чной, однако к тому его вынуждал долг. Кто знает, какие еще мерзости содержатся в этой писанине? С непреклонно строгим лицом отец Тэррент начал читать.
«…Кажется, это святой Антоний говорил о своем „неразумии, упрямстве и несговорчивости“? Что ж, приходится утешаться этим сейчас, когда я переживаю такое уныние, ка кого никогда еще не испытывал. Если они отошлют меня отсюда, моя жизнь будет разбита. Я просто какой-то несчастный извращенный тип, я не умею думать правильно, как все, не могу приучить себя идти в общей упряжке. Но я всей душой страстно хочу трудиться для Бога. В доме Отца нашего обителей много! Там нашлось место для таких противоположностей, как Жанна д’Арк и, скажем, блаженный Бенедикт Лабре[26], который не препятствовал даже вшам ползать по нему. Там, без сомнения, найдется место и для меня!
Они просят меня объяснить им. Но как я могу объяснить, когда мне нечего объяснять, когда все ясно… Святой Франсуа де Саль[27] говорил: „Я бы скорее согласился быть стер