как ни жестоко это звучит, потому что я не только выключаю Пима из своей внутренней жизни, я все больше отталкиваю его от себя своей раздражительностью.
Вот вопрос, который меня очень занимает: как случилось, что Пим стал так раздражать меня? Отчего я совсем не могу с ним заниматься, отчего его нежность мне кажется деланной и я только мечтаю, чтобы меня оставили в покое, чтобы Пим не обращал на меня внимания, пока я не стану более уверенной в себе? Ведь меня до сих пор гложет стыд за то подлое письмо, которое я ему посмела написать в каком-то невменяемом состоянии. Ах, до чего же трудно быть во всем по-настоящему сильной и стойкой!