1

Когда мне позвонил Николай, я уже изрядно выпил и практически ничего не соображал. Это неудивительно, ведь помимо выпивки я смог познакомиться с различными одурманивающими наркотиками. Не скажу, что я сидел на героине: такого в моей практике никогда не было, но ЛСД или экстези вперемешку с гашишем никогда не покидали вечеринки, на которых я имел честь побывать.

Лишь чудом я услышал звонок. Просто в тот момент я отвлекся от прекрасной блондинки, которая в пылу страсти, а именно обкурившись гашишем и изрядно набухавшись, принялась снимать с себя одежду. Ей было жарко в этой тесной 2-комнатной квартире. Так оно и было. В квартире было жарко. Окна и двери мы закрыли. Нас было человек 12: все мы веселились. Кто болтал, кто просто пил и принимал одурманики – так мы называем одурманивающие наркотики – кто облевывал ванну хозяина квартиры и вечеринки. Последних было много. Я достал из кармана телефон, чуть не уронив его из-за дрожи в руках – последствие вечеринки.

– Кто там?

– Привет! Это я, Колян, слушай – ты занят в следующие выходные?

– Не могу сказать точно. Я вообще не уверен, что доживу до следующих выходных.

Здесь я не врал и не шутил. Я действительно не был уверен, что доживу до конца следующей недели, если и дальше продолжу здесь напиваться. В общем-то я и не собирался останавливаться. На данный момент мне было хорошо. Я понимал, что последует за этим «хорошо», но мне было пофиг. Это проблемы меня из «будущего», а я из «настоящего» хочет веселиться и отдыхать.

– Так, что ты делаешь в следующие выходные? – спросил меня Колян через пару секунд моего молчания.

– Да ничего, думаю. Масштабная вечеринка уже идет вовсю, и я полностью готов. На следующих выходных я свободен.

– Это хорошо. Там фестиваль будет ночной. Можно пойти. Пойду я и Настя, вот решил и тебя пригласить.

– Это мило с твоей стороны. Хорошо, тогда идем.

– Но там фестиваль не обычный будет.

– Если это не фестиваль садомазохистов и «заднеприводных» баранов, я согласен пойти с вами.

– Нет. Это психоделический фестиваль. Там будет психоделическая музыка.

Честно говоря, я не ожидал от Коляна, что он позовет меня на такой фестиваль. Мы хоть и были знакомы несколько лет, но я не помню, чтобы подавал повод на приглашение меня на подобные мероприятия.

– Психоделика – это типо они мой мозг будут штудировать?

– Нет, что ты. Просто музыка будет такая. Как сказать, странная, что ли.

Я постарался прислушаться к тому подобию, которое собравшиеся здесь люди называют музыкой, и не мог понять: если Колян психоделику считает странной, тот как можно обозвать эти песни, под которые хочется перерезать себе вены тупой вилкой из детского магазинчика в гипермаркете за углом.

– Слушай, мы же все равно там выпьем, а дальше мне пофигу будет, что там играет. Думаешь, здесь музыка лучше? Ни фига подобного. Просто возьми на меня билет, а я отдам тебе деньги при встрече.

– Отлично. Я знал, что ты согласишься.

– Конечно, я не могу пропустить такое мероприятие.

Не помню, сколько мы пообщались с Коляном после моего согласия на его уговоры. Но, когда я убрал телефон в карман, я заметил, что возле меня стоят 2 блондинки и каждая из них улыбается улыбкой девушки, которой нужно сходить по-большому и по-маленькому одновременно в туалет, где была жестоко растерзана и убита старая гниющая кошка, мозги которой попали на туалетное сиденье. Вначале я молчал, но потом меня взбесили эти улыбки, и я послал их. А зря. Могло произойти что-нибудь интересное. Не могу сказать, что – но это было бы куда интереснее, чем сидеть здесь и нажираться как алкоголик, которому через 2 недели ломки открыли завод с бочками драгоценного пойла разных сортов и разного качества. Я помню, что девушки уходили от меня с чувством оскорбленного достоинства. Словно я обделался перед ними, и они пытались хоть как-то не придать этому факту вида, запустив на свои рыла (а после ссоры с ними, мне стало казаться, что у них все-таки были рыла) улыбку в стиле «я испортила воздух, но ведь все хорошо». В общем решил я провести всю тусу со своим самым надежным другом – алкоголем. Благо его у меня было в достатке. Единственное, что не могло радовать – это смена с утра и прямо после вечеринки. У меня даже на сон времени не будет. В принципе я сам виноват: мог бы лечь спать и не париться, но ведь я хотел веселья. Вот я и получил его. Тем более сейчас мне некуда идти. Если я выйду на улицу, я буду подарком для любого любителя взяток в форме полиции. Только бантиком меня зашнуруйте, и я готов. Подарок за доблестный поиск штрафников.

Через час после звонка я уснул, развалившись на какой-то цыпочке, которая, видимо, хотела получить от меня чуть больше, чем храп с рыганьями в сторону ее прекрасных булочек. Заснул я, уткнувшись ей в грудь. Странно, но через минуты 2 после меня заснула и она. Она не пыталась меня с себя снять, она просто уснула. Наверно, так же надралась, как и я.

