© Подольский А., 2014

* * *

Это мой первый сборник стихотворений,

«Романтика, 21».

Артем П.

Часть первая
Общая

Москва

Москва – великий град,

Столица и глава России,

Ты – третий Рим, или Царьград,

Я описать тебя бессилен.

Уже давно сбежала ты

С семи холмов первоначальных,

Где Кремль, соборы и дворцы,

Где русский дух неисчерпаем!

Ты многих видела, Москва!

Ведь пировал здесь Долгорукий,

Царь Грозный, Петр, Пушкин, Ленин,

Под звуки быстрые мазурки

На балах танцевал Онегин…

Всех перечислю я едва.

Царей к престолу ты вела…

Хранятся прочные архивы

В кремлевских стенах, в Грановитой

Палате и в колоколах.

Не сбились Спасские часы

Перед лицом Армад, их строем!

Была ты городом-героем,

Ключом к спасению России!

Поныне строишься ты вширь!

Разбила в парковых экспромтах,

В развязках прямо к небоскребам

Ты свой невероятный мир.

Москва, Москва, моя любимая столица,

России первый град священный,

Ты и истории страница,

И город лучший современный.

Ты сквозь атаки темных лет

Как мост по времени простерлась,

Москва, даю тебе обет —

Тебя любить, хранить и помнить.

2004

На набережной

Беззаботно стою на набережной

У вздремнувшей Москва – реки,

Стая уток, весьма вальяжная,

Ловит солнечные блики́.

Заплескав их волнами, катеры,

Уплывают за дальний мост,

И студенческая alma-mater

Ловит шпилем сплетенья звезд.

Времена настают хорошие,

Этот день ни на что не похож,

Только ходит вокруг заросшая

Эталонная молодежь!

Проходящая мимо парочка

В поцелуе зависла вдруг,

Улетает цветная бабочка

С чьих-то ласковых детских рук.

Вдалеке на зеленой лавочке

Лист газеты откинул вниз

То ли чей-то богатый папочка

То ли просто чудной эскиз.

Воздух мая темнеет сахарно,

А я встану на грунт пылить.

Унесенные змеем планерным

Вихри неба готовы взвыть!

Камень, брошенный к солнцу, вни́з летит

И взрывает речную гладь!

Отраженье берез не вырядит,

Но в глазах начинает таять…

Это Жизнь, без концов зависшая,

Над просторами в виражах,

Это музыка, остановившая

Беспощадный секундный шаг!

май, 2009

Пейзажи-портреты

Дорога пыльная дышать мне не давала,

И солнце, сквозь стекло, прогрело волоса,

Москва не двигалась и выхлопью плевала

Особенно вторая полоса.

Автобус, пассажирами не полон,

Растягивался в свой комбинезон.

Рабочий, в шапочке, задумчив, полусонный

Опять ровняет городской газон.

Теснеются глумливые портреты,

На перекрестках посреди болот.

На них обрушились гуляющие ветры.

И всех куда-то в сторону несет…

Диапазон прикованного взгляда! —

И я не узнаю смешные лица,

Но замечаю – дьявол носит Prada

И с удовольствием гостит в моей столице.

А толпы потерялись в круговерти,

Спешат куда-то – только унесло бы.

Летают в воздухе замотанные черти

И все стихи покрылись сквернословьем.

И голову, как в детстве, байки мутят,

Пройдя насквозь четыре поворота,

Когда-нибудь куда-нибудь прибудет

Шальная мысль моего полета.

Но повторимые и смутные пейзажи

Все не дают вздохнуть прибывшим чувствам,

Увы, они покрылись легкой сажей,

Под хохот все прощающей мне музы.

Наводят мысли к странному раздумью,

И я пропал в одно чужое слово,

Наверное, вы скажете, безумье

Мешать картины города с … любовью.

Но я даю ответ вам ординарный —

Моя ассоциация сглупила.

Ведь глупость полная – судить людские нравы,

Тому, кто сам потомственный чудило.

Апрель, 2009

Одиночество

Когда улиц коснулся зеленый свет,

Полумесяцем мягко отброшенный,

Загрустил в волоките своей человек,

Затерявшийся в нашем обществе.

Человек со своею мечтой о счастье,

Без особенной славы и без беды,

Не считающий нужным сверяться с часом

Городской равнодушной к нему среды.

По знакомой дороге, плащом укрыт,

Проходил он, обескуражен

Неприступным оскалом холодных плит

Занавешенных мглою башен.

