Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Глава 1

– Соули, дорогая, вставай! – воскликнул кто-то. Похоже, это Мила.

Я приоткрыла один глаз, но тут же зажмурилась. Когда сестра приходит с утра пораньше и вот так зовет – хорошего не жди.

– Соули… – второй голосок.

О нет! И Лина здесь? Только этого не хватало.

– Соули, ну мы знаем, что ты не спишь! – протянула Мила.

– Соули, сестричка, ну пожалуйста! – Лина звала еще протяжней, еще жалобней.

Я демонстративно натянула одеяло на голову и искренне пожалела, что не имею привычки запираться на ключ. И о том, что у меня только одна подушка, тоже пожалела – одной подушкой двух сестер убить трудно.

– Соули, ну хватит!

Я все-таки откинула одеяло, открыла глаза и спросила, не скрывая раздражения:

– Что?

Близняшки не испугались, наоборот – просияли. Через мгновение обе уже сидели на моей постели и выразительно молчали. В домашних серых платьях, с волосами, затянутыми в тугие пучки, девочки походили на монахинь. Но любой, кто хоть чуть-чуть знаком с этой парочкой, знает – покорность тут не ночевала.

– Девочки… – строго позвала я.

Вертихвостки переглянулись. Мила намотала на пальчик выбившуюся из прически черную кудряшку и заявила:

– Нам нужно в город.

– Зачем? Мы же позавчера ездили.

Вопрос спровоцировал новые гляделки. Наконец губы Милы растянулись в счастливой улыбке, а Лина извлекла из кармана передника свернутую трубочкой газету и протянула мне.

– Вот, – кокетливо опустив глазки, сказала сестра.

Продукт первой и единственной типографии нашего захолустья я разворачивала медленно, с подчеркнутым скепсисом. Заголовок на первой полосе гласил: «Внимание, жители Вайлеса! Приветствуем нового штатного мага!» Ниже располагался фотографический портрет… который объяснял все.

Точеные черты лица, тяжелый подбородок, брови вразлет, нахальные глаза, короткая – по последней моде – стрижка. И хотя портрет черно-белый, сразу ясно – брюнет, и глаза, вероятнее всего, темные. Прежде таких мужчин лишь на обложках сентиментальных романов видела.

Я оторвалась от газеты, взглянула на замерших в ожидании близняшек.

– Правда красавчик? – благоговейно выдохнула Мила.

Лина ничего не сказала, просто зажмурилась и демонстративно схватилась за сердце.

Нет, на них просто невозможно злиться.

– Его зовут Райлен! – поспешила просветить Мила. – Ему двадцать шесть.

– Он после академии еще аспирантуру закончил, – встряла Лина.

– Он был лучшим на курсе. И в аспирантуре!

– Аристократ, – снова вклинилась Лина. – Из высших!

– Но главное не это! – пропищала Мила. Глубоко вздохнула, готовясь это самое «главное» выпалить, но Лина оказалась проворней:

– Он не женат!

Девочки слаженно пискнули и победно сжали кулачки.

О нет, только не это…

– Вы в своем уме? – недоверчиво спросила я.

Судя по безмерно счастливым улыбкам – нет, девочки рехнулись.

– Он изумительный! – воскликнула Мила.

– Потрясающий! – пропищала Лина.

– Безумно притягательный!

– Сногсшибательный!

– Хватит! – Да, я тоже умею вопить.

Я окинула сестер строгим взглядом, потом потрясла газетой и попыталась вразумить. Начала с щадящих аргументов:

– Ему двадцать шесть. Вам по пятнадцать.

– И что? – вскинулась Мила. Причем так серьезно, прям как взрослая.

– Он из высшей аристократии, – напомнила я.

– Ну так и мы не бедные, – парировала Лина.

– Да, не бедные. Но богатство и титул – вещи разные. Ты можешь быть сколь угодно богата, но если нет титула – высший свет тебя никогда не примет.

– Соули, не занудствуй! – воскликнули сестры. Причем разом.

Ладно, зайдем с другого бока.

– Он маг.

– И что?

– Что? Он все время в разъездах. А если война? Он обязательно пойдет на войну.

– Линар тоже маг, и что? – Лина даже вперед подалась от возмущения.

– Линар – твой брат, а этот… как его…

– Райлен! – дружно вздохнули сестры. И лица такие счастливые-счастливые. Как у блаженного, что под башней с часами сидит.

Ясно. Принимать разумные доводы девочки отказываются. Верить в то, что маг им совсем не нужен – тоже. Значит, щадить сестер без толку, придется сказать правду.

– Он на вас даже не взглянет, – сказала и тут же пожалела. Близняшки вспыхнули, ощерились. У Лины зрачки вытянулись, у Милы – клыки.

Я вскинула руки и выпалила:

– Полчаса на сборы!

Сестер как ветром сдуло, только радостный смех из коридора доказывал, что утренний визит не приснился. Увы.

