Надежда в принципе не была моим союзником. Возможно, в какой-то степени, являлась даже врагом. Она всё никак не могла умереть во мне с миром, час за часом, день за днём и год за годом истекая во мне обжигающе горячей кровью. Мы с ней так и сожительствовали, запертые в одном теле – убивали друг друга, но убить не могли…