Я очень хочу, чтобы меня правильно поняли. Тот опыт встречи с Богом, опыт призвания на служение, который я тогда пережил, не был мистическим восторгом, не было голосов, огней, вспышек света, эмоциональных потрясений. Я бы даже сказал, было слишком много тишины. Я не разговаривал с Богом, не общался с Сергием Радонежским