жить в обители лишь наружно благочестивой христианской жизнью, как показало время, – недостаточно. Монах, остановившийся только на внешнем благочестии, не стремящийся к совершенству, то есть к глубокому сердечному очищению, к убелению ризы самой души своей, но предъявляющий к себе те же требования, что и христианин, живущий в миру, – такой монах очень скоро духовно изживает себя, успокаивается на достигнутом, становится теплохладным, самодовольным и безжизненным, он духовно умирает и уподобляется тем фарисеям, которых обличает Господь в Святом Евангелии. Монастырь сам начинает настойчиво требовать от своих насельников жизни, соответствующей духу этого святого места, то есть жизни действительно монашеской. Но это оказывается для нашего времени задачей крайне сложной. Между нами – современными молодыми людьми ХХ века – и прежними поколениями верующих обнаруживается огромное различие.