Первые люди на первом плоту

Стругацкие. Одно из самых светлых явлений литературы.

Предположим, собираешься в далекий космический поход. И не просто так каким-нибудь там туристом-нахлебником, а будешь работать на летящем черти сколько космическом корабле каким-нибудь исследователем. Корабль обладает хорошей грузоподъемностью, поэтому книг с собой можешь взять какое-то количество, но все равно, разумеется, ограниченное. Разумное, как выразились материально ответственные будущие коллеги.

Пара дней ушла у меня на то, чтобы отобрать из того, что уже имеется. Дальше надо было подумать, что еще прикупить. Стругацкие! Как же без них? Уже читала, правда, кое-какие их вещи, и в основном давно, будучи зеленой студенткой. Впрочем, как часто говорят, Стругацких надо читать в юности, мол, потом уже не то. По-моему, ерунда. Пошла в магазин. Ну и ужас, доложу я вам! Таких кошмарных обложек, какие в большинстве своем пестреют сейчас на полках с фантастикой, давненько, признаюсь, не держала в руках. Не обошли ужасом и Стругацких. Поэтому решила взять томик из собрания сочинений, оформленный скромно, и в руках держать вполне приятно. Выбор пал на том третий, 1961-1963, из-за “Понедельника”, разумеется. “Понедельник” и “Трудно быть богом” были читаны лет 20 назад, а две другие повести до этого не читала.

“Попытка к бегству” показалась прелюдией к “Трудно быть богом”, тренировкой, разбегом. Почему-то возникло ощущение одновременно свежести и сыроватости. Сложно объяснить, почему имеенно повесть кажется не совсем вызревшей. Возможно, из-за некоторой рваности сюжета, кажется, что авторов мысль так сильно увлекла и так страстно вела за собой, что некоторые детали и стыковки остались не совсем проработаны. Но именно благодаря своей сильной и страстной идее все окупается. И что интересно, главна мысль, стержневая идея повести перекликается с небольшой пьесой, написанной Виктором Франклем после освобождения из концлагеря, послесловие к его “Скажи жизни Да!”.

“Далекая Радуга” - тоже отличная вещь. Кстати, я раньше и не замечала, что у них в каком-то смысле целые миры, что их вещи завязаны друг на друге. Что будущее, в целом, не какое-то абстрактное, каждый раз выплывающее из своего “ничто”, но мир довольно развернутый и объемный. Правда, пока что, по итогам прочтения данного тома, в основном вырисовываются миры, далекие от Земли. Земля остается просто домом, уютным, красивым, правильным. Все остальное познается в сравнении с этой эталонной правильностью. И этот момент очень интересен. Посмотрите - вот они, идеальные люди будущего. Вернее, не так. Люди не идеальны, в том-то и дело, что люди не могут быть идеальными! Именно об этом и эти повести, кстати, особенно “Радуга”. Но на Земле существуют некие отношения, близкие к идеальным. Некое состояние, в котором нам с вами нынешними хотелось бы оказаться. Пусть оно называется коммунизмом. Так вот, эксперименты, которые в своих творениях ставят Стругацкие, очень и очень интересны. Строятся они на том, что человек, выросший в условиях близких к идеальным, воспитанный на идеалах, помещается во всякие неординарные условия. И что он будет далать? Как его идеализм будет взаимодействовать с этими отклонениниями? Ась? То-то и оно. Очень интересно на таких экспериментах изучать нашу человеческую природу, да, нас, самых обычных и неидеальных людей.

“Трудно быть богом”. Конечно, помнилось, что вещица тяжеловатая. Но были особые резоны, как говорится, перечитать ее. Должен выйти в этом году наконец-то фильм Германа. Очень жду. Сочетание Стругацких и Германа должно дать что-то очень сильное, как мне кажется. Интересно, какой именно стороной великий режиссер повернет эту вещицу. В юности меня больше всего занимала чисто внешняя идея книги - та, что заключена в названии, и строились параллели с реальностью Земной - взаимоотношения одних цивилизаций с другими. Теперь все увиделось немного в другом свете. Я подумала, что эта вещь о цене нашей спокойной жизни. И о том, что еще, возможно, не раз нам придется платить по счетам.

ПОНЕДЕЛЬНИК! При ближайшем рассмотрении - абсолютно описательная повесть, никакого особого действия! Поэтому, наверное, фильм на ее основе переделали существенно, вообще мало чего оставив от исходника. Но эта милейшая вещь от своей описательности ничуть не теряет в качестве. И вообще, книги лично я читаю для атмосферы и энергетической подпитки, ну, идеи там еще могут играть какую-то роль, но сюжет волнует мало, как правило. И в этом отношении “Понедельник начинается в субботу” - бесценное подзарядное устройство бесконечной длительности.

