прислоняется щекой к стеклу.
– Ты в порядке? Прости меня за сегодня, я…
Вздохнув, она перебивает меня:
– Я просто устала.
Через два часа Тесса уже крепко спит, обнимая подушку и прижав колени к груди. Она восхитительна даже такая. Мне еще рано ложиться, так что я достаю книгу, которую она мне подарила, – «Гордость и предубеждение». Я не ожидал, что в романе будет столько выделенных ярко-желтым цитат. Снова ложусь рядом с ней и начинаю читать отмеченные отрывки. Один из них сразу привлекает мое внимание:
«Людей, коих я люблю, немного, а еще меньше тех, о ком я думаю хорошо. Чем больше я гляжу вокруг, тем менее довольна я миром, и всякий день подтверждает мою убежденность в непоследовательности любой человеческой натуры и в том, что на кажимость достоинства или же разума вряд ли возможно полагаться. Два примера были явлены мне в последнее время: об одном я не помяну, другой же – замужество Шарлотты. Сие непостижимо! Как ни взгляни, сие непостижимо!»[9]
Это точно про то, что было у нас в самом начале. Я легко могу представить, как она, взволнованная и раздраженная, сидит на своей маленькой кровати в общежитии с маркером и книгой в руках.
Бросаю на нее взгляд и слегка усмехаюсь, представив это. Пролистывая роман, я замечаю определенную связь между цитатами: она меня презирала. Я знал об этом, но сейчас эти воспоминания кажутся мне чертовски странными.
«Несчастливый выбор стоит пред тобою, Элизабет. Отныне ты будешь разлучена с одним из родителей. Твоя мать не желает тебя видеть, если ты не выйдешь за господина Коллинза, а я не желаю тебя видеть, если ты за него выйдешь».
Это ее мать и Ной.
«В гневе люди не всегда сохраняют здравый смысл»[10].
Вот уж действительно…
«Увы, дорогая, я был лишен удовольствия понять смысл ваших слов»[11].
Я не понимал самого себя, черт возьми, и до сих пор не очень понимаю.
«Я бы с легкостью простила его гордость, если б он не оскорбил мою».
Это она подчеркнула в тот день, когда я сказал, что люблю ее, но потом отказался от своих слов. Я в этом уверен.
«Мне следует смириться с тем, что я счастливее, чем заслуживаю».
Легко сказать, Тесс!
«Склонность к танцам – отчасти шаг к влюбленности».
Свадьба. Точно. Я помню, как радостно она мне улыбалась и делала вид, что я вовсе не оттоптал ей ноги.
«Мы все знаем, что он человек гордый и неприятный, но это ничего, если бы он взаправду нравился тебе».
Это все еще подходит. Такую хрень Тессе мог бы сказать Лэндон и наверняка говорил.
«Мне посчастливилось в себе разобраться»[12].
Не знаю, кому из нас это больше подходит.
«– Я считаю, в любом характере имеется склонность к особому злу, естественный изъян, коего не преодолеть и наилучшему воспитанью.
– И ваш изъян – пристрастье всех на свете ненавидеть.
– А ваш, – с улыбкою парировал он, – с умыслом всех понимать неверно».
Каждый отрывок кажется еще правдивее, чем предыдущий. Я листаю книгу и возвращаюсь к началу.