Мне кажется, что жизнь одновременно и слишком коротка, и слишком длинна. Слишком коротка, чтобы научиться жить. И слишком длинна, потому что с каждым новым днем собственная несостоятельность становится все очевиднее.
а чего можно, собственно говоря, ожидать от терапии, если у меня была лишь пара часов в неделю, чтобы ее выстроить, а у пациентов – все их существование, чтобы свести мои усилия на нет?
Вообще-то я люблю это место. Именно здесь я нашел свое дело и неплохо с ним справляюсь. Почему оно превратилось в наскучившую рутину? Просто ли я ленив – или, хуже, настолько заносчив, что начал тяготиться бедами других людей?
Нет, я все это ненавидела. Ненавидела пианино, и ненавидела, когда они рассказывали обо мне. Они хотели только показать, какие они прекрасные родители. Ко мне это не имело отношения.