На низкой скамеечке у печурки сидела пожилая женщина, подобной которой Луиза еще не видела. Она была очень большой, но не как великанша, а как гора сливок, венчающая торт. Как несколько зефирных пирожных, поставленных одно на другое. Она повернула голову в мелких седых кудряшках и улыбнулась с таким сочувствием и теплотой, что у еще слабой и голодной Луизы закололо в груди и защипало в носу: женщина смотрела на нее, как когда-то Зельда.