Перу. Лима.

– Дверь как всегда не закрыта. Жешка? Ау?

Лысая голова с татуировкой на макушке бегло осмотрела помещение – за столиком сидела хрупкая блондинка и, щурясь в зеркало, нервно наносила макияж. Боясь что-либо сломать или оторвать, судя по виду, здание держалось на честном слове, Захар осторожно прикрыл за собой двери.

– О, Кола? Класс! Теплая и без газов, – он сморщился и добавил. – Мм…как я люблю.

Евгения, заметив в зеркало тощую тень, не успела ответить, как пустая бутылка полетела в урну, но промазала.

– Старею!

– Пить меньше надо. Отойди от света, Захар. Не мешай.

– А гример что?

– Что-что? Он единственный поступил, как нормальный человек.

– И?

– Что и? Он как увидел, в какую дыру нас засунули, послал всех вместе взятых…

– В общем, минус один.

Не удержав в руках пудреницу, та упала на дощатый, прогнивший местами пол, девушка заявила:

– Минус два!

Но Захар был увлечен новой игрой – попади бутылкой в урну.

– Да выкинь ты ее! Что ты пил вчера? Виски?..

Бутылка, наконец, попала в цель.

– Вижу, кто-то у нас не выспался?

– Зато ты хорошо спал. Тебе на все по барабану, как всегда. Чего я удивляюсь?..

– Заснул, как младенец, в два ночи. Ребята еще оставались, правда, Макс и новый звукорежиссер. А я сказал – довольно, парни, меня ждут съемки с нашей «мисс вокруг Мира», и ушел. Все? Ты готова? Губы там свои не будешь мазать?

Отрыгнув, парень с любопытством залез в мини-холодильник, в котором разве что не повесилась мышь. Стоявший на плите чайник угрюмо предупредил – здесь нет ни электричества, ни газа. Впрочем, водопровода и канализации тоже не было. Местные жители пользовались колонкой, стоящей в конце квартала, а помои выливали на улице прямо под ноги. Желательно, соседу.

– Я же сказала – минус два. Я никуда не пойду.

Дверца холодильника тут же захлопнулась, и с одной стороны повисло недоумение, со второй – накипающая ярость. Любой нормальный человек на ее месте давно бы ушел! С ее статусом, опытом, внешностью найти другой источник дохода проще простого.

– Это предел, Захар. Все. Ты видишь, до чего мы докатились? Видишь, спрашиваю? Собак лучше содержат, чем нас с тобой.

Захар сделал глубокий вдох, стараясь не смотреть на огромного паука, притаившегося в углу, и произнес:

– Послушай, пожалуйста, меня. Жешка, ты сейчас сделаешь то, о чем потом будешь очень жалеть. Вот увидишь. Ты же знаешь, я всегда оказываюсь прав. Ты просто не выспалась…

– Просто не выспалась? А как здесь выспаться, в этом клоповнике? Хотя ты дрых и в аэропорте под лавкой, тебя ничего не проймет.

– Хорошо, допустим. Допустим.

Он примирительно сложил руки, поглядывая в единственное запыленное окно, которое размещалось под самым потолком. Это не обещанные апартаменты в пятизвездочном отеле. Но также нужно понимать, что эмоции не решают проблемы, а только усугубляют их. В прошлый раз продюсеры не доплатили обещанный гонорар, и Евгения тоже бросилась разбираться. Но как оказалось, шоу испытывает грандиозные финансовые проблемы, поэтому предстоит сбавить обороты. Экономия, как сказал главный счетовод – залог антикризисного управления.

– А ипотека? Я не думаю, что ты могла об этом забыть…

Собрав остатки уцелевшей пудреницы, Евгения лихорадочно начала вкидывать тюбики с косметикой в органайзер, словно желая показать – ее решение окончательное и обжалованию не подлежит. Надоело.

– Что ипотека? Кроме «Мистер и мисс вокруг мира» больше ничего не существует, по-твоему?

– Существует. Но! У нас контракт, обязательства. Жешка, послушай…

– Да плевать мне на все! Я не такая идейная как ты!

В окне показались массивные колеса автобуса, запылившие округу, и Захар заспешил:

– Послушай. Я понимаю, что это, – он обвел взглядом помещение, избегая злополучный угол, – не то, что нам обещали. Но нужно искать плюсы, – поняв, что ошибся с доводами, сразу же исправился: – В общем, так. За нами уже приехали. Я хочу последний раз вставить тебе мозги. Они затаскают тебя по судам, это раз. Если ты не отработаешь по контракту, сама знаешь, чем это чревато. Пустят по миру, вот увидишь. Я знаю, что говорю. Вспомни, Макса. Он работает звукорежиссером за копейки, а мог бы, если бы не взбрыкнул тогда по-пьяному, до сих пор снимать сливки.

– Он отказался от адвоката. Придурок.

– А у тебя будет, чем платить адвокату? Жешка, я хотел сказать, что с ненадежными партнерами никто не захочет работать. А пойдут суды, нужно будет постоянно платить. Плати за это, плати за то. Твоя репутация будет подорвана. Это два, – если перечисленные доводы мало воздействовали на оппонента, то следующая часть ударила в яблочко: – А теперь ответь мне, глядя в глаза. Ты готова, в случае чего, я спрашиваю, потерять квартиру? А мама? Сестра? Кто их будет кормить? Ты этого хочешь, Жешка, только честно?

– Я сама кого хочешь засужу! Нужно будет – дойду до Папы Римского!..

По выражению яйцевидного лица Евгения прочла – ты сама себе веришь? Сотрясать воздух громкими заявлениями не равно иметь реальное решение проблемы. Черт бы его побрал! Он прав. Чтобы уйти, придется потерять многое, если не все. И это непозволительная роскошь в ее случае. Ах, как бы хотелось сбросить груз ответственности с плеч! Но кто, если не она, поможет семье? Как и кому объяснить, что условия шоу стали невыносимыми, и больше нет ни радости, ни наполненности от поездок?

