С момента взрыва, причины которого так никто и не понял, прошло около недели. Димка сбился со счёта. День сменял ночь, и в окна ненадолго проникал свет, осторожный такой, ненавязчивый. Солнце не показалось ни разу. Плотная стена тумана окутала злополучное место. И это был не лёгкий шёлковый туман, что по утрам стелился над дорогой, а густая белая с желтизной липкая завеса. Лес повалило в радиусе десятков метров, а левое крыло колледжа как раз то, где располагалась преподавательская, ушло под землю, и скрылось под толщей воды и грязи. Паника уже стихла. Изредка какая-нибудь девчонка всхлипывала в углу, но её быстро утешали очередной сказкой про отряды МЧС. Утешали, скорее, не ради неё самой, а чтобы истерика не запустила цепную реакцию.

– Крайнов, ты почему сидишь один? Хочешь, поговорим? – над головой раздался гнусавый голос Марии Михайловны. Димка видел, как математичка глотает слёзы, пытаясь казаться сильной. Она осталась одна из преподавательского состава, и, глядя на неё, Димка мысленно усмехался, ведь она не оказалась в преподавательской только потому, что он слишком затянул с решением уравнения у доски.

Тот урок Димка не забудет никогда. Мел раздражающе скрипел по стеклу, и так же мерзко за окном скрипели на ветру сосны. Димка стирал мокрой тряпкой написанное и писал снова, но ответ всё равно был неверным. Аудитория злилась и веселилась одновременно.

– Крайнов, ты задерживаешь всех, – сказал Мария Михайловна, – знаешь, я обратилась к старосте второй группы с просьбой позаниматься с тобой математикой, и она обещала помочь, очень отзывчивая девочка.

Димка сморщился, но возразить не успел. Раздался глухой удар под полом. Мебель подпрыгнула.