© Ли А., 2021

© ООО «ЛитРес», 2022

Глава 1

– Детка, он прекрасен, но, может быть, лучше остановиться на розе? – мягко спросила мама, разглядывая подарок королеве Синтии.

Первый этап переговоров от Мелиссы Гарден: дать возможность принять «правильное» решение самостоятельно. Завтра меня представят ко двору, и по традиции дебютантки преподносят подарок королевской семье. Я грустно вздохнула. Маленькое чудо флоры тянулось к солнцу и всем своим видом говорило, что достойно любви и тепла.

– У венчика яркие лепестки цвета фуксии, и по сравнению с последним вариантом он совсем не пахнет. Уверена, она будет в восторге, – попыталась я переубедить маму. – Роза – слишком избитый вариант.

– Она королева цветов. Делия, нельзя дарить кактус королеве Беренвира, каким бы удивительным ни было его цветение.

Второй этап переговоров от Мелиссы Гарден: намекнуть на «правильный» выбор еще раз, если вы сразу не догадались.

– И все же, – не хотела уступать я, – пусть будет этот цве…

– И слышать ничего не хочу, – она перебила меня на полуслове, потеряв терпение, – создай розу для королевы или просидишь дома еще один год!

Третий этап переговоров: жесткий ультиматум. Это было последнее слово, и, не желая больше ничего слышать, мама с достоинством ушла. Я недовольно поджала губы и еще раз посмотрела на кактус, который хотела назвать в честь королевы Синтии.

– Очень жаль, мы могли бы оказать королеве большую честь, – шутливо произнесла я и погладила кактус, словно ежика.

Легко сказать «создай розу». Это мама и Лилия могли по щелчку пальцев создать нечто утонченное, красивое и благоухающее. Мой дар был несколько иного толка.

Я взяла горшок с розой душистой, родоначальницей многих сортов, и попыталась представить, какой цветок мне хотелось бы создать. Тонкий стебель, с хвойно-зелеными сочными листьями. Густомахровое соцветие из множества зубчатых лепестков настолько насыщенного темно-красного оттенка, что в пасмурную погоду бутон будет казаться бархатно-черным.

Роза льнула к рукам, почувствовав древнюю, как сам мир, магию. Менялось ее естество и привычки. Когда работа была окончена, я дала ей немного воды.

– Назову тебя Синтия Черноокая, – прошептала я и коснулась одного из листочков.

Почувствовав враждебность цветка, я тут же отдернула руку. У Синтии Черноокой был непростой характер. Впрочем, такой и должен быть у королевы.

Довольная собой, я убрала ее подальше от других растений и пошла к себе в комнату. Мне еще предстояло подобрать подходящий для аудиенции у королевской семьи наряд.

– ДЕЛИЯ! – воскликнула мама, в ужасе смотря на горшок в моих руках.

– Ты сказала розу – я сделала розу. Теперь что не так?! – возмутилась я, готовая отстаивать свое право ехать во дворец.

– Она же черная!

– Нет, темно-красная, – с уверенностью в голосе возразила я.

Мама схватилась за сердце и подала свой фирменный знак служанке, чтобы та принесла успокаивающий чай.

– А я говорила, давай сделаем цветок за нее, – вставила Лилия, моя старшая сестра.

– Джон, мы пропали. Нас отлучат от двора, – мама картинно закатила глаза и рухнула на кушетку.

– Не драматизируй, Мелисса, – папа взял шляпу с перчатками из рук слуги, – Делия, идем. Не хватало опоздать на прием к королю.

Я кивнула и направилась к выходу с гордо поднятой головой. В карете папа то и дело бросал на меня пристальный взгляд. Путь до дворца был неблизкий, и я пожалела, что не взяла с собой книгу.

– Волнуешься? – спросил папа.

– Нет, это же простая формальность, – ответила я, зевая от скуки.

– От первого впечатления многое зависит. Если королева будет к тебе благосклонна, ты сможешь найти жениха с более высоким положением, чем у нас, и сделать выгодную партию.

– Помнится, у Лилии представление ко двору и первый бал прошли гладко, но что-то я не заметила очереди из женихов у ворот, – мой голос сочился сарказмом.

– Наивная малышка совсем выросла, – вздохнул папа и коснулся моей руки.

Я улыбнулась в ответ. Выше головы не прыгнешь. Мы принадлежали к знатному роду, но последние несколько поколений сильный дар обходил наш дом стороной. В мире, где все решает магия, посредственность является огромным недостатком. Взять хотя бы Лилию, в красоте она уступала только принцессе Фелисити, но уже четвертый год не могла выйти замуж. Папа был не прав – наивной малышкой я никогда не была. И сейчас прекрасно осознавала, какое будущее меня ждет.

Расправив складки на юбке, я достала из потайного кармана зеркальце. Все было идеально. Вспомнилось, как Лилия падала в обморок перед поездкой во дворец. Она изводила маму и служанок, в последний момент меняя наряд и прическу. Сестричка ни много ни мало планировала влюбить в себя принца Эдварда.

Я фыркнула, и отец вопросительно на меня посмотрел. Вернув лицу безучастное выражение, я подумала о том, что вся наивность нашего рода досталась именно сестре.

– Вот мы и на месте, – выдохнул папа с плохо скрываемым волнением.

Прихватив подарок, я вышла из кареты. На подъездной дорожке было многолюдно. Раз в год восемнадцатилетние представительницы знатных семей стекались во дворец на аудиенцию у королевской семьи. Я заметила несколько знакомых персон и кивнула им в качестве приветствия. В воздухе витало напряжение.

– Все хорошо, десять минут, и мы будем свободны, – я попыталась успокоить побледневшего отца.