Тяжело вздохнув, я выбралась из постели. Обреченно улыбнулась черноволосой девушке в зеркале и поплелась умываться.

Я люблю ездить в Вайлес длинной дорогой – она тянется через заливные луга, яблоневый сад, высокий каменный мост и рощу с огромными реликтовыми дубами. Но сестры, разумеется, и слышать об этой дороге не хотели, потащили напрямик – мимо древнего кладбища и спрятанной за частоколом скотобойни.

Конечно, я могла настоять на своем, но ссориться с близняшками не хотелось. Когда девчонки горят какой-то идеей – лучше не перечить, иначе начнут вредничать и ныть. Собственно именно поэтому так легко согласилась отвезти их в город – чем быстрей увидят этого мага, тем быстрей успокоятся.

Единственное, на чем я настояла, – никакого галопа. Весна выдалась дождливая, дорогу развезло, а если что-то случится с лошадьми, то отец голову снимет. Не из жадности, просто он заводчик и каждая лошадь ему как родная. Иногда кажется, что нас он любит куда меньше, чем своих дарайхаркских красавиц.

В город мы въехали как обычно – под пристальными, восхищенными взглядами. Кажется, тысячу лет в этих краях живем, а к нам до сих пор не привыкли. Наша портниха – госпожа Флер – говорит, что втроем, да на иссиня-черных дарайхарках, мы похожи на предвестниц Тьмы из древних легенд. Мол, такие же красивые, а если волосы распустить – так еще и грозные. Жаль только глаза не темные. У меня синие, а у близняшек вообще желтые.

По главной улице Вайлеса мы ехали неспешно, привычно кивали знакомым, улыбались. Близняшки неустанно стреляли глазками, искали ненаглядного Райлена. А я довольно щурилась, вспоминала рассказы брата о том, как делаются фотографические портреты, – он говорил, что фотохудожник и из страшилки красоту сотворить может, вопрос лишь в том, сколько заплатят.

Вот весело будет, если на деле этот маг не красавчиком, а страхолюдиной окажется. Такой повод похихикать над сестрами! Они же ради него белые платья надели, локоны накрутили и едва не передрались, выбирая шляпки. Меня тоже к завивке локонов склоняли, но я предпочла заплести простую косу и надеть обычное темно-синее платье. И сапоги вместо туфель, разумеется.

Я так размечталась, что не заметила, как мы въехали на центральную площадь. А потом подняла голову и чуть с лошади не свалилась. На противоположном краю, прямо у городской ратуши, сидел дракон. Не большой грузовой, какие летают в наши края каждую неделю, а изящный, одноместный.

Бронзовая чешуя сияла под лучами весеннего солнца, острые шипы короткого гребня даже издали внушали уважение, крылья были сложены, но их размах можно было представить без труда – шагов двадцать, не меньше. Личность владельца дракона сомнений не вызывала.

– Райлен! – умиленно выдохнули близняшки.

– Тише! – шикнула я. Огляделась.

К счастью, никого из горожан поблизости не было. Все любопытные топтались там, у ратуши.

– Девочки, ведите себя прилично, – процедила я и напомнила: – Мы не на мага смотреть приехали, а в кондитерскую.

– Конечно-конечно. – Мила даже не повернулась, продолжила разглядывать дракона.

– Ага-ага, – в тон сестре отозвалась Лина.

Я досадливо фыркнула:

– Если не прекратите – отцу пожалуюсь.

Сестры тут же приуныли, но строить из себя любопытных кухарок перестали. Лина нахмурилась, а Мила надула губы.

– Предательница, – сказала Лина.

– Ничего подобного. Просто по-хорошему вы не понимаете. А я не хочу, чтобы весь Вайлес сплетничал о том, что девушки из рода Астиров не умеют держаться на людях.

– Мы умеем, – пробубнила Мила.

Спор продолжать не стала, направила лошадь к домику из красного кирпича, над дверью которого красовалась вывеска с остроносым башмаком. Просто у кондитерской коновязи нет, а тут, у сапожной мастерской, не только коновязь, но и прирученный конюх. Мы ему всегда монетку даем и улыбаемся, а он старается так, что лошади из города довольнее хозяек возвращаются. Парнишка нас уже заметил и мчал навстречу.

Спешившись и одарив конюха улыбками, мы важно направились к кондитерской. Она располагалась через четыре дома, между гостиницей и шляпной лавкой.

– У… какой у него дракон, – тихонечко протянула Мила. Не выдержала все-таки.

– Ага… – поддержала Лина. И добавила с придыханием: – Вот бы покататься.

Обе тут же покосились на меня. Причем с таким осуждением, будто маг их уже на спину своей крылатой бестии посадил, а тут явилась я и все испортила.

Я закатила глаза и повторила:

– Девочки, ведите себя прилично.

Вздохнули. Слаженно и обреченно.

