1933 год. США.

«И обратился и сошёл Моисей с горы; в руке его были две скрижали откровения, на которых написано было с обеих сторон: и на той и на другой стороне написано было;

Скрижали были дело Божие, и письмена, начертанные на скрижалях, были письмена Божии.

И услышал Иисус голос народа шумящего и сказал Моисею: военный крик в стане.

Но Моисей сказал: это не крик побеждающих и не вопль поражаемых; я слышу голос поющих.

Когда же он приблизился к стану и увидел тельца и пляски, тогда он воспламенился гневом и бросил из рук своих скрижали и разбил их под горою;

Исход 32 глава – Библия».

И доводилось мне читать легенды, что кто-то из народа Моисея, после того как он разбил Скрижали, потратил немало своего бесценного времени. Дабы собрать осколки сих скрижалей.

И как гласят легенды – когда последний кусок был найден – то осколки Скрижалей превратились в странные камни, подобные кускам стекла… И в камнях этих заключалась странная сила, непонятная людям…

Так люди нашли – шамиры. Удивительные камни, в которые превратились отвергнутые Моисеем Скрижали. И были эти шамиры странными камнями. Поскольку они появились из Скрижалей, которые создавали руки самого Бога.

Вдумайтесь – те самые руки что создавали наш мир, что замешивали глину для сотворения Адама, что вдохнули жизнь во всё – эти руки создали Скрижали, от которых отрёкся Моисей… И что удивительного в том, что камни, в которые превратились куски Скрижалей, тоже таили в себе немыслимую силу…».

Отрывок из письма 1676 года, хранящегося в секретных архивах Ватикана. Автор письма не установлен, так как письмо сильно пострадало от времени.

Утро выдалось на редкость солнечным, и очень приятным – тёплый, несильный ветер разогнал морской туман на Пристанях, и полностью выдул из портовых трущоб жуткую вонь нечистот и гниющей рыбы. Это утро было совершенно несочетающимся с тем мрачным обстоятельством, что вынудило детектива Крокера прибыть в Пристани…

Как назло, машина была в гараже, и вызов пришёл в момент смены колеса на ней. Посему пришлось хватать первое попавшееся такси и мчать в Пристани на нём.

Около громадного, грязного ангара уже суетилось несколько полицейских в форме и детективов (под данным термином надо понимать – полицейский в штатском. Примечание автора), что отгоняли от старого, покрытого пятнами ржавчины и кое-как наспех приваренными листами металла, ангара любопытствующих и ругались друг с другом. Судя по всему, тут произошло что-то жуткое и мрачное. Расплачиваясь с таксистом, Крокер обратил внимание, что у старого ангара суетилось очень уж много полиции – слишком много для пустяковой кражи или мелкой поножовщины. Что бы тут не случилось, это было весьма серьёзно.

И, как убедился Крокер, это было совершенно так.

– Крокер Говард? – проговорил вышедший из ангара немного бледный, но всё же держащийся крепышом, молодой мужчина, в сером, истрёпанном временем и невзгодами костюмчике. На его ремне висела толстая бляха детектива.

– Он самый, детектив из отдела по расследованию убийств. Что тут произошло?

– Да как я думаю, опять гангстеры что-то не поделили, – детектив покачал головой и стянул перчатки. – Просто жуть какая-то. И что характерно, никто тут ничего не слышал. С кем не поговорю – они все говорят, мол, не слыхивал ничего. Но то, что там гангстеры друг друга положили – это точно – там одного оружия столько, что немецкую атаку хватит отбить.

Крокер печально усмехнулся и осмотрелся по сторонам, прикрыв глаза, а потом сделал вдох и «посмотрел»…

Темнота в его плотно закрытых глазах привычно рассеялась, обрисовав строения Пристани, в виде призрачных силуэтов зданий, в которых тускло, сияли пульсирующие сферы света. Крокер «прислушался» и уловил в пульсации сияющих сфер спокойное и тусклое удивление и интерес. Окружающий его мир, который он пронзал своим удивительным зрением, был очень тих, спокоен и умиротворён.

– Крокер, что с вами?

Крокер повернул голову, всматриваясь в пульсирующую сферу света перед собой, а затем сделал глубокий вдох и «отпустил» своё внутренний взор. И открыл глаза.