– Да, ты, главное, не волнуйся.

Правда заключалась в том, что мне было совершенно плевать на аудиенцию, королевскую семью и прочий великосветский бред. Под руку с отцом я преодолела как минимум четыре огромных зала, сверкающих позолотой и зеркалами, украшенных причудливой лепниной, прежде чем мы достигли места, где должна была состояться встреча.

– Лорд Джон Гарден и леди Делия, – громко произнес лакей, и огромные двери распахнулись.

Мы вошли в зал, на другом конце которого восседала монаршая семья, состоящая из короля Леонарда, королевы Синтии, принцессы Фелисити и принца Эдварда.

Подойдя к ним на расстояние десяти метров (на полу кто-то заботливо нарисовал мелом крестики), я присела в глубоком реверансе. Отец поклонился.

– Джон, рад тебя видеть, – произнес король, – настала очередь твоей младшей дочери?

– Да, Ваше Величество, – голос отца звучал непривычно низко.

Подошел слуга, и я передала ему горшок с цветком.

– Постойте, – сказала королева, когда тот хотел унести подарок, – хочу взглянуть на него поближе. Несколько лет назад леди Лилия подарила мне чудесные лилии.

– Да, она всегда была оригинальна.

Все уставились на меня. Тишина вокруг сгущалась. Раздался смешок принца Эдварда, и в следующую секунду к нему присоединилась королева. Я облегченно выдохнула. Пронесло.

– Как вы назвали этот сорт? – спросила королева Синтия. Очевидно, мой подарок пришелся ей по вкусу.

– Синтия Черноокая, – любезно ответила я.

– Что скажешь, милый? – обратилась она к королю Леонарду.

– Твои глаза прекраснее.

Спереди послышался шум, потайная дверь открылась, и из-за трона появилась фигура в черном. Я невольно отвлеклась от королевской четы и… Пропала.

Весь мир вокруг перестал существовать. Сердце учащенно забилось, ладони вспотели, меня бросило в жар. Сглотнув, я заставила себя посмотреть на королеву Синтию, которая подала знак слуге, и тот преподнес мне ответный подарок.

– Благодарю, Ваше Величество, – сдавленно ответила я, пытаясь укротить нахлынувшие чувства.

– До встречи на первом балу, – она улыбнулась своей королевской улыбкой, не трогающей ни сердца, ни глаз.

Я бросила прощальный взгляд на незнакомца. Наклонившись к принцу, он что-то ему говорил и не обращал на меня никакого внимания. А вот принц, наоборот, поймав мой взгляд, улыбнулся, и я тут же отвернулась, словно меня застали врасплох.

– Принц Эдвард на всех девушек производит такое впечатление, – сказал отец, когда мы выходили из дворца.

– А? – я вынырнула из своих мыслей, прослушав его слова. – Папа, а что за человек вошел в зал во время аудиенции?

– Советник и черный пес короля, лорд Валиан Кроу. – Тот самый?

– Да, милая, тот самый.

Я посмотрела на свои ладони в тонких кружевных перчатках. Пальцы все еще дрожали от волнения. «Валиан», – подумала я, с ужасом осознавая, что от одной мысли о нем у меня снова учащается пульс.

О семье Кроу в высшем свете ходило множество сплетен. Веками предки Валиана служили короне, и нередко между двумя самыми могущественными семьями Беренвира заключались браки. Цель у такого союза была проста – поддержание у последующих поколений сильного дара. Конечно, монархи следили, чтобы Кроу не могли унаследовать престол, и отдавали им дочерей, стоящих одними из последних в очереди на корону. Но у всего есть своя цена. Из-за близких родственных связей род Кроу вырождался.

Дома на нас с расспросами накинулась мама, но я была не в состоянии что-либо обсуждать. Смущенно пробежав мимо, я скрылась в своей комнате. Мне необходимо было побыть одной и успокоиться. Я скинула туфли и упала на кровать, уставившись на причудливый узор балдахина.

– Валиан, – прошептала я, и перед глазами снова появился его образ.

Иссиня-черные волосы спускались ниже плеч и контрастировали с аристократичной бледностью лица. Соболиные брови с изломом подчеркивали глубоко посаженные голубые глаза. В нем было идеально все, даже шрам, спускающийся от брови к щеке, мне казался красивым дополнением к яркой внешности.

– Детка, – донеслось с той стороны двери, – это мама. Можно войти?

– Все в порядке, я просто хочу побыть одна.

Для маминых разговоров по душам совершенно не было настроения. Она ушла. Через пятнадцать минут меня снова оторвали от мыслей о Валиане.

– Дели, хватит пугать родителей, – сказала сестра, постучав в дверь.

Я удивленно приподняла голову. Подослали Лилию, значит, и вправду ужасно перепугались.

– Передай им, что все хорошо, – с раздражением ответила я.

– Знаешь, когда я увидела принца Эдварда в первый раз, тоже потеряла голову.

Боги, только ее откровений мне не хватало! Я встала с кровати и открыла дверь.

– Да помню я, как ты все уши нам прожужжала. Принц Эдвард то, принц Эдвард сё. Честно, ничего в нем особенного нет. Подумаешь, очередной голубоглазый блондин.

– У него карие глаза, – поправила Лили и пристально на меня посмотрела. – Неужели тебе понравился король Леонард?

Я недоуменно на нее уставилась и, расхохотавшись, захлопнула дверь перед носом сестры.

– Король Леонард, ну надо же, – все еще смеясь, я села за туалетный столик и вытерла слезы смеха.

Небольшая коробочка, перевязанная алым бантом, привлекла мое внимание. Я прекрасно знала, что внутри. Из года в год дебютанткам дарили один и тот же подарок.