Первый раз, когда они остались наедине, в нем что-то пробудилось. Сперва он пробовал бороться с новым чувством, думал, что стал слишком мягок – и не только к ней, ко всем окружающим. Он ведь всю жизнь провел в одиночестве, оттачивая мастерство не сближаться ни с кем – кроме разве что ради секса. Его не учили, как уживаться в обществе, он не нуждался в друзьях или полноценной семье. Ему так нравилось, так было проще. Во время первой встречи с ней он задыхался, однако позже, со временем, почувствовал нечто иное, нечто, что могло бы изменить все, к чему он привык.