– Всё в порядке? – поинтересовался детектив, с любопытством посматривая на Крокера.

– Лучше быть не может. Я так понимаю – ты Элдридж Буффало (Буффало – Бизон. Примечание автора)? Меня предупреждали о твоём прибытии ещё вчера, но я не думал, что ты вот так рано прибудешь и сразу в работу включишься.

– Так как говорил мой придурок-папенька – «чем раньше тесто замесишь, тем быстрее пироги напечёшь». Я приехал вчера вечером, и сегодня утром пошёл оформляться. А тут дежурный сообщил об этом… побоище. Ну, я и решил месить тесто, пока оно не слиняло.

– Ого. Твой папенька что, был пекарем?

– Да какой пекарь… – Элридж скривился и махнул рукой. – Может об этом попозже поговорим? Там нас трупы ждут.

Крокер криво усмехнулся, вспомнив, как он и его товарищи случайно попали в окопы на линии фронта, которые немцы обстреляли газом. Там действительно сидели и ждали мертвецы… Причём сидели в прямом смысле слова – газ сразил их утром – многие солдаты успели сесть за свои импровизированные столы, за ними же умерли. Так и остались сидеть… Сидеть и ждать.

…Пристани были самым мрачным и жутковатым местом города. Как и многие районы Сент-Шилдс Пристани начинали свою жизнь оживлённым портом Атлантического Океана, где ежедневно разгружались десятки кораблей, что привозили товары со всего мира. Возили так же и рабов, причём не только негров, но и «белую рвань» из Европы. (Издевательское прозвище белых мигрантов в США времён Сухого Закона и Великой Депрессии. Примечание автора)

В Пристанях оседали списавшиеся на берег моряки, пираты и прочие мрачные личности, а затем появились бордели, игорные дома и прочие мелочи цивилизации, окружающие подобные заведения.

В годы Гражданской Войны тут кипела активная жизнь – именно через Сент-Шилдс шли торговые караваны на мятежный Юг из Европы. После Гражданской Войны Сент-Шилдс оставался цветущим и кипящим жизнью городом. Но ещё до самой Гражданской Войны Пристани стали превращаться в очень опасный участок города – в городских районах, что вырастали вокруг Пристани, всё чаще и чаще селились достаточно малообеспеченные жители – освободившиеся, но не нашедшие своего места рабы, убежавшие от Великого Голода ирландцы, а также великое множество китайцев и японцев.

Во время Гражданской Войны количество нелегальных гражданских увеличилось в разы, пока не превратилось в какой-то своего рода дикий народ, что жил по своим законам, и уважал только свирепую и безжалостную силу…

Всё это превращало Пристани в очень неприятное место, с которым никто не хотел, особо, иметь дело. Однако всё стало хуже, когда началась Великая Депрессия – чудовищное явление, равного которому не было больше ста с лишним лет, с момента введения англичанами своих Налоговых Законов, что привели к Войне за Независимость. Уровень преступности тут рос с каждым днём, а полиция не всегда успевала справляться с этим.

Там где не хватало сил полицейским, появлялись свои, особые силы, мрачные и жутковатые…

…Ворота в склад были просто захлопнуты, не заперты на замок. Сам склад был обычным помещением для хранения всяких грузов, разгружаемых с кораблей Доков. Правда, сейчас он выглядел скорее как бойня. Всё было забрызгано кровью. Везде были лужи этой самой крови… И трупы.

Первые два трупа валялись у самых ворот. Это были тела двух здоровенных парней, с грубоватыми лицами коренных обитателей деревни, которые облачились в дорогие костюмы, от видных портных города.

– Таки и Скорпена, – проговорил Крокер, указывая на убитых. – Не так давно прибыли к нам из Италии, уже успели засветиться как пара «вышибал» – собирали долги у тех, кто взял в долг и не торопился возвращать. А костюмчики то у них новые. Марк-Портной шил. Даже разносить не успели.

Повернув голову, Крокер присмотрелся к медику и убедился, что его глаза не обманули хозяина. Медик оказалась невысокой, стройной женщиной, лет тридцати семи, с громадной косой, которую она обмотала вокруг головы на самый что ни на есть простецкий манер. Сидя на корточках у жутко выглядевшего трупа, женщина неспешно ковырялась в его внутренностях, что-то там выискивая.