И от этого всякий земли холодок

Перед ним неизбежно маячил,

И дорог параллелей электроток

Тротуары ему оттачивал…

В сумерки, добираясь домой,

В ожидании месяца странного,

Все четыре тени за его спиной

Наблюдали за небом Канта.

Никому не враг, никому не друг,

Постигая свое одиночество,

Он стал маленьким силуэтом вьюг

И гештальтом беззвездной ночи.

Сирота-человек брел всегда один

Улицами-паутинками,

И когда он дорогу переходил,

Ощущал себя невидимкою.

Миллионы людей, что брели вместе с ним,

Погружались в свою озабоченность,

А, казалось, город, как солнцем, палим

Неутихающим одиночеством…

Разве кто из них тосковал о нем,

Кто, как градинки поздней осенью,

Ударялись в землю под его каблуком

Своими пустыми позами?

Под высокой тенью чужих домов,

Спрятав руки в непонимание,

Он стал просто маленьким островом

В человеческом океане…

Когда жители, вдруг порываясь с мест,

Открывали оконные лопасти,

Он терял свой шифр: входил в подъезд

Без обыденности и весомости;

Доставал свой ключ, проносил багаж,

В поздний час не встретясь с соседями,

Поднимался в лифте на свой этаж,

И терялся для нас в неизвестности…

Между тем на тропинке, за ним вослед,

Возникала фигура похожая.

На нее тоже падал оливковый цвет,

Долго падал, луною отброшенный.

И она приветливо шла в подъезд…

Ночь над городом вышла исправная.

Одиночество в людях исказило процесс

Сияния и восприятия.

Принимая жизни тлетворный дым,

Каждый в мире находит симфонию.

Человек-невидимка не мог быть другим,

Несмотря на свою агонию.

Маленький остров далек от волн,

И вода тоже очень спокойная,

Лишь раскрытый к морю пустой балкон

Утешает своего Робинзона.

Ноябрь, 2012.

«Молчит тенистая аллея…»

Молчит тенистая аллея,

Деревьев желтых целый ряд,

Чуть свежий ветерок повеял —

С листвы летит причудливый наряд.

Взирают облака с вершины небосвода,

Клубятся, словно серый дым,

Блестят в траве искрящиеся воды

Спускаясь по холмам крутым.

Навис над миром девственный покров —

Такое возникает ощущенье,

Приют мечтаний, юношеских снов,

Лиричных чувств и вдохновенья.

Зачем столь ненасытен человек?

Зачем свое исконное бросает лоно?

К чему грешить, ломать сей оберег,

И начинать бунты, восстанья, войны?

Ужель и эта чистая земля

Была в крови отчаянного боя?

Березки три, и клен, и тополя

От огнестрельного горели зноя?

Ужель России угрожал тут враг?

Заносчиво не отвечают рощи,

Шумит листва ритмично, в такт,

Не хочет вспоминать о прошлом…

зима, 2007 г.

О справедливости

Нет, ни один закон, ни чья-либо пытливость,

Нам не раскроют, что такое справедливость.

И не расскажут, как её найти:

У каждого свои расчеты, нет судьи.

В чём справедливость может выражаться,

Как нам её по-справедливому касаться.

Живут народы много тысяч лет,

Но справедливости, по мненью многих, нет.

Хватает вежливости, лести и учтивости,

Недостаёт её – желанной справедливости!

Пусть миллионы тон займут законы, акты —

В бумагах мало настоящей правды.

Все к справедливости стремятся дружным роем,

Но справедливость где же мы откроем?

Чем больше люди тратили усилий,

Тем меньший результат их жертвы приносили.

Есть справедливость в самых разных видах,

Она по миру то ли вздох, то ль выдох,

В различные менялась перио́ды,

Пройдём по ней, давайте, мимоходом.

Вот первый вид: случается порою,

Что справедливость декларируют герои,

С оружием в руках воинства единяя,

И правду с кровью примиряя.

Такие лозунги – бойцовские куплеты,

Мол, справедливости без брани точно нету,

Лишь разрушая прежние порядки,

Построить новые возможно без накладки.

Есть и другая, верная борьба,

В устах политиков, как оружейная пальба,

Весь мир сегодня в их огромном споре,

Но справедливости на пару капель в море.

Политик, он на то владеет словом,

Чтоб мысли старые плести под видом новым,

И справедливостью владеет без помех.

По мне так – настоящий пустобрех.

