Скажите мне, красавица, вы, значит, есть не что иное, как брошенная жена?
Евгения Алексеевна покраснела, но он перехватил ее обиду, как жонглер:
– Да вы не обижайтесь, дело, видите ли, в том, что я, – он ткнул пальцем в свою грудь, – я есть брошенный муж.