– Седьмое октября. На студийных часах половина восьмого утра. Хорошего начала дня, жители Амауротума!

Мы с Розой лежали в кровати. Луч солнца пробился сквозь занавеску, колыхнувшуюся от ветра, пробежал по полу и прильнул к волосам девушки. Мог бы вечно любоваться этой картиной – как же она прекрасна! То ли солнце, то ли мой взгляд потревожили её сон. Слегка нахмурившись, Роза открыла глаза.

– Доброго утречка, Роза. Какие планы на сегодня?

– Доброго. В больницу загляну… ты ведь не забыл?

– Эм-м нет.

Хмурый взгляд Розы будто пронзал меня насквозь (жуть).

– Значит, ты готовишь завтрак. – С улыбкой сказала она, встала с кровати и слегка подпрыгивая пошла в душ.

– Сегодня должен прийти Данте, к полудню ты вернёшься?

– Должна, но могу чуть-чуть опоздать. И кстати, кто-то уже должен начать готовить завтрак! – Роза выглянула из ванной так, что были видны глаза и длинные мокрые русые волосы.

– Опять этот взгляд! Иду, иду.

Она улыбнулась и, хихикая, исчезла в душевой.

К половине девятого я уже была полпути к больнице, в девять сидела в кабинете.

– Так вы Роза Сарутоби? Как себя чувствуете?

– Прекрасно.

– Тошноты, головокружения, рвоты не было?

– Нет.

– С циклом всё в порядке?

– Хм… вроде, задерживается, но пока рано об этом говорить – ещё есть время.

– Молоко не течёт?

– Не уверена. – Саске, что-то говорил об этом в наш последний раз. Кажется, мои щёки покраснели! – А что-то случилось, я здорова?

– С минуты на минуту принесут ваши анализы. Вы не торопитесь?

– Нет, у меня ещё есть время.

Раздался стук в дверь.

– Простите за беспокойство, можно?

– Да заходи.

В кабинет зашла молодая медсестра, увидев меня, она почему-то улыбнулась. Отдав папку, девушка удалилась.

– Так, так, ну что ж можно вас поздравить, вы беременны!

– Беременна… я? У меня… у меня… будет ребёнок?

– Срок довольно маленький то, что у вас будет ребёнок можно сказать уверенно, однако велика вероятность рождения близнецов. Роза? Роза, вы куда?

Я встала, молча, покинула кабинет врача, больницу. Когда я вышла на крыльцо, то громогласное «Ура-а!» вырвалось из меня.

– У меня будет ребёнок! Саске, у нас будет ребёнок!

Счастливая и довольная я шла домой. Ясная тёплая погода, шелест опавшей листвы, даже грустные лица прохожих заставляли меня радоваться. На обратном пути заглянула в любимую кондитерскую.

– Саске наверняка соберётся что-то приготовить и как всегда что-то сожжёт…

– Здравствуйте, чего-то желаете?

– Да, будьте добры «Молочную девочку».

– Кончено. Опять Саске готовит? Пожалуйста.

– Хе-хе, да! Спасибо, прекрасного Вам дня!

– И вам!

Возле выхода у окна стоял столик. За ним сидел человек в красном плаще и увлечённо читал толстую тёмно-синюю книгу, потягивая чай, рядом на белоснежном блюдце лежал кусочек «Красного бархата».

– Что читаете? – Обратилась я к нему.

– Да так, стихи. Хочу заметить, что довольно не дурные.

– А кто автор?

– Автор – Неизвестный. Странный псевдоним, не находите? Впрочем, – Мужчина закрыл книгу и протянул её мне. – возьмите, такой девушке как вы должно понравиться. Можете считать это подарком.

– О, Вы серьёзно?! Спасибо большое! – Улыбнувшись незнакомцу, я почти вприпрыжку пошла домой.

После ухода Розы я начал готовить пирог. Звонил Данте, сказал, что скоро освободится, поэтому придёт пораньше. Первый не поднялся. Быстро замесив тесто для второго, поставил пирог в духовку – входная дверь хлопнула.

