Научный редактор – кандидат исторических наук С.В. Карпенко (РГГУ)

Научные рецензенты:

– доктор исторических наук В.Ж. Цветков (МПГУ),

– кандидат исторических наук А.В. Крушельницкий (РГГУ)

© Долгова А.В., 2019

Предисловие

Дезертирство из вооруженных сил как социально-политическое явление отмечалось в разные исторические периоды и в различных странах. В каждом конкретном случае особенности этого явления состояли в его причинах, масштабах и последствиях.

В условиях окончания Первой мировой войны, начала и обострения Гражданской войны вооруженные силы Советского государства, равно как и вооруженные силы антибольшевистских режимов оказались вынуждены предпринимать меры против дезертирства, которое приобрело угрожающие масштабы для обеих противоборствующих сторон.

В России дезертирство как социально-политическое явление приняло особенно широкий размах в последний год Первой мировой войны. Большевики до своего прихода к власти в России в октябре 1917 г. самым непосредственным образом способствовали разложению русской армии, в том числе путем стимулирования дезертирства, которое стало наиболее острым проявлением ее разложения.

Поскольку подавляющее большинство населения страны составляло крестьянство, а оно являлось главным призывным контингентом для регулярной Красной армии, формируемой на базе мобилизаций, то именно эта категория населения дала больше всего дезертиров. Большевики понимали, что без поддержки основной массы крестьянства невозможно сформировать регулярную Красную армию и одержать победу в Гражданской войне. Однако именно крестьяне меньше всего хотели воевать.

Это нежелание крестьян воевать вылилось в полномасштабный конфликт с Советской властью, наиболее остро обнажившийся по причине перехода весной-летом 1918 г. от добровольного принципа комплектования к мобилизациям и обязательной службе. В результате у большевистской власти возникла острая необходимость в применении комплекса принудительных и воспитательных мер по отношению к крестьянству на почве мобилизаций в Красную армию и участия в ее рядах в Гражданской войне. Эти меры закономерно привели к трансформации дезертирства в бандитизм и распространению бандитизма во всех его проявлениях.

На почве массового дезертирства крестьян и широкомасштабной борьбы Советского государства с дезертирством, по сути, в тылу большевиков возник совершенно особый фронт Гражданской войны – фронт дезертиров. Или, как сами большевики его называли, «дезертирский фронт».

Дезертирство как явление имело яркие региональные особенности. Соответственно, свои особенности имели и события – военные, хозяйственные, социальные, идеологические, происходившие на «дезертирском фронте», которые определялись спецификой региона.

Следовательно, не изучив дезертирство крестьян и борьбу большевистской власти против него на региональном уровне, невозможно достоверно и в полной мере оценить значимость этого явления в общественно-историческом развитии страны, в особенности его влияние на процесс строительства вооруженных сил, на социально-экономическое состояние Советской России, на строительство большевистской государственности, на формирование социально-психологических отношений.

В этой связи особенно важно проведение именно системного исследования с использованием детального и полномасштабного анализа архивных документов, а также с учетом всего комплекса взаимовлияющих друг на друга региональных особенностей. Для обеспечения наибольшей полноты представлений о событиях тех лет необходимо изучить причины нежелания крестьян воевать, их пассивное и активное сопротивление Советской власти в неразрывной связи с мерами противодействия со стороны учрежденных большевиками органов власти, формы и масштабы этого конфликта между властью и массами.

О дезертирстве из Красной армии в годы Гражданской войны говорится в большом количестве работ, однако их авторы обычно ограничиваются пересказом уже известных сведений и воспроизведением уже устоявшихся оценок. Если подходить сугубо предметно, можно выделить всего три публикации, авторы которых конкретно-исторически, на широком круге источников раскрыли те или иные вопросы дезертирства и борьбы с ним. Все три – весьма небольшого объема и неравноценны с точки зрения содержательности, Источниковой базы, методики исследования, обобщения и выводов. Все это свидетельствует о крайне слабой изученности «дезертирского фронта» в эпоху Гражданской войны.

В 1926 г. вышло исследование бывшего работника Украинской комиссии по борьбе с дезертирством С. Оликова «Дезертирство в Красной армии и борьба с ним»¹. Это единственный труд, основанный на документах – декретах и инструкциях по борьбе с дезертирством, и он представляет собой наиболее полное исследование. По мнению Оликова, к появлению дезертирства привели первые мобилизации в Красную армию, а наивысшей точки оно достигло в начале 1919 г., когда стали проводиться уже массовые мобилизации. Автор исследовал организацию и деятельность Центральной комиссии по борьбе с дезертирством. Он разделил предпринятые меры на две группы: карательные и предупредительные, обосновал справедливость карательных мер: мобилизации в Красную армию давали громадный процент уклонившихся, поэтому партия большевиков и Советская власть вынуждены были объявить беспощадную войну дезертирам, их укрывателям и пособникам. Массовый бандитизм, который проявился летом 1919 г., не был однородным. Он отражал стихийный протест малосознательных масс против действий власти. Кроме «массового» автор выделил «уголовный», «идейный» и «партийный» протест².

В.В. Овечкин в своей статье «Дезертирство из Красной армии в годы Гражданской войны», опираясь на архивные источники, привел данные о численности дезертиров в годы Гражданской войны, но при этом справедливо подчеркнул, что точное количество уклонившихся от службы определить трудно. Причины дезертирства автор указал в основном уже известные: продолжительность войны, сопровождавшейся небывалой разрухой и голодом, а также территориальный принцип комплектования армии, при котором самовольная отлучка к семье иногда приравнивалась к дезертирству³.