Рассказы интересные. Неожиданные, как и положено малой прозе. Зарисовки мысли.

«Трудно быть богом» трудно назвать фантастикой. Фантастического в этой книге слишком мало, фантастика тут нужна лишь только для того, что бы людей будущего переместить в мир прошлого. Переместив главных героев, в пространстве и «времени», Стругацкие создают приключенческую повесть, некоторую смесь мушкетёров и Робин Гуда. Но и на полноценную приключенческую книгу эта история не тянет. Всё же есть разница между героями своего времени и мира, которые рискуя жизнью совершают подвиги, и людьми приехавшими в командировку, на чужую планету, наблюдать, и лишь изредка, так сказать на эмоциях, вступающих в драку, при этом зная заранее, что это бессмысленно. Я думаю именно поэтому Стругацкие сделали концовку такой трагической, ведь иначе, главный герой, после «успешной» командировки, должен вернуться домой, да ещё и с любимой женщиной.
Но именно эта недоделанность, как фантастическая, так и приключенческая, сделала книгу популярной. Ведь о чём мечтает подросток?(да и не только подросток) Подросток как раз и мечтает о том чтобы на каникулах куда-нибудь уехать, поучаствовать в приключениях, а потом вернуться домой и рассказать друзьям.
При чём люди будущего это просто добрые люди, а люди прошлого, это обыкновенные злые люди. И казалось бы при чём здесь прошлое и будущее?
Но есть и ещё одно. Главные герои рассуждают о том могут ли они вмешиваться в историю другого мира, есть ли у них на это право, или же им дано быть только свидетелями. Если капнуть глубже, то после создания ядерной бомбы завоевание коммунизма военным путём стало невозможно и тогда социалистическая идеология резко сменилась на более мирную (пацифистскую, с голубями на стенах всех школ и девизом - мир во всём мире), наблюдательную, - «мы будем наблюдать как капитализм загнивает, и иногда мирными способами подталкивать его к скорейшей гибели». Как-то это уж очень перекликается с людьми будущего из книги Стругацких, особенно бессилие в помощи людям средневековья, как и бессилие в борьбе с загнивающим капитализмом. Хотя современным подросткам это уже незачем знать.

Ошибка многих рецензентов в том, что они думают, будто повесть "Далекая Радуга" описывает типичные обстоятельства. Но с чего бы? Допустим, существует сотни подобных планет, где земляне проводят различные эксперименты и где все пучком: дежурные корабли, глубокие бункеры, нет детишек и прочая. А вот тут не сложилось. Слишком далека Радуга, слишком безопасны поначалу были опыты и скромны Волны. Вот и потеряли бдительность, расслабились. Вообще отсутствие настороженности, подозрительности, желания быть все время начеку и ожидать подвоха — не важно, от разумных существ или природы — это ведь характерная черта людей Полудня. Вспомните, как в соседней «Попытке к бегству» беспечны Антон и Вадим, прилетевшие на чуждую, странную планету. В этом они другие, эти люди Полудня, это нужно просто принять.

А вот что принимать не хочется, что я лично принимать отказываюсь, так это их отношение к животным. Ну возьмите вы себе пустынную планету типа Марса и гоняйте по ней Волны в хвост и гриву. Зачем же губить миллионы птиц и прочих зверушек? Они-то чем провинились? А собаки, «вечные мученицы», которыми бесконечно испытывают Нуль-транспортировку? Будущий двадцатимиллиардный разум коммунистов-землян не придумал ничего получше? Ему явно не хватает этического сознания. Детишек спасать, это, конечно, благородно, но в принципе укладывается в древнюю биологическую парадигму «эгоистичных генов», а вот отказаться от уничтожения животных — это уже новая ступень, слепой эволюцией не предусмотренная. Вот и получается, что великолепные люди Полудня на эту ступень еще не взобрались, целиком оставаясь в старой парадигме модерна, согласно которой человек — царь и бог вселенной, карающий и милующий по своему усмотрению и без угрызений совести. Хотя, казалось бы, уже встречен инопланетный разум, а значит, должно быть сформулировано и действовать какое-то Галактическое право, ограничивающее подобное хищническое мировоззрение...

И крайне символично, что могучие машины, способные останавливать Волну, названы «харибдами». Вот так и человек у ранних Стругацких оказался между сциллой своего розового гуманизма и харибдой своего технического могущества. К чести авторов, они вполне осознали это, забеспокоились и в корне изменили свой подход. Самое наглядное тому подтверждение: переход от «Беспокойства» к «Улитке на склоне».