Я не знаю в чем именно дело. Почему Анни Эрно производит столь сильное впечатление своими маленькими книгами? Что в ней такого, что она с первой же страницы задевает за живое, цепляет так сильно, так больно и остро, что невозможно быть отстранённым или равнодушным. Я могу только предполагать.
Может быть, в том, что Эрно максимально честна со своими читателями? Настолько, насколько это вообще возможно. Мне кажется, что даже перед самим собой нельзя быть настолько честным, ведь наше восприятие по определению субъективно. Но она пишет настолько беспристрастно, что это порой граничит с жестокостью…
«По мере того как я пишу, мне вспоминается то «хорошая» мать, то «плохая». Чтобы не уходить в эти крайности родом из раннего детства, я стараюсь рассказывать о ее жизни так, словно это чья-то чужая мама и какая-то другая дочь, не я»
А может быть, все дело в том, что она не воспринимает нас как читателей? Она здесь не писатель. И книга «Женщина» не художественное произведение. Это ближе к мемуарам, семейной хронике, да и эти жанры не совсем точны. Сама Анни Эрно пишет так «это ни в коем случае не биография и не роман. Возможно, нечто среднее между литературой, социологией и историей». И тогда читателю выделяется необычная роль – не просто слушать историю, узнавать детали, впитывать и воспринимать. А быть свидетелем, стоять рядом, смотреть на тех же людей и те же события, следовать вместе с ней. Быть. Проживать. Находиться там же. И да, наверное, это и есть главный секрет.
Книга Нобелевского лауреата по литературе Анни Эрно «Женщина» как возможность стать свидетелем чужой истории.
«Никто не знает, что я пишу о маме. Но в каком-то смысле я о ней и не пишу, а, скорее, перемещаюсь вместе с ней в то время, в те места, где она еще жива»
Эта книга о матери Анни Эрно. Она села писать ее после смерти, похорон и поездки в родные края. Она села писать ее по многим причинам. Чтобы прожить боль, чтобы продлить время рядом с мамой (ей кажется, что как только она допишет книгу, мамы по настоящему не станет), как возможность посмотреть на эту долгую жизнь, на свои корни, на историю женщины, которая ее родила и воспитала. Акт письма здесь наполнен личными, значимыми, почти сакральными смыслами. «Думаю, я пишу о маме, потому что настал мой черед произвести ее на свет»
И мы оказываемся там – в далекой от идиллических представлений французской провинции. Где судьба у женщин и мужчин одна – выживать, приспособиться к нищей жизни, не спиться. Где главные моральные ценности – не быть хуже других, не опозориться, не выделяться, вести себя прилично. Где главное достоинство – много работать. Где здоровье у всех плохое, где отдых заключается в алкоголе. Где книги – блажь, а музеи – явление из другого мира, к которому хотелось бы приобщить детей, но в котором сам мало что понимаешь. Образование – роскошь. Высшего нет ни у кого из родни, впрочем, даже школу почти никто не закончил, всем приходилось бросить уроки, идти на работу, выживать. И Анни Эрно первая, у кого получилось сломать систему (благодаря матери). «Она с утра до вечера продавала молоко и картошку, чтобы я могла сидеть в аудитории и слушать про Платона»
Мне сейчас безумно трудно писать. Наверное, потому что эти скупые факты о содержании книги ни в коей мере не отражают все напряжение, сосредоточие материнско-детских отношений, тот сплав огромной любви, безграничного стыда, боли, нежности и многих других чувств, которые вложены в каждое слово. Эрно пишет так, как пишут стихи. В короткой строфе скрыт целый пласт смыслов. И хотя ее речь вовсе не поэтична, она скорее скупа (сухой, выдержанный тон), эти смыслы ощущаются как магнитное поле. Невозможно читать книгу не замечая это.
Иногда, в конце своих отзывов я пишу кому бы я посоветовала прочесть книгу. Людям с тем или иным вкусом, в том или ином состоянии, любителям тех или иных тем. С Анни Эрно даже вообразить такое невозможно. Это кажется очень неуместным, нелепым, странным. Это как советовать кому-то прочесть Гомера или Шекспира – тех, кто находится вне времени и пространства. Эрно не Гомер и не Шекспир, но она тоже там. Вне каких-то рамок, социальных слоев, литературных вкусов. Она написала максимально личную книгу и такой же она стала для меня. Поэтому не советую и не рекомендую. Не пою дифирамбов и не даю инструкций по применению.
Я взяла эту историю, эти чувства и переживания Анни Эрно себе, забрала всё, оставила у самого сердца. И совершенно не способна делиться.