– Роза, ты? – Тишина. – Данте?– Я выглянул в коридор. Роза стояла, прижавшись к двери, молчала, улыбалась, её глаза сияли, в руках она держала какую-то коробочку, на которой лежала книга. Подозрительно. – Как дела? Что сказал доктор?

– У нас будет ребёнок!

Счастье, буквально, побежало по венам!

– Ты серьёзно? Роза! – Я подбежал к жене и подхватил её на руки. Она сияла счастьем, она улыбалась. – Спасибо, я…

В дверь постучали.

– Саске, это я!

– Данте пришёл.

– Хи-хи, умеет он испортить момент, да?

Я отнёс Розу на кухню и пошёл открывать дверь.

– Чего так долго, а? Слушай, ты хорошо себя чувствуешь, а то ты какой-то красный? Роза дома?

– Да, я дома, привет! – Донеслось из кухни. Мы с Данте прошли внутрь и сели за стол.

– Доброго дня. Ты следи за ним, а то заболеет ещё, что мне с ним тогда делать?

– В следующие месяцы он будет за мной следить!

– В каком смысле?! Саске?!

– Хе-хе. Роза беременна, у нас будет ребёнок.

Данте пошатнулся на стуле и с грохотом упал на пол.

– А-а?! А чего молчали? Мальчик? Девочка?

– Тише, тише пока ещё рано говорить. Мы и сами только сегодня узнали, однако, – Роза сделала серьёзное выражение лица, нахмурилась. Моего начальника аж передёрнуло. – Данте, ты согласишься стать крёстным отцом?

– Конечно! Это большая честь для меня.

– И последнее… больше никому ни слова!

– Даже…

– Особенно Вергилию! Я сама ему скажу в своё время.

– Ла-адно. Ну, раз такое дело, то, думаю, вам лучше побыть вдвоём. Третий лишний.

– Ты уже далеко не третий. – Ехидно похихикала Роза.

– Я провожу.

– Спасибо, не заблужусь. – Данте дошёл до выхода. Раздался звук открывающейся двери. – И да, Саске, завтра можешь в храм не приходить. У тебя выходной! До скорого!

Хлопнула дверь. В доме повисла тишина.

– Почему Вергилий?

– Если он узнает, то может счесть это слабостью, а слабые ему не нужны…

– Не беспокойся на этот счёт. Я смогу защитить свою семью!

– Я знаю, но…

– Никаких «но»!

– Эм-м, Саске… Что-то горит?

– Чёрт, пирог!

То, что должно было стать пирогом, было уже непригодно в пищу – пригоревшее дно и угольно-чёрный верх. Опять провал…

– Эх… горе ты моё.

Наверно, тот день ни что не могло испортить, даже мои пироги. После обеда, Роза потащила меня в магазин со словами: «скоро у меня появится живот, и я ни в один свой наряд не влезу!». Впрочем, вместо одежды «на вырост», купили ей шикарное изумрудное вечернее платье и туфли к нему. Осень уже вошла в свои права, но тепло стояло приятное. Поэтому недолго думая, Роза решила остаться во всём новом: прекрасная девушка в платье и на каблуках, и я – в сером невзрачном пальто и первых попавшихся туфлях, создавали удивительный контраст. Ужинать моя госпожа захотела в ресторане (дорогом) – несколько часов, пара бутылок вина и вкуснейшие блюда забрали треть моего заработка, но если это цена за счастливую улыбку самой прекрасной женщины в мире, то это не так уж и много. В моём пальто и на моей спине, Роза успешно добралась до нашей кровати. Прошёл целый день, а она всё также светилась от счастья. Люблю её. Даже спящая она, эх, лучшая. Раздев её, уложил под одеяло, лёг рядом. Всё почти как утром: лунный луч пробился сквозь занавеску, пробежал по полу и прильнул к волосам девушки. Поцеловав жену, почти тут же провалился в сон.

Время шло. Я продолжала выполнять задания, но через несколько недель появился живот, и скрывать беременность от Вергилия стало сложно. Он отстранил меня от миссий, приказал сидеть дома. Изредка я приходила в храм, чтобы передать обед Саске и навестить Леонардо.

