Вот бомжи обалдели. Небось бывшая интеллигенция, – сказал какой-то мужчина, сидящий за столиком рядом.
– Это не бомж! – громко сказала я. – Это мой отец. Он художник. Извинитесь, пожалуйста.
– Катрина, – рассерженно произнес Томас. – Мне не нужны никакие извинения. Немедленно пойдем отсюда.
– Боже, Томас, прошу извинить, – проговорила опешившая Оксана, которая явно не думала, что встреча произойдет именно так.
– И картины здесь бездарные, – не слышал ее разгневанный папа. – Техника есть, а умение выразить себя потерялось в глухом лесу подсознания. Отвратительно. Уходим, дочь.
– Папа! – почти в отчаянии выкрикнула я, видя, как бледнеет хоз