Велеречиво говорить о процветанье,

Когда оплот его – народное незнанье.

Политик, по особому несчастью,

Несправедлив хоть тем, что связан с властью.

И есть ещё, пожалуй, главный вид,

Который так о справедливости гласит,

Что справедливость, если есть она,

То существует точно не одна!

Не увлекаться рассуждением на тему

Я адресую всем в своей поэме,

О справедливости такие рассуждали мудрецы,

И даже им не удалось свести концы!..

И все же нам даны еще примеры —

Где справедливость, где ее же полумеры.

Никто не изобрел ее рецепта,

Но каждый вносит в дело мира лепту.

Пусть бытие рождает в нас пороки,

Заложен им ориентир высокий!

И если это в обществе известно,

Зло не окажется оправданным, уместным.

У справедливости ответственейший пост,

Не зря её выводят на помост,

От справедливости ждёт многого народ,

И пусть она по-разному поёт!

Представим, что настала справедливость…

Где жизнь? Она вдруг сразу растворилась.

И справедливостью доволен станешь ты?

Так пусть поёт на разные лады…

2007, весна.

Объединенные нации

Конец Второй мировой войны.

Еще от крови тошно.

Все люди – народы каждой страны —

Сказали: «Никогда больше!».

Создали правые силы ООН —

Организацию Объединенных Наций.

Свобода и мир признавались. Закон

Запрещал дискриминацию.

И первым её документом была

Декларация Прав Человека,

Которая срочно проблемы учла

Текущего буйного века.

Права получили все люди планеты —

На жизнь и свободы.

На мир и защиту, на личное «вето»,

На уваженье родного народа.

«ООН – достойная организация…»

ООН – достойная организация,

Она на благо людям, на развитие,

ООН ведет людей к консолидации

В едином межпланетном общежитии.

Конечно, часты распри, столкновения —

Народы защищают свое Отчество.

Но чаще происходят единения,

Все ради общей цели и сообщества.

Живут народы в разных все условиях:

Проблем и с Газой, и с водой немерено.

На разных этажах как будто на сословиях,

Но помощь поспевает своевременно.

ООН – оплот всех стран и каждого

правительства,

Проблема вся вместится в резолюцию,

Здесь каждый получает представительство,

Правам, свободам вместе люди учатся.

Пускай в жилище холодно и сыро,

Богатые противоречат с бедными,

ООН – ты достижение,

          ты словно символ мира

Несешь людей на колеснице времени!

Декабрь, 2006

Александр Македонский

Известно, что перед знаменитым походом в Азию, Александр Македонский выразил желание посетить известного греческого философа – Диогена, который вел аскетический образ жизни и жил на городской площади в старой бочке. Кода Александр предложил Диогену исполнить любое из его желаний, Диоген попросил царя просто отойти от солнца.

1.

Перед великими свершеньями

Походов дерзких на Восток,

Царь Македонский в преклонении

Берет последний свой урок.

Учитель^[1], с сединой курчавой,

Предупреждает, говорит:

«Твой меч достоин высшей славы,

А в жилах кровь бойца кипит,

В тебе заложен сильный разум,

И страх давно ты покорил,

Но нет победы по приказу,

А пыл ты свой не остудил.

Границы Греции широки,

Останься, мудрость накопи,

А вскоре ждут тебя дороги

На ослепительном Востоке,

Не рвись заранее с цепи!»

Царь Македонский, не робея:

«С годами опыт получу,

Но слишком много я хочу!

Я с детства в силе был уверен!

Не может опыт быть взлелеян…

Азарт, решимость и война —

Мне хватит этого сполна…

Война… нет ей в душе замены,

А потому я непременно

Приказом войско соберу,

А опыт в жизни наберу!»

2.

Прошли великие походы,

Восток пал ниц перед царем.

Ему подвластные народы

Милей, чем в Отчестве своем.

Границы мира бесконечны,

Просторы неба далеки,

Пока пирует царь беспечно,

Не зная муки и тоски.

Раб песню льстивую слагает.

Невольниц сказочный гарем.

Весь мир о нем буквально знает,

И говорит только о нем.

А солнце мир распознает…

Приходит день, оно в зените,

Потом неспешное заходит,

Планета на своей орбите

Из века в век по небу бродит.

Волна о камень мерно бьется,

Земля бездвижная вокруг.

«Не загораживай мне солнца!..»

Припомнил Александр вдруг.

Во цвете собственных империй