Цитаты из книг автора «Анна Белинская»

Герман открывает глаза и внимательно на меня смотрит. Так он еще никогда не смотрел – заставляя меня сотрясаться крупной дрожью и закипать мою кровь. Так смотрят на того, кто дорог, так смотрят на желанную женщину…

Свет от фонаря отражается в Дашкином взгляде, делая его блестящим. Я смотрю на девчонку, с которой у нас все должно быть не по-настоящему, а чувствую такие фейерверки в крови, башке и под резинкой трусов – что более настоящего просто не может быть! А она стоит и хлопает глазами, спрашивая, что случилось.

И я не ожидаю, когда в один короткий шаг он оказывается близко. Близко настолько, что его губы чувствую на своих, а мои руки уже опутали его шею. Когда они успели там оказаться? А мой язык? Когда он успел очутиться во рту у Бондаренко? Я даже не берусь развивать эту тему, потому что переключаюсь на другие ощущения. Они, как всемирный потоп, накрывают с головой, куда-то затягивают, где Герман, вжав меня в стену рядом с дверью, поднимает вверх мои руки и перехватывает оба запястья пальцами одной руки, а второй настырно проводит по моему бедру, оставляя на коже под тканью джинсовых шорт ворох предательских мурашек. Я тону в этом океане из эмоций. Тону в его губах: напористых, немного грубых, но очень смелых. Очень. Его губы быстрые, не успеваю за ними, я практически ничего не делаю, ведь я…так не умею. Это что-то очень взрослое, что-то очень откровенное, но мне нравится. Мне очень нравится. И ему нравится, когда у себя во рту чувствую его стон. Он добирается до каждого участка моего тела. Проходит по мне электрическим разрядом и вспыхивает внизу. Внизу живота, там, где очень тепло. Умоляюще тепло. Провожу по мужским оголенным плечам. К шее и обратно. Хаотично вожу ладонями по горячей коже. Она гладкая и мужская, чертовски мужская. Эти ощущения под кончиками пальцев – новые, будоражащие. Мои губы горят, и под футболкой все горит, когда мужское крепкое обнаженное по пояс тело прижимается к моему. Мне нравится. Я словно оголодавшая.

Я и сейчас до умопомрачения хочу это делать. Целоваться. По-взрослому, до мушек в глазах, до одури.

Я хочу целоваться. Целовать ее губы, целоваться с ней – это я уже понял. Не знаю, поняла ли это она, когда смотрит на мои губы. Не знаю, что у нее в голове, когда ловлю своими губами ее перченый взгляд. Он острый, как чили, разгоняет кровь, будоражит, подкидывая вкус ее теплого рта. Вкус, который ночью пытался перебить губами левой подруги. Я склеил ее на вечеринке без особых трудностей.

Пару секунд я бездыханно слежу за его лицом, которое абсолютно нечитаемо, а потом слышу перебивающий орущую музыку гул своего сердца в ушах, потому что Герман плюхается рядом со мной. Забрасывает одну руку на спинку дивана, а второй прихватывает мой подбородок и притягивает к себе. Я даже пискнуть не успеваю, как его губы нагло и грубо обрушиваются на мои.

По телефону я ее боюсь. В жизни – у нее слишком мягкие черты лица и маленькая розовая родинка над левой бровью… Блин, под резинкой трусов тяжелеет. Провожу ладонью по колючей щеке, настороженно воспринимая это явление.

Это срабатывает. Девчонка затихает. Впивается в меня огромными асфальтовыми глазами. Ее лицо очень близко. Настолько, что я могу разглядеть ее…брови…Они как…настоящие, что ли? И ресницы…тоже настоящие.