Среди современных региональных диссертационных исследований следует отметить кандидатскую диссертацию К.В. Левшина⁴. Это первая попытка изучить проблему на региональном уровне, на Северо-Западе России. Автор исследовал аппарат по борьбе с дезертирством и его эволюцию, меры борьбы и их эффективность, причины и типы дезертирства.

Таким образом, в целом явление дезертирства далеко от обстоятельного изучения⁵.

Знакомство с отечественной литературой убеждает, что авторы работ, посвященных дезертирству как явлению, обошли вниманием принципиально важную сторону дела. А именно не поставили вопрос о соотношении общего и особенного в дезертирстве как явлении, исходя из различных региональных очагов его. Между тем без изучения этого вопроса невозможно проанализировать дезертирство и борьбу с ним как конфликт между населением и властью. Без конкретизации представлений о дезертирстве и борьбе с ним в различных регионах и их сравнительном анализе нельзя воссоздать сколько-нибудь достоверную картину этого явления и раскрыть то влияние, которое «дезертирский фронт» оказывал на становление советской государственности и на российское общество в эпоху Гражданской войны.

В настоящей монографии на примере Пермской губернии анализируется один из важнейших аспектов отношений власти и крестьян, который проявился в ходе мобилизаций в Красную армию: со стороны органов Советской власти – в разнообразных специальных мерах для выполнения планов создания массовой армии; со стороны крестьян – в различных формах массового противодействия этим усилиям власти. При этом уклонения от мобилизации и побеги из воинских частей рассматриваются в качестве органически связанных, взаимодополняющих способов дезертирства как социально-политического явления. А все события комплексно рассматриваются во «фронтовом масштабе»: как взаимосвязанные стороны существования единого фронта дезертиров.

Основу Источниковой базы монографического исследования составили неизвестные ранее документы, за долгие годы работы впервые выявленные автором в центральных и региональных архивах – Государственном архиве Российской Федерации, Российском государственном военном архиве, Российском государственном архиве социально-политической истории, Пермском государственном архиве социально-политической истории, Государственном архиве Пермского края, Центральном государственном архиве Удмуртской Республики, Государственном архиве Новосибирской области, Центре документации новейшей истории Свердловской области и других.

Наиболее многочисленные и значительные по своей информативности документальные источники представлены разнообразными делопроизводственными документами (приказы, отчеты, информационные сводки, материалы внутриведомственной и межведомственной переписки), которые были созданы в процессе деятельности местных партийных и советских государственных учреждений Пермской губернии. Прежде всего учреждений, специально ведавших организацией борьбы с дезертирством, – губернской, уездных и волостных комиссий по борьбе с дезертирством. Та часть документов, которая сохранилась до настоящего времени, отложилась в ряде фондов Государственного архива Пермского края.

Всего же были привлечены документы 35 фондов центральных и региональных архивов. Объем фондов весьма разнообразен. Фондирование проводилось зачастую с ошибками, что ощутимо сказывалось на работе по выявлению источников в этих фондах. Описи составлялись в 1950-е гг., заголовки не всегда соответствовали нормам оформления и очень часто не только не отражали содержание, но и вводили в заблуждение исследователя. Тем не менее в процессе работы в фондах удалось выявить свыше тысячи документальных источников. В их числе отчетные материалы, сводки по личному составу, директивы.

В Государственном архиве Пермского края были выявлены документы, которые позволили впервые всесторонне рассмотреть причины и проявления дезертирства, а также методы борьбы с ним. Важнейшие среди них – телеграммы и срочные донесения о положении дел на «фронте борьбы с дезертирством». В фонде представлены также протоколы заседаний комиссий, списки и анкеты дезертиров, переписка об их розыске и задержании, схемы распределения дезертиров на «злостных» и «не злостных».

Исследование архивных источников приводит к пониманию того, как функционировал аппарат по борьбе с дезертирством в Пермской губернии, каким был кадровый состав комдезертиров. Выявленные документы позволили сделать выводы об особенностях дезертирства применительно к Пермской губернии, выяснить ход и результаты мобилизаций в Красную армию, действительные масштабы дезертирства в губернии, перемещении дезертиров внутри уездов и между уздами, которое зависело от многих факторов – политической обстановки, близости фронта, наличия и деятельности военных и партийных организаций.

Особую ценность представляют ранее не опубликованные списки и анкеты мобилизованных, дезертиров, обнаруженные в ряде фондов, где указаны их возраст, происхождение, род занятий, отношение к Советской власти и к мобилизациям в Красную армию. Списки дают точные сведения о количестве добровольцев и дезертиров.

Следует отметить, что в архивных фондах зачастую сохранились лишь фрагментарные свидетельства о событиях того времени: разрозненные сводки и доклады, обрывки телеграмм, отправленных партийными и советскими работниками о том, как разворачивалась борьба с дезертирством и в каких условиях приходилось бороться с ним.

Вместе с тем во многих фондах содержатся неоценимые по своей информативности источники, характеризующие личностные качества дезертиров и участников борьбы с дезертирством – записи показаний, рассказы, записки и краткие воспоминания офицеров, комиссаров, рядовых, дезертиров, участников крестьянских восстаний; заключенных под стражу, представителей ЧК и членов комиссий по борьбе с дезертирством; мирных жителей, ставших случайными свидетелями происходивших событий. Особое значение имеют показания и воспоминания крестьян, ставших жертвами борьбы власти с дезертирством. Среди них были и те, кого приговорили к смертной казни и кто оставил предсмертные записки, которые также сохранились в архивах.

Следует сказать, что цитируемые в книге документальные архивные материалы приводятся с сохранением орфографии и стиля оригиналов, т. е. без редакторской правки.

Выражаю искреннюю благодарность заведующему кафедрой истории и исторического архивоведения Московского государственного института культуры генерал-лейтенанту Решетникову Леониду Петровичу за поддержку моих начинаний и помощь.