Однажды я пришла поздравить гения с новым изобретением. В лаборатории его не было, пройдясь по храму, я также не смогла его найти, поэтому решила спросить у Данте где он мог быть.

– «стук в дверь» Здравствуй, можно?

– Кончено, заходи!

– Я ненадолго. Ты не знаешь где Леонардо, нигде не могу его найти?

– Кажется, он был на крыше. Если его и там нет, то даже не знаю где он, и что разносит в этот раз.

– Спасибо. Кстати, раз я зашла, как там Саске? Его уже четыре дня как не было дома, я волнуюсь.

– Не беспокойся! Сегодня, завтра он должен вернуться.

– Хорошо, буду ждать. Спасибо ещё раз! Данте?

– Всегда, пожалуйста! Заходи ещё!

– Данте?

– А? Ты что-то сказала?

– У тебя-то всё хорошо? Выглядишь уставшим.

– Да-а, не забивай этим голову. Хватает и того, что моя забита всяким хламом… но на всякий случай, держись сегодня подальше от моего братца – он точно будет не в самом своём лучшем настроении.

Видимо, они опять поссорились. Не став вдаваться в детали, я покинула кабинет.

На крышу вела только одна дорога. Идя по коридорам, которые казались бесконечными, я вдруг услышала знакомые голоса. На полу и стенах заиграли тени. Вскоре появились они.

– Смотрите-ка, Роза!

– Глория, Лилит, давно не виделись.

– М-да, почти семь месяцев. – Глория и Лилит – приближённые Вергилия. У обеих длинные волосы, только у Глории они белые, а у Лилит чёрные. Предпочитают откровенные, но удобные наряды. Без ума от высоких каблуков и котиков. Если, в общем, то отпетые стервы, пользующиеся властью и влиянием своего начальника. – Так ты ещё не родила?

– Как видишь, Лилит.

– А ты, похоже, за это время забыла правила этикета. – Лилит зашла мне за спину и, потянув меня за волосы, поставила на колени. – Так как к нам нужно обращаться?!

– Госпожа Глория и госпожа Лилит.

– Верно! – Лилит, всё ещё державшая мои волосы, резким движением руки заставила подняться. – А теперь, извинись, сучка!

Я молчала, знала, что рядом никого нет и кричать было бы бесполезно. Слёзы медленно текли по щекам и почти неслышно падали на пол. Против них обеих, тем более сейчас я ничего не могу сделать. Только бы не навредили детям.

– Слушай, Роза, может Лилит и бывает груба, но тут она права. Чего молчишь? Извиняйся! – Глория влепила мне пощёчину.

– Гордая, сучка?! Думаешь, кто-то тебе поможет?! Извиняйся!

– Чёрта с два я извинюсь перед вами! – Ты дура, Роза, гордая дура.

– О-о, какие мы грозные! Ты не в том положении чтобы огрызаться! Твой Саске сейчас на задании, Данте в своём кабинете, а Леонардо слишком далеко от сюда и твоих криков он не услышит.

– Ну что ж, ты не оставила нам выбора, правда Лилит? Придётся её наказать. Какое бы тебе придумать наказание?

– Может голой проведём по всему храму? Или изуродовать её личико? – Лилит обнажила свой клинок.

– Не-ет, мы – Глория наклонилась и прошептала мне на ухо. – лишим её ребёнка!

– Твари, только попробуйте!

– Ха.

Лилит схватила меня так, чтобы я даже не могла дернуться, а Глория замахнулась для удара. Мгновение… и коридор наполнился звоном.

– Вы совсем оборзели?

Вергилий, появившийся, чёрт знает, откуда, остановил клинок Глории своим в каких-то миллиметрах от моего живота.

– Г-г-господин Вергилий?!

Он одним толчком отбросил Глорию на несколько метров. Лилит отпустила меня и упала перед ним на колени. Она вся дрожала.

– Господин Вергилий, мы просим прощения! Простите, простите великодушно!