– Мне чертовски нравится, что я единственный мужчина, у которого ты брала в рот. – Он стонет, когда я беру в руку все, что не поместилось. – Эти губы прикасались только ко мне.
Ее застенчивость никогда не перестает меня удивлять. Минуту назад она стонала мне в ухо, чтобы я трахал ее сильнее, быстрее, глубже, а сейчас двух слов связать не может.
– Хардин! – не успев подумать, воплю я, и внезапный прилив адреналина заставляет меня кинуться вперед.
Скольжу по паркету в носках, едва не падаю лицом вниз. Удержав равновесие, подбегаю и бросаюсь на него, обнимаю так крепко, как никогда прежде не обнимала.
– Черт возьми, Тесс, я извиняюсь. Я просто не в себе от того, что не могу даже трахнуть тебя по-человечески, потому что твой папа спит на нашем диване.