– Ну, вот. Вижу, ты приняла верное решение. Ты же знаешь, что это недоразумение. Нужно немного потерпеть. Все наладится, я уверен.

Присев на колени, Захар сжал ледяную ладонь:

– Я уверен, в следующий раз…

– А вот я не уверена. Я вообще ни в чем не уверена. Какой идиот поверит, в эту чушь?.. Ты веришь?

– Ну… Чисто теоретически бронь ставят задолго до поездки, Жешка. Вот и получилось, что мы здесь, а отель снесли месяц назад. Так бывает, я думаю. Банальное не-до-ра-зу-ме-ние. Ну, что? Пойдем, моя мис? Ой, у тебя немного тут…

Неловким движением Захар скорее размазал по щеке, а не стер осыпавшуюся тушь, и показал класс.

– А что будет дальше, Захар? Передаче урежут бюджет настолько, что вместо кровати будет один матрас, да? А вместо крыши над головой – плащ-палатка?

– Не нагнетай, Жешка. Пойдем! Ты как пессимист, видишь стакан на половину пустым. Пойдем.

– То есть это не паук пожирает меня черными глазищами, а бабочка, ты хочешь сказать?

Паук не остался незамеченным! И раз нет паники, членистоногие определенно не входят в список фобий.

– Ты не боишься пауков?

– Захар, ты сейчас серьезно? Я никогда не понимала, почему люди боятся тех, кто меньше и слабее их.

– А крысы?

Захар передернулся от отвращения.

– Что крысы?

– Ну, знаешь, типа, противные…

– Ой, это банальные фобии. Что тебе сделает крыса? Нужно просто понять, что никакой опасности нет.

Захар только собирался ответить, что раз так, то и она пускай поймет, что страхи только в ее голове, но вместо этого встал и провел рукой по лысине, как будто там колосилась растительность:

– Ну, скажи. Как я выгляжу? Макияж? Маникюр? Мои подмышки не слишком воняют?..

Выпрямившись, Женя ткнула шутника в бок и слабо улыбнулась. В ее случае выбирать не приходится. Остался год до окончания контракта, и больше никаких глупостей. На ее попечении два иждивенца, и нужно в первую очередь согласовывать решения с разумом.

– Тебе идет, кстати, – речь шла о красном платье в пол, напоминающем сари.

– Лучше молчи. Я не знаю, откуда его достали. Все мятое, как из одного места. Где машина?

– Автобус.

Они направились к выходу. Приоткрыв шаткую дверь, мистер «вокруг мира» уточнил:

– Двери?

Мисс отрицательно покачала головой.

– А если воры?

– Захар. Не начинай. Это незыблемо. Ты меня хочешь сейчас добить, что ли?

Вот и хваленые речи – нужно просто понять, что опасности нет. Однако когда речь заходит о ней – понимание разбивается о стену отрицания.

– Учти, тут нет консьержа.

– А то я не заметила!

Оставив двери открытыми, девушка двинулась первой по лестнице. Но не успела сделать и пары шагов, как оступилась и охнула – кусок бетонной ступеньки раскрошился как песочный замок под ногами. Но и тут Захар был в своем репертуаре – философа-мыслителя:

– Но ты же цела и невредима. Ведь так? Все обошлось, слава Богу. Нужно искать везде позитив.

Фыркнув, Женя занесла ногу вперед, как подол сари зацепился за острый носик туфли. Несмотря на похмелье, Захар ухватился за летящий край блестящей материи, но следом раздался треск – показалась полоска загорелых стройных ног.

– Пардон, Жешка! Я ж не хотел, ты знаешь! Но мне так очень даже нравится! Послушай! Эй!

Вскочив вначале на четвереньки, а потом и на ноги, мисс, скрепя зубами, пулей вылетела на улицу и с небывалой злостью стала рвать платье по треснутому краю.

– Что ты… творишь?.. Жешка? Эй! На тебя все смотрят!

В пару метрах от них замерли две местные женщины, торгующиеся из-за какой-то мелочевки. Из окна соседского дома сквозь разбитое стекло высунулся любопытный малыш – чумазый как ночь. Даже бездомные коты и те навострили уши – всех интересовала блондинка, рвущая на себе одежду. Закончив, она подтолкнула Захара к дороге:

– Ну! Где машина?..

– Автобус…

– Автобус! Не беси меня, Захар!

Пожав ссутуленными плечами, парень провожатым направился за угол. Нет худа без добра – так он считал. Раз они здесь, значит так и должно быть. Кто знает, возможно, именно в Лиме их ждет бесценный опыт, который наложит отпечаток на оставшуюся жизнь. А если это то место, где отыщется смысл жизни? Если за семь отведенных дней реальность перевернется на сто восемьдесят градусов и откроет те горизонты, которые были скрыты под вуалью неизвестности? Ведь самые важные события случаются тогда, когда их совсем не ждешь. А вообще, ко всему, что происходит, нужно относиться спокойно. Если внутри тишина – то ничего извне не сможет поколебать ее.

Заняв всю песчаную неровную дорогу, по краям усыпанную крупными и мелкими камнями, автобус был почетно облит помоями. Водитель даже не пытался выяснить, кто это сделал, и курил в окно.

– Ты читал сценарий? Куда вначале? – спросила еще красная от гнева Евгения, забираясь в салон.

Одурманенный точеной фигуркой, что грациозно виляла бедрами впереди, Захар не расслышал вопрос. Кому-то достанется драгоценный подарок. Кому-то, но, увы, не ему.