Свекровь в первое время приходила к Лине почти каждый день. Они молчали или плакали. Говорить было не о чем и незачем.
А вот у Муси накопилось новостей.
– Мы же в Москве всё это время жили, – рассказывала она. – Валерий раскручивал бизнес.
– Раскрутил? – спросила Лина.
– А то! Будет здесь теперь филиал открывать. Как раз к началу года всё сделает – и обратно. Я бы ни за что не поехала, тем более с детьми – у нас в Москве условия гораздо лучше. И няня, и бассейн. Но ты же знаешь, Линка, мужика без присмотра не оставляют.
– Да, я знаю, – Лина сама удивилась тому, как спокойно прозвучали эти слова.
– Так я не про то! – почему-то разозлилась Муся. – Я к тому, что уведут. Сейчас это знаешь как просто!
Вскоре выяснилось, что на Сашины вещи у Муси никто не польстится – и муж, и мальчики одеты, как в каталоге немецкой моды. Валерию возраст был к лицу, как многим красивым мужчинам. Младший сын, Лукас, оказался прехорошеньким пакостником – и, к сожалению, астматиком. Старший, Иван, носил длинные, до плеч, волосы. Возможно, в Москве была такая мода, и она еще просто не докатилась до Екатеринбурга. Прическа эта мальчику не шла, а больше сказать про Ивана было нечего.
Муся приходила к Лине одна, без детей, – и не так часто, как раньше. Вместо семечек она приносила с собой шоколад и потом жаловалась, что у нее от шоколада – прыщики, но она всё равно не может от него отказаться. И курила на кухне, запросто – к вечеру там пахло, как на вокзале, но Лине было всё равно. Она и сама порой вытягивала из пачки сигарету, и Муся ее поощряла – даже как будто радовалась, что правильная Линка теперь тоже курит.
По вечерам Лина слышала из-за стены, как родители учат с Иваном уроки.