Ой, будто мне нравится шикать и одергивать. Да я жду не дождусь, когда меня избавят от обязанностей няньки. Жаль, не скоро это счастье выпадет – характер у девчонок один на двоих и он, мягко говоря, неспокойный.

Мы гордо продефилировали мимо гостиницы, чинно вошли в распахнутые двери кондитерской. Внутри, как всегда, витал аромат шоколада и ванили. Из-за стойки улыбался грузный господин Хош.

– Какая неожиданность! – радостно воскликнул он.

– Доброе утро, – лучезарно улыбнулась я. – Нам как обычно. И еще два маковых пирога для матушки.

– Конечно-конечно! – суетливо ответил кондитер. Крикнул в распахнутую дверь кухни: – Мисси, дорогая, три горячих шоколада, полдюжины клубничных эклеров и фруктовые тарталетки! И два маковых пирога с собой!

В кондитерской было на удивление пусто, все столики свободны. Близняшки, конечно, помчались к тому, что у окна, а я задержалась у стойки – надо же поддержать легенду.

– Господин Хош, а чей это дракон? Там, у ратуши?

– Как? – воскликнул кондитер. – Вы разве не знаете? У нас новый штатный маг!

Я сделала большие глаза, выдохнула изумленно:

– Да неужели?

– О! – Господин Хош расплылся в улыбке, подмигнул. Потом вытащил из-под прилавка газету и протянул мне. – Райленом зовут. Тут пишут, дескать, аристократ, а горничная жены мэра шепнула, что не просто аристократ – единственный сын герцога Даорийского.

Я нервно сглотнула. Ну ничего себе!

– И как же к нам занесло такую птицу? – понизив голос, спросила я.

Кондитер развел руками, но улыбаться не перестал.

– Да вот сами гадаем. Таких, как он, дальше столицы обычно не пускают. А тут… Может, провинился чем?

Ага. Интересно, что мог вытворить герцогский сынок, чтобы заработать такое наказание? Королевский дворец взорвать? Ведь наш Вайлес не только захолустный, но еще и скучный – происшествий, требующих внимания мага, почти не бывает. Раз в год какой-нибудь упырь из болота вылезет, или оборотень из древнего дольмена прихромает, ну или привидение разыграется. Все. Иного не бывает. Именно поэтому к нам обычно не молодых, а пенсионеров присылают. Последний штатный пенсионер – господин Файкн – именно от скуки и помер. Вернее, помер он от самогона, но запил точно от скуки.

Я скользнула взглядом по уже виденному фотографическому портрету – что ни говори, а Райлен этот и впрямь красив.

– Странно это все, – сказала я, возвращая газету.

Господин Хош пожал плечами. Тут из кухни выплыла дородная госпожа Мисси с подносом и я, учтиво кивнув кондитеру, поспешила к столику.

Рассказывать сестрам о том, что Райлен еще и будущий герцог, не собиралась. И вообще искренне пожалела, что согласилась на эту поездку.

Близняшки уничтожали сладости гораздо медленней, нежели обычно. Чашки с горячим шоколадом держали кокетливо оттопырив мизинчики. И, конечно, беспрестанно таращились в окно – бронзовый дракон был виден не очень хорошо, но тем не менее.

– Ну когда же он выйдет? – тихонечко пропищала Мила.

Лина бросила на сестру жалобный взгляд и потянулась за следующим эклером. Прежде чем укусить – осмотрела его со всех сторон, понюхала, украдкой лизнула глазурь.

– Не торопись, – шикнула Мила, чем окончательно подтвердила и без того очевидный замысел – девчонки решили сидеть в кондитерской до победного.

Неужели они не понимают, что такое поведение более чем подозрительно? Пришлось вмешаться.

– Ешь нормально, – сказала я. – Мы еще в шляпную лавку зайдем. И к госпоже Флер, если понадобится, заглянем.

Девчонки мигом приободрились, расцвели.

– Правда? – спросила Лина, откусывая добрую половину пирожного.

– Правда, – нехотя ответила я.

Нет, мне затея по-прежнему не нравилась, но лучше пройтись по лавкам, чем мозолить глаза господину Хошу. Он мужчина умный, все подмечает и понимает. А если учесть, что все городские сплетницы у него в клиентках, давать повод для подозрений нельзя ни в коем случае. Девушки из рода Астиров слишком хорошо воспитаны, чтобы проявлять столь неприличный интерес к незнакомцу.

– Спасибо, Соули! – не скрывая ликования, прошептала Мила.

Я фыркнула. Был бы у меня выбор, я б сию секунду домой отправилась. Но ведь близняшки не успокоятся, пока мага не увидят…

Кондитерскую покинули через четверть часа, предупредив хозяина, что пироги для матушки заберем перед отъездом. Тут же завернули к следующему домику, над дверью которого сияла вывеска, выполненная золотой краской: «Шляпы и шляпки». Здесь, как и в заведении господина Хоша, мы были единственными покупателями.