– Действует исключительно на меня? Но как?
Визави пожал плечами, усмехнулся и заявил:
– Там сложный механизм, Яся. И в основе успеха лежит твоя симпатия. Именно она является той ментальной ниточкой, тем каналом, через который я смог вытащить правду.
– Симпатия? Да ты узнал о ней только вчера!
Секунда, и случилось неприятное – на меня посмотрели, как на дуру. Причём с такой уверенностью, будто я ему тонну признательных писем написала и спела под окном с десяток любовных серенад.
– Ну, знаешь… – Я сложила руки на груди. – Ты мне уже не симпатичен.
– Хорошо, Ясинка, – губы Мориса опять дрогнули. – Если это настолько принципиально, то давай считать, что ментальным каналом стала не твоя симпатия, а моя.
Я захлебнулась возмущением, а потом сообразила, что именно он сказал, и растерялась.
Морис ситуацией воспользовался и теперь в самом деле выдал гадость:
– Но уничтожить это заклинание не могу. После твоих занимательных рассказов про охмурение оно буквально врезалось в память.
Я… вот просто не нашлась с ответом, а Морис…
– Зато я его не записывал, и оно существует только здесь, – маг стукнул себя пальцем по виску. – Понимаешь, о чём толкую?
Я не понимала.
– Мы можем договориться, Ясинка, – милостиво пояснили мне.
Р-р-р!
– Договориться? А я сейчас чем занимаюсь?!
– Ты шантажируешь, ведьмочка. А это не одно и то же.
– Да-а-а?
Ответом стала очередная насмешка, и я… в общем, я сдалась. Вернее, взяла тайм-аут и переключилась на ситуацию с малолетними «магичками».