– Это кто такая? – удивился Крокер, потирая пальцы правой руки, которые опять стали неметь.

– Это новенькая. Василиса Кубанова. Ты просил врача? Вот тебе врач, – проговорил Элридж.

– Э, я просил человека, а не женщину.

– А тебе не всё равно кто? У нас и так народа нету. Бери, кого выделили.

– По имени она русская?

– Да-да, – громко сказала Василиса, вставая с пола и отряхивая юбку. – Я из России. Пока тут у вас подрабатываю. А вы и есть тот самый Всевидящий?

– Он самый и есть. Но так меня зовут только необразованные бандиты и воры. А простые граждане меня знают как Крокера.

Василиса протянула руку Крокеру и тот, забывшись, пожал её, отметив, какие крепкие и сильные у женщины пальцы.

– В общем, этому трупу разорвали живот чем-то на редкость острым и длинным – выпущены и разрезаны все внутренности и перерублен позвоночник. Собственно тело держится за счёт куска кожи. Сроду такого не видела, хотя я повидала многое, уж поверьте мне, – доложила она.

– Хм… – Крокер прикусил палец и посмотрел на немного позеленевшего Элдриджа. – А ведь Таки и Скорпена убиты каким-то холодным оружием?

– Там фигурировало что-то вроде дубины. Но с шипами.

– Ага… Бритый Джо… – понимающе кивнул Крокер и, увидев удивлённые лица Василисы и Элдриджа, объяснил: – Это правая рука самого Цверга – нашего «хозяина ночи» – главы бандитской организации. Бритый Джо ему служит…Амбал и громила, бывший вышибала долгов. Жуткий тип, как похмелье, после Дня Всех Святых. Его здешний народ зовёт Бритый Джо, поскольку своего имени настоящего он не помнит. Полное чудовище и урод. Обожает убивать голыми руками… ну не совсем голыми, он наматывает на пальцы цепи из свинца и таскает с собой «окопную секиру».

– «Окопная секира»? Это не то ли оружие, что использовали штурмовики Италии в Вели-кой Войне? (Название Первой Мировой Войны, вплоть до Второй Мировой Войны. Примечание автора).

– Оно самое – там такой кусок заточенного металла привязанный к палке. Бритый Джо, да будет вам известно, миледи, воевал и отбил этот трофей на Великой Войне – убил двух немецких «штурмовиков», что прорвались к нему в окопы, и взял оружие одного из убитых себе как трофей… – Крокер показал на трупы Таки и Скорпены. – Этих двоих он убил кулаком. А вон того – «окопной секирой». Умеет, гнида, убивать. Ему это нравится, я совершенно уверен.

– Погодите – но судя по количеству крови, там ещё кого-то убили – у убитого в руке было вот это…

Элридж показал на лежащий на столе, накрытом брезентом, жутковатый боевой «арте-факт» – охотничье двуствольное ружьё со спиленными стволами.

– «Лупара», – проговорил Крокер, поморщившись. – Жуткая дрянь. При выстреле в упор человека напополам разрывает. Если в живот стрелять.

– Обрез. Так его у нас в России зовут, – проворчала Василиса. – Судя по следам крови – этот перерубленный тип успел кого-то убить. Но трупа нет.

– Люди Цверга всегда уносят своих убитых и раненных. Убитых хоронят, а раненных лечат.

– Крокер! – из тёмного угла склада, где бурила наиболее активная возня, величаво вышел Джинс Кидд, начальник полиции Сент-Шилдс.

Кидд был очень широкоплечим и рослым мужчиной, высокого роста. Однако из-за его привычки ходить, чуть склонившись, он казался гораздо ниже, чем обычно.

У Кидда было широкое лицо, с не менее широким ртом и он, до слёз, напоминал Мистера Жаббса из книги «Ветер в ивах». Однако его странная внешность, не мешала ему пользоваться определённой популярностью у слабого пола, отчего он пару раз попадал в неприятные истории – из одной такой его с трудом вытащил Крокер.

– Это какая-то бойня! Восемь трупов! Парни из банды Дона Пастуха, между прочим.

– Это дело рук Цверга, – проворчал Крокер. – Тут троих, как минимум, Бритый Джо завалил. А ты знаешь, что он у Цверга – правая рука.

– Тьфу ты! И знаешь, из-за чего они столько народу убили? Из-за Библий!

