» – знаешь же, это такая очень респектабельная гостиница. Были доктор Джонсон и другие приличные люди.

КЛЕМЕНТ. Что же, Дик, позвольте мне представить моего доброго друга, доктора Делани.

ДИК (обращаясь к ДОКТОРУ ДЕЛАНИ). Ах, простите, а я вас и не заметил. (Он нетвердой походкой подходит к Делани, пожимает ему руку и оседает на диван).

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Сердечно рад знакомству, мистер Фенил.

ДИК. Да, и я тоже рад. Скажите пожалуйста, вы ведь тоже слышали этот грохот из моей комнаты?

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Слышал, да.

ДИК. Это я пытался ковер перевесить. Слуги, когда чистили его в прошлый раз, повесили его неправильно. А я-то думал-думал, что с ним не так. Оказывается, просто рисунок перевернут!

ДОКТОР ДЕЛАНИ (обращаясь к КЛЕМЕНТУ). Вы знаете, у меня найдется снадобье, которое поможет вашему другу мигом прийти в себя.

КЛЕМЕНТ. Так что ж, не будем терять времени!

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Мне потребуется стакан.

ДИК. Вот и отлично! (ДИК торопливо подходит к буфету и достает стакан и графин с крепким алкоголем).

КЛЕМЕНТ (бесстрастно). Давайте ваше лекарство.

(ДЕЛАНИ берет у ДИКА стакан и графин и передает графин КЛЕМЕНТУ. Тот наливает алкоголь в стакан, а ДЕЛАНИ, достав из кармана пузырек, капает в стакан несколько капель).

ДИК (озадаченно). Интересный фокус.

КЛЕМЕНТ (протягивает бутыль с водой). Вода понадобится?

ДИК (быстро). Буквально чуть-чуть.

(ДЕЛАНИ добавляет в стакан немного воды и передает его ДИКУ).

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Готово.

ДИК. А что у вас там?

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Всего лишь безотказный антидот против злейшей отравы, которую только измыслил дьявол – то есть шотландского виски. Ирландский, только ирландский – никогда не устану повторять.

ДИК. Анекдот какой-то!

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Да вы пейте, пейте!

ДИК. Ну, за здоровье королевы! (ДИК опрокидывает стакан и начинает надсадно кашлять).

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Ну, что скажете?

ДИК. Теперь от спиртного еще год тошнить будет! Просто от запаха. (ДИК недовольно поеживается, словно от боли, затем садится на диван и обхватывает голову руками).

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Ну что ж, с ним все в порядке. А мне пора.

(Входит РУТ с подносом).

КЛЕМЕНТ. Полно, доктор, позавтракайте с нами.

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Вы очень любезны, благодарю вас. Но у меня неотложные дела, новое начинание, которым я очень увлечен. Может быть, вы уже слышали? «Обитель забвения».

КЛЕМЕНТ. «Обитель забвения»? И что же стоит за этим названием?

ДОКТОР ДЕЛАНИ. А это новая больница, возникшая благодаря доброте примерно сотни сердобольных женщин. Они любезно согласились бесплатно ухаживать за больными, а я там вроде главнокомандующего.

КЛЕМЕНТ. И как, справляетесь? Это ведь, конечно, очень затратно!

ДОКТОР ДЕЛАНИ. А почему бы и нет? Врачи, которых знают и ценят в Сити, ну, вроде меня, зарабатывают достаточно, чтобы не скупиться на благотворительность.

КЛЕМЕНТ. А почему именно «Обитель забвения»?

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Да потому, что в моей больнице пациенты, большинство из которых бедняки, смогут отвлечься от тревоги, боли и разочарования, которые в основном и доводят людей до тяжелых болезней. (Протягивает КЛЕМЕНТУ руку). Благослови вас бог, мой мальчик.

КЛЕМЕНТ. Да благословит вас бог, доктор Делани! Эх, если бы все люди были такими же, как вы!

ДОКТОР ДЕЛАНИ. Ну что же, я пошел. До встречи. (Смотрит на КЛЕМЕНТА, потом на ДИКА, и говорит про себя). Ах, к счастью, это не моя забота. (Поспешно уходит, но у двери останавливается, пропустив вперед РУТ).

РУТ (еле слышно обращается к ДЕЛАНИ). Доктор… (Они уходят).

КЛЕМЕНТ (вслед ДЕЛАНИ). Всего доброго!

ДОКТОР ДЕЛАНИ (из коридора). И вам также!

(ДИК, встрепенувшись и дрожа всем телом, поднимает голову, часто моргая. Он больше не выглядит пьяным).

ДИК. Клем (он подходит к столу и поднимает крышку с большого блюда). Сладости! Но мы еще и не завтракали. (Чуть громче). Клем!

(КЛЕМЕНТ закрывает дверь в коридор и, задернув занавеску, подходит к столу).

КЛЕМЕНТ. Да?

ДИК (строго). Вечно ты тянешь резину.

КЛЕМЕНТ (кладет руку на плечо ДИКА и внимательно смотрит на него). Да, а этот Делани-то знает свое дело.

ДИК. Делани?

КЛЕМЕНТ. Который только что ушел. Кормак Делани, знаменитый доктор.

ДИК. А! Что ж, жаль что мы толком не пообщались. Так чего, разыграем, кому на кресле сидеть?

КЛЕМЕНТ. А давайте.

(КЛЕМЕНТ подбрасывает монету и ловит ее в кулак).

КЛЕМЕНТ. Загадывайте!

ДИК. Решка!

(КЛЕМЕНТ разжимает руку и издает разочарованный вздох. ДИК усаживается в кресло. КЛЕМЕНТ протягивает ему тосты и наливает чай).

КЛЕМЕНТ. Похоже, у вас нет аппетита.

ДИК (морщится, как от неприятного вкуса во рту). Да, кажется печень снова пошаливает.

КЛЕМЕНТ. Ах, Дик, Дик, и зачем только вы нарушили свое обещание.

ДИК (оживленно). В последний раз, Клемент, в самый последний, мальчик мой.

КЛЕМЕНТ. Но у вас вечно каждый раз – последний, Дик.

ДИК (в негодовании постукивает ножом и вилкой). Ты прямо как дите малое. Сказано – последний, значит – последний! Тебе лишь бы обвинять и искать недостатки. Это не лучшая привычка, Клемент. Обвинения, обвинения, обвинения – и никакой похвалы! Неправильно это..

КЛЕМЕНТ. Похвала? Но за что?

ДИК (с горечью). Ну ты подумай сам, каково человеку моего возраста оправдываться перед пацаном вроде тебя? (Проникновенно, с нажимом). Клем, Клем, я виноват. Я сожалею. Это в самый последний раз. Слово чести. Ну что, мы снова друзья?

КЛЕМЕНТ (пожимает его руку). Конечно, Дик.

ДИК (оживленно). Ну вот и отлично. Но в самом деле, Клемент, мне кажется, ты недооцениваешь силу поощрения. Похвалить, одобрить, еще немного похвалить – этим можно очень многого добиться. Бисквиту?

КЛЕМЕНТ. Да, Дик, спасибо.