За что я не люблю «прошлого» себя, так это за то, что весь кайф и все веселье ему, а вся головная боль и прочая волокита – мне. Мне «настоящему». А мне «будущему» достанется хотя бы нормальное состояние. Ненавижу все это.

Я проснулся часов в 8 утра. Меня разбудила девушка, на груди которой я и уснул. Она собиралась идти домой, но мое мертвецки пьяное тело ей мешало в выполнении поставленной задачи. Неудивительно. Я не помню сколько выпил, помню – выпил много и всего. Я чувствовал себя этаким дегустатором, решившим пройти все круги ада. Сейчас я остановился на последнем – расплата. Расплата – последний круг ада для всех пьянчуг.

Я не считаю себя пьянчугой, но давайте начистоту – я близок к этому, я близок к тому, чтобы провести оставшуюся жизнь где-нибудь на свалке человеков-отходов, попивая купленное за милостыню спиртное. Мне этого не хотелось, но алкогольная болезнь уже занесла в мой организм свои корни.

Кое-как протрезвев, я решил отправиться на работу. Лучше мне домой не заходить, даже не думать о доме. Иначе на работу я не выйду. Я, конечно, могу снова притвориться больным или провернуть другой какой-нибудь фокус, но смысл? Все и так знают, что по ночам я нажираюсь в зюзю. Я уверен: многие, если не все, откровенно желают мне худшего похмелья, которое только может быть. И похоже сегодня я доставлю им своим состоянием немыслимое удовольствие.

На работу я приехал за 30 минут до начала смены. Если вы не знали, а вы не знали, я работаю в ресторане. Точнее в одной компании, которая владеет сетью ресторанов. Наши рестораны популярны в городе, в стране и в мире, но, проработав здесь несколько лет, я понял одну вещь: на все забивается один большой жирный болт. Причем болт настолько большой, что с трудом верится в существование подобных болтов. Вот насколько он большой.

Честно, может быть у компании и есть свои правила, свои стандарты и прочее, только в ресторане это не исполняется. Мы вообще живем как отдельное государство, в котором свои правила и законы. Здесь я не преувеличиваю. Наш директор, директорша – ибо она аппетитная девушка в районе 28-29 лет – получает чуть ли не 100 косарей, а сделать все по-людски не может. С документацией проблемы, подчиненные те еще придурки, не все, но многие. Она окружила себя подлизами и подхалимами, вот они ей и отлизывают за бонусы. Я не из таких. Я и кучка нормальных работников не из таких. Но таких тоже хватает. Их много. Я слышал, что они нужны директору, ибо с их помощью она узнает все сплетни и черные новости ресторана. Под черными новостями подразумеваются различные косяки других, воровство или списание в свой живот продукта и т.д. В общем, сдают всех и вся. К счастью, я не из таких. Я еще держу позиции моральной стабильности.

Я против крысятничеств и прочей хрени, но, если директор за такое, грех не воспользоваться. Не все не воспользовались.

Я переоделся и направился к автомату с водой. Пить хотелось ужасно. Выпил, наверно, стакана 4 прежде чем понемногу начал приходить в себя.

– Опять вчера бухал? – так ко мне подкралась моя сменщица. Ее зовут Лена и занимается она спортом. Такую на алкогольную вечеринку хрен затащишь, да и надо ли – вот в чем вопрос.

– Не набухался, а попробовал добротного напитка. – ответил я и постарался улыбнуться самой своей невозмутимой улыбкой. Не знаю, может и удалось ее провести.

Она двинулась на позицию. Я последовал за ней. Кое-как нацепил на себя фартук и помыл руки, после чего продезинфицировал их. Так и хотелось наполнить стаканчик этой дезинфицирующей хрени, ведь в ней чувствовался спирт. Помню один парень пытался так сделать, в итоге увезли в больницу. Вроде как кишки у него проело. Бедняга. Хотел выпить – а тут бац и все, ты ходишь только через трубочку, да и питаешься по-особому.

Я надел перчатки и принялся собирать первый заказ. Это было небольшое блюдо, состоявшее из горячего мяса, в основном куриной котлеты и холодной закуски, подобие салата, которое хранится в неработающем холодильнике часа 3-4. «Главное соблюдать стандарты» – сказала нам как-то наш директор, когда мы ей сообщили о сломавшемся холодильнике, температура которого подскакивает до 20.

Часа 2 я только и делал, что собирал эти заказы. Меня от них бесило. Больше всего я бомбил от тех людей, которые сначала выберут одно, а потом заберут другое. Видите ли, их внутренний голос сказал, что другой вариант сервировки блюда больше пойдет для их ужина, нежели первый. Мне настолько симпатичны такие люди, что хочется облить их кровью и отправить в клетку к крокодилам. И это еще гуманная расправа.

Не нужно считать меня злым человеком, это все издержки работы. У кого-то они проявляются по-разному. Кто-то дома орет на семью, кто-то кончает жизнь самоубийством, а кто-то, не запариваясь, мысленно отправляет этих людишек к крокодилам обсудить будущее меню.