– Библий?

– Вон груз – книги из Европы. Библии, Евангелия, молитвенники… несколько ящиков вскрыто и содержимое выброшено. Мы тоже проверили все остальные ящики и что б ты думал? Там одни Библии. Из-за этого Цверг восемь человек убил?

Крокер прикрыл глаза и осмотрелся.

Василиса предстала перед ним сферой светящегося света, пронизанной багровыми, пульсирующими нитями. Причём, что интересно – больше всего нитей было снизу её световой сферы. Крокер встречал такое у людей, получивших ранение в живот и выживших.

Элридж был совершенно чист и не имел никаких странностей – как и обычный здоровый человек.

Однако было кое-что необычное – в отличие от Василисы, Элдридж еле-еле сдерживал свой страх. Он боялся, до дрожи в коленях боялся. Сразу было видно, что это жутковатое массовое убийство ему явно в новинку. А вот Василиса была тверда и спокойна как камень. Видимо видывала и не такое….

От сферы Кидда веяло отвращением и плохо сдерживаемой яростью. А вот от кучи ящиков исходил странный, тёмно-синий свет, который Крокер встречал только на минных полях и на местах, где были или капканы или опасные участки – например, трясина или прогнившие половицы.

– Ну? Что увидел, Всевидящий? – поворчал Кидд, что уже давно был в курсе способностей своего подчинённого.

– Книги… они странные. Что-то в них не то.

– Ещё бы, ради них восемь человек ухлопали.

– А чего же тогда не забрали? Нам оставили… – Крокер переступил через лужу крови и побрёл к ящикам.

Элдридж, брёл за ним, как привязанный.

Остановившись у ящика, Крокер достал первую попавшуюся книгу и неторопливо пролистал её.

Книга была как книга – дешёвый переплёт из картона, пожелтевшие страницы и немного расплывшиеся буквы. Никаких тайных закладок или тайников. Ничего. Такие книги часто раздавали священнослужители во время выдачи бесплатной пищи, безработным. Однако…

– Нужно бы отправить их на исследование, – проворчал Крокер, пытаясь понять, для чего люди Цверга убили столько народу и при этом не забрали сами книги.

– Крокер, ты-ж меня прям без ножа режешь… – вздохнул Кидд.

– Ага, вот прям «зубом ем», – согласился Крокер и покаянно опустил голову.

– Тебе не вредно, меня-то «зубом есть»? От меня у тебя изжога будет, – попенял ему Кидд, махая рукой паре полицейских, что ходили по складу.

– Ну… ничего, пережую как-нибудь, – виновато развёл руками Крокер.

– Ох. Не ожидал от тебя такой чёрствости-и-и-и-и…

В этот миг все услышали оглушительный, визгливый вопль ужаса и страха, что шёл с улицы.

Василиса и Кидд резко отскочили за ящики с Библиями, а Элридж коршуном прыгнул вперёд, прикрыв собой Крокера.

– С дороги! – Крокер выскочил из склада и завертел головой по сторонам.

Визг прекратился – видимо кричащему нужно было набрать воздуха в грудь, но Крокер успел понять, откуда кричат – крик шёл из большого жилого дома, переделанного в «гостевой» – так называли дома с комнатами, которые могли себе позволить снять всякие не шибко богатые постояльцы.

Из окна на пятом этаже высунулась полная женщина, которая замахала руками и снова издала чудовищной силы визг. Крокер даже не нужно было приглядывается – он уже успел навидаться смертельно испуганных людей и мог отличить их безо всякого всевиденья.

Оттолкнув от двери стоявшего и курящего зеваку, Крокер ворвался на лестничную площадку, и посмотрел наверх.

Сверху свесилась через перила полноватая женщина, которая увидев Крокера, отчаянно замахала руками.

– Иди сюда, посмотрите, что тут творится!!! Аа-а-а-а-а!!!

Элдридж приплющил Крокера к стене и, выдернув из-за кобуры револьвер, стремительно запрыгал по ступенькам вверх, к крику.

Крики раздавались с предпоследнего этажа. Кричала невысокая, полноватая женщина, стоящая у перевёрнутого ведра с водой и у открытой двери в один из «нумеров». Крокер оттолкнул Элдриджа и влетел в комнату.

И застыл, увидев то, что там было.

