На картине

Ела без аппетита и слушала легкий светский треп, который Николя умело сочетал с заинтересованными взглядами, прилетавшими ей прямо в глаза. Кухня с ходу проговорилась, что здесь частенько бывает женщина.

Кажется, мне снова прилетело прямо в глаза современной российской прозой. И первые же страницы с ходу проговорились о заштампованных банальностями сюжетах в обрамлении словесных экзерсисов, которые у нас любят называть "вкусной прозой".

Сборник Матвеевой страдает тем же, что и 90% русскоязычной литературы XXI века - тексты написаны паршивым слогом с элементами "сделайте мне красиво", а в сюжетах сплошной тлен, говно, беспросветность и воняет скисшими борщами из зассаных коммуналок, даже если автор родился после распада совка и настоящую коммуналку видел разве что в фильме "Покровские ворота". А, и да: если в сюжете есть героиня, то она одинока, ей за 30, живет с мамой, имеет филологическое образование, работает в школе и держит трех котов. Ну, по меньшей мере 3 пункта обязательно соблюдены.

И абсолютно все рассказы пронизаны если не ностальгией, то тоской по несбывшемуся. Мальчик Петя из "На озере", живущий с разведенной мамой и её новым "другом", тоскует по жизни с папой; Е.С. из "Обстоятельство времени" - по Англии и своему ученику из 11 класса; Абба из "По соседству" - по маме... А Платоныч из "Под факелом" и Лена из "Острова Святой Елены" - вообще клинический случай. Они прожили всю жизнь - всю жизнь! - воспоминаниями о маленьком периоде, если не эпизоде, своей молодости.
Люди, которые живут прошлым, презренны и жалки. Каждой минутой воспоминаний они предают свою настоящую жизнь. Те, кто не умеет наслаждаться настоящим, недостойны лучшего будущего - и спасибо автору хотя бы за то, что она, судя по финалу рассказов, с этим согласна.

Более-менее интересными показались рассказы "На картине" и "В день, когда родился Абеляр". К середине сборника писательница, наконец, закопала Льва Толстого оставила попытки выпендриться знанием словаря русского языка, а сюжетные повороты начали даже удивлять, хоть герои и не прекратили тосковать и раздражать меня.

Самые большие претензии у меня к рассказам "В лесу", "На войне" и "День Патрика".
Рассказы о брошенных и отмщенных любовницах с таким финалом, как у "В лесу", филологические девы пишут пачками лет в 15.
В рассказе "На войне", написанном, очевидно, под впечатлением от сериала "Школа", одна девочка со своей скрипкой, балетом и прилежанием в учебе стала занозой в заднице для другой девочки, которая хотела, чтобы её просто оставили в покое, - и угадайте, чью сторону приняла автор.
Половина "Дня Патрика" посвящена кинопробам, которые проходит студентка Лена, а во второй половине оказывается, что они не имеют ни малейшего значения для сюжета.

На "Подожди, я умру – и приду" я возлагала особые надежды. Во-первых, очень интриговала сама фраза, и хотелось узнать, что за ней стоит. Во-вторых, после слабенького и невнятного начала хотелось мощного и запоминающегося финала. Ведь не зря же последний рассказ дал название всему сборнику - наверное, он и есть самый сильный! Но нет - начавшись как многообещающая антиутопия, он закончился резко и скомкано.

Буду ли я ещё читать современную русскоязычную прозу? Подождите, я умру - и приду.

Ах, эта Анна Матвеева, с ее "Островом Святой Елены"...
Впервые познакомилась с творчеством автора, случайно наткнувшись на этот ее рассказов в инет-журнале. Потом цеплялась за него в книге «Па-де-труа». Теперь, почти затеряв его в памяти, снова оцарапалась в сборнике "Подожди, я умру - и приду". Обычная история обычной жизни... Восемь страничек... Пробежала бы глазами и забыла навсегда, если бы не "изюминки" почти в каждом абзаце, делающие чтение живым, а историю неповторимой.

"Лена окончила педагогический институт — фабрику по производству старых дев — и долго педагогила в школе".

