сволота поганая! – взревел Степаныч, медленно поднимаясь. – Да я тя щас голыми руками придушу, тварь! Да я… Опаньки!
Блондин, справившийся наконец с подло застрявшим в кобуре пистолетом, мимолетно удивился изменившейся вдруг интонации голоса этого недочеловека. Но размышлять над причиной ему было некогда – остальные волки медленно сужали круг, совершенно не задерживаясь возле таких больших, таких аппетитных кусков мяса, еще недавно носивших имена Ганс, Клаус, Дитрих…
На что очень и очень рассчитывал единственный оставшийся в живых кусок – по имени Адольф. Голодные звери сейчас должны были с аппетитом пожирать добычу, оставив его на потом!
Но они вели себя неправильно! Но самое главное – старик тоже вел себя неправильно! Он почему-то совсем перестал бояться! Недочеловек усмехнулся, покачал головой и, буркнув вполголоса странную фразу: «Во девка дает!», направился прямо к ближайшему волку.
Который сейчас должен был смачно хрустеть тонкими косточками ребенка, ведь никакой зверь не удержится, почувствовав на клыках свежую кровь!
Но и этот зверь был неправильным!!!
Он не тронул ребенка! Поскуливающий от страха мальчишка сидел на снегу, размазывая слезы и кровь грязными кулачками, а волк, аккуратно обогнув ребенка, снова шел к Адольфу!
И в янтарно-желтых глазах хищника к охотничьему азарту прибавилось явное презрение. Но…
– Бред! – заорал немец, направляя на зверя пистолет. – Ты не человек! У тебя нет эмоций! Нет! Нет!! Нет!!!
И он нажал на спусковой крючок.
Раз, другой, третий…
Но пули с противным визгом ушли в небо, одна, правда, убила еловую ветку, и та с жалобным шелестом упала на снег.
– Ты что, дед, сдурел?! – зарычал Адольф, направляя пистолет на ударившего его по руке старика. – Ты зачем это сделал?! Их же вон сколько, закончат со мной – все равно за вас с мальчишкой примутся!
– Не примутся, – угрюмо процедил Степаныч, поднимая сжавшегося в комок ребенка. – Им ты нужен!
– А-а-а, – в белесых глазах зашевелилось понимание, – вот оно что! Ими кто-то управляет, верно?
– Ты смотри, Мишаня, – усмехнулся Степаныч, укрыв дрожавшего мальчика полой своего тулупа, – сообразительный какой фриц попался!
– Так это ты, старик?! – прищурился Адольф. – Ты что, колдун местный?
– Да пошел ты!
– Не-е-ет, это ты сейчас пойдешь!
И пистолет в руках немца снова плюнул смертью.