Стоит ли сказать, что через пару часов интенсивной работы мне стало так хреново, что менеджерам просто пришлось отпустить меня домой? Ибо стоять я не мог, делать ничего не мог, так как руки дрожали и вообще, я был похож на паралитика. Во всем виновато спиртное и наркота. В общем, отправили меня домой. Я был рад этому. Хоть успею выспаться. Конечно зарплата будет поменьше, но я высплюсь и это не может не радовать.

2

Весь день и всю ночь я проспал. Получается на работу я вышел только во вторник утром. Поднимаясь по лестнице к ресторану, он находился на втором этаже одного центра, я попивал кофе, в котором заботливо был разбавлен виски. Немного. Иначе я бы не смог нормально мыслить и работать. Спиртное за последние несколько лет стало моим спутником.

В мои уши были воткнуты наушники. Благодаря динамикам я мог наслаждаться прекрасными творениями Моцарта, Баха, Бетховена, и конечно различными песнями панк рок команд. Да, я люблю панк рок за его призыв к борьбе. Не важно к какой, если в песне есть призыв к борьбе, она автоматически становится моей любимой. И пусть для остальных песня говно, я буду слушать ее часами. Вот такой я человек. Я поднялся на второй этаж и, допив кофе, направился к ресторану. Чтобы никто не спалил виски я на всякий случай съел 3 мятных конфетки и разжевал 2 жевательных резинки со вкусом арбуза. Позвонившись в дверной звонок, я стал ждать, когда мне откроют дверь. С этим у нас в ресторане проблемы. Один раз наш повар у двери стоял минут 10 и звонился как не пойми кто, его никто не услышал, так как все якобы были заняты делом. Но фишка в том, что они все ждали прихода этого повара, который просто офигевал от такого отношения к своей персоне от коллег по цеху.

Мне повезло: в ресторане на тот момент находилась Лена, и она открыла мне дверь. Правда она сразу же спалила мою добавку в кофе.

– Тебе потребуется больше конфет и резинок, если не хочешь, чтобы менеджеры отправили твое пьяное тело домой. – произнесла она вместо приветствия.

– Странно, мне казалось, что моя система защиты работает.

– Тебе всегда что-то кажется. Не всегда твое «кажется» верный вариант.

– Чтобы я делал без тебя.

– Ну, наверно, не смог бы скрыть свой перегар с кофе.

Я прошел в раздевалку, а Лена направилась за мной.

– Зачем ты вообще в кофе долил виски?

– Захотелось улучшить его вкус. Ну, понимаешь, я малость разочаровался в этом напитке, а подобная добавка уверила меня в том, что все это приступы надвигающейся депрессии.

– У тебя каждый день приступ надвигающейся депрессии.

– Ну, возможно, поэтому я здесь и работаю.

Я снял куртку и повернулся к Лене, жестами прося ее покинуть раздевалку. Ну не любил я переодеваться, когда кто-то, особенно личность женского пола, находится рядом со мной. Если бы с этой личностью у меня были бы какие-то половые отношения, тогда другое дело, но мы с Леной были друзьями. Так что ее присутствие при моем псевдостриптизе малость меня настораживало и озаботило.

Лена поняла мою просьбу и покинула раздевалку. Я закрыл за ней дверь, повернул замок на всякий случай и принялся переодеваться. У меня в запасе было несколько минут, не хотелось опоздать на смену после так называемого больничного, когда все в ресторане знали, что я набухался на выходных. А ведь мне многим еще придется смотреть в глаза, и они будут смотреть на меня с этаким сожалением с примесью ненависти к моим привычкам, понимая, что сами они себе такого не позволят. Ну и пусть смотрят. Мне пофиг. Я живу по своим законам. Хоть все они и связаны с бухалкой.

Переоделся я быстро. До начала смены оставалось минуты 2-3. Открыл дверь и покинул раздевалку. На стенде на стене рядом с кухней и выходом из ресторана висело расписание на эту неделю. Я посмотрел на свое и удивился. Наконец-то мне сделали нормальное расписание, выходные свободны, закрытий одна штука и то сегодня, а все остальные дни с 10-5. Это крутое расписание. По деньгам я малость потеряю, но это ничего. Все фигня, если ты доволен своим расписанием. Раздался звонок. Еще один бедолага пытается вовремя прибыть на свою позицию. Я решил помочь этому жалкому человечишке и открыл дверь. Передо мной появилась она: этакая живая эротическая мечта всех моих сновидений. Девушка, за которой я бы хотел приударить, но почему-то не хочу этого делать. Она настолько невинна и прекрасна, что мне не хочется ломать ее жизнь. Зачем убивать то, что тебе нравится. Или ту.

– Привет. – сказала она, улыбаясь мне.

Лена тоже улыбается мне, но у нее улыбка отличается от улыбки Тани. Так звали эту девушку.

– Привет. – невольно отвечаю я, осознав, что ее появление привело меня в состояние шока.