В роскошном кресле у окна сидел совершенно белый человек, выглядевший так, словно его высушили горячим воздухом. Кожа обтянула лицо, и приобрела беловатый цвет. Глаза вылезли из орбит, а губы настолько ссохлись, что обнажили крупные желтоватые зубы.

Его одеждой был только большой женский халат, да ещё и расстёгнутый, не скрывавший его тела.

На руках человека сверкали драгоценные камни – браслеты, несколько колец, а с одного пальца Крокеру алчно подмигнул огромный рубин, впрочем, тут же погаснувший.

Довершал этот дикарский наряд огромный кулон.

Крокер прищурил глаза и тут же понял, что перед ним труп – причём человек умер буквально пару минут назад – его «сфера» медленно гасла, словно тусклая лампочка.

У ног этого трупа лежала совершенно обнажённая девушка, с длиннейшими волосами, что была прикована к креслу длинными наручниками, кольцо которых успело хорошо разодрать ей запястье – видимо бедняга билась, пытаясь вырваться из хватки «стальных приятелей» (прозвище наручных кандалов в США во время Великой Депрессии. Примечание автора). Девушка валялась на грязном ковре совершенно недвижимо – её «сфера» светилась совершенно ровной, безразличной пульсацией серого цвета. Крокер видел такую у раненных, кои впадали в глубочайшее беспамятство, а так-же у больных, что получали большую дозу снотворного.

– Что тут творится? – ужаснулся Элридж, водя по сторонам стволом пистолета. – Не, что это?

– Тихо ты, – фыркнул Крокер и посмотрел на кричащую женщину так, что та сразу же примолкла. – Не шуми.

Затем Крокер присел перед обнажённой девушкой, что по-прежнему лежала на полу, и даже не пыталась пошевелиться. Её глаза были совершенно пусты и смотрели не на Крокера, а куда-то сквозь него. Её глаза, полное впечатление, не видели Крокера. Или смотрели через него.

– У неё шок, – проговорил Крокер. – Помогите отцепить её от этого кресла.

– Минутку, – Элдридж отстранил Крокера и жестом фокусника вытряхнул из рукава какой-то странный предмет, похожий на ёршик.

Что-то звякнуло и наручники на руке девушки раскрылись, однако та даже не обратила на это внимания, по-прежнему глядя сквозь Элдриджа и Крокера пустым, отстранённым взглядом.

Сделав вдох, Крокер прикрыл глаза.

Сфера сидящего в кресле человека потихоньку истаивала и превращалась в «пар» – человек умер, тут не было сомнений. А вот сидящая рядом с ним девушка просто излучала дикую, невероятную ауру спокойствия. Она была настолько спокойна, что Крокера аж, на миг, захлестнула зависть – ему такого было добиться невозможно. Однако справившись с этой завистью, Крокер ощутил стыд – девушка пребывала в глубочайшем шоке, который фактически запер её в глубинах разума.

– Что это? Крокер. Что тут происходит? – Элдридж крутанул револьвер в руках, и ловко закинул его, не глядя, в кобуру.

– Сам не знаю, – Крокер сделал глубокий вдох и, прикрыв глаза, осмотрелся.

Однако ничего необычного не увидел – комната была безо всяких сюрпризов или тайников.

– Кто хозяин этой комнаты?

– Ну, знаете, раз вы спрашиваете, то таки придётся признать, что это я. По крайней мере до вашего вопроса – была ей, – кричащая минуту назад женщина вышла вперёд.

Крокер присмотрелся к ней – сильно перепуганная женщина, однако держащаяся вполне даже нормально, с хищным, свирепым взглядом и решимостью в глазах.

– Меня зовут Сара и я, как бы считаюсь тут главной. Эти вот типусы – они снимали у меня здесь комнату. Уже две недели как. И вот сегодня я пришла проверить их комнату, на предмет мойки-чистки. И нашла тут такое жуткое зрелище. И что мне прикажете делать?

– Вызвать полицию, – буркнул Элридж.

– Таки я вас и позвала! – расцвела женщина.

– А по телефону не могли? – прищурился Крокер, осматривая высыпавших из комнат жильцов, через которых, решительно, проталкивались полицейские.

– Могла, но вот так, голосом – оно вышло быстрее, – пожала плечами Сара.

– Кто это? – Крокер указал на покойного.