И вот такое - "педагогила", "спродюсированное одиночество", "жемчу-жена", "заплетыкиваясь" - щедро рассыпано по всем восьми страницам. Вкусно написано :)
Вкусно написано практически все, за что берется Анна Матвеева. Особенно рассказы.
О чем они? Да ни о чем особенном.
О жизни, о смерти.
О любви и нелюбви.
О вере. Дружбе. Детях и взрослых.
О нас с вами.
Реальные. Настоящие. Не злые, нет. Просто реальные. Почти без прикрас. Разве что словом...
С легкой горчинкой и грустной иронией, иногда с поразительной образностью, иногда обычные, даже серенькие, как вся наша жизнь. Но настоящие!

Иногда Анна Матвеева становится похожа на Дину Рубину или Людмилу Улицкую. Отточенный стиль и умение подать самую обычную человеческую жизнь чуть иронично и остро, но с привкусом – «ничего особенного, все как у всех». Но «все как у всех» взахлеб читать не станешь.
Возможно, это подражание? А может быть у всех талантливых людей «крик души» напоминает нечто вот такое?

Екатеринбургская писательница Анна Матвеева известна читателю прежде всего повестью “Перевал Дятлова”, которая вышла довольно давно, в 2001 году, но недавно вновь стала популярной в связи со всплеском интереса к загадочным событиям на северном Урале. Еще одно ее важное произведение - роман “Есть!” - не слишком известно массовому читателю, однако положительно отмечено критиками. В начале 2013 года в редакции Елены Шубиной издательства “Астрель” вышел сборник рассказов Матвеевой ”Подожди, я умру - и приду”, который обещает стать самой известной ее книгой хотя бы потому, что издания этой редакции - главной кузницы кадров современной российской литературы - так или иначе отслеживают практически все книжные обозреватели.
Ключом к пониманию и восприятию сборника становится его заключительный, он же заглавный рассказ. “Когда ребенок играет в компьютерную игру, и его зовет мама, то ему надо, чтобы его герой сначала умер, и только тогда он сможет уйти куда-то, чтобы потом вернуться и начать новую игру”, - так рассказывает о том, откуда взялось его название сама Матвеева.
Эта история на первый взгляд очень отличается от других рассказов сборника. Речь в ней идет о стране, где сериалы стали основой государственности. Главный герой, юноша 16 лет, впервые попадает в загадочный Музей, посвященный истории государства до установления нынешнего порядка. Там вместе с группой одноклассников он узнает о том, что Интернет, Стим, Эппл и Майкрософт - другие имена сатаны, а народ его страны в тяжелые времена спасла только вера в правду, которую несет телевизионный экран.
Короткому, больше похожему на шутку рассказу предшествуют десять других. Один из них, “Под факелом” - о журналисте-газетчике, который в юности договорился с друзьями спустя n лет встретиться под факелом статуи Свободы. Другой - о встрече молодой галеристки и художника, который читал ее мысли. Третий - о несчастной любви забитой матерью женщины к Наполеону. Говорить о сюжетных поворотах каждого из них - значит, лишить читателя как минимум половины удовольствия от чтения. Всего в нескольких страницах Матвеева раскрывает своих героев в самых мелких деталях, делая их по-настоящему живыми. Во многом удается это благодаря тому, что писательница очень хорошо владеет фигурой умолчания, пропущенные эпизоды у нее порой значат больше, чем написанные. Истории приправлены щепоткой ирреального, что, удивительным образом, не превращает их в сказки, а напротив, делает более реалистичными.
Все эти рассказы и стилистически, и тематически схожи: их объединяет тема поисков правильного места и времени. У героев Матвеевой с ними проблема. Все они так или иначе совершили ошибку, не сделав что-то в нужный момент, или повернув не туда: учительница влюбляется в подростка, студентка оказывается в больнице, успешно пройдя пробы на главную роль в фильме, девочка, испытывающая душевные страдания от своего статуса “звезды”, побеждает в очередном соревновании. Не совершив решающего шага в нужное время, не использовав шанса, предоставленного судьбой, герои остаются с ней один на один. Ни один не получает того, чего хочет, однако, отсутствие хэппи-эндов не рождает ощущения тоски и безнадежности.
За удивительное чувство легкости и свободы, которое неизменно рождают в читателе произведения Анны Матвеевой, в этом сборнике отвечает та самая финальная история, о которой уже шла речь раньше. Даже в ее названии кроется намек на то, что все - абсолютно все - можно так или иначе начать сначала. Не ясно до конца, приведет ли это к чему-то хорошему - финал рассказа, а вместе с ним и книги, оставляет простор для интерпретаций. Одно ясно: главное - зажмуриться и толкнуть дверь. В этом с Матвеевой нельзя не согласиться.