Отзывы на книгу «Чётки»

Когда держу в руках сборник стихов Ахматовой "Четки", сразу в голове возникает образ Анны Андреевны с шалью и четками в руках. Образ яркий, красивый и горько-печальный, как и ее стихотворения. Ее поэзия никого не может оставить равнодушным, она манит, зовет, заставляет раствориться в ней и забыть обо всем.

Перечитываю томик со стихотворениями Анны Андреевны, а в особенности "Четки", очень часто. Сборник лирики Анны Ахматовой всегда под рукой, и каждый раз, когда наступают сложные периоды в моей жизни, я прибегаю именно к поэзии Ахматовой.

Я чувствую, мне никогда не надоест читать Ахматову, которую знаю почти наизусть, потому что каждый раз ее стихотворения открывают новые грани, которые раньше я не замечала и над которыми могу теперь подумать.

Очень женские, очень проникновенные, очень чувственные стихи. Сколько бы некоторые либеральные личности не пытались убедить окружающих, что гендерной разницы в психологии мужчин и женщин не существует, и дело в воспитании, разница в мировосприятии есть. Это видно даже по поэзии. Никакими ухищрениями ее не искоренить. Да и не надо. Мир прекрасен в своем разнообразии, а стандартизация хороша только на заводе.

Ахматова нежна, эмоциональна, загадочна и великолепна.

В то время я гостила на земле
Мне дали имя при крещеньи — Анна,
Сладчайшее для губ людских и слуха...

Она - это про любовь, про страсть, про жизнь и про умирание.
Н. Струве так отзывался об этой необыкновенной женщине: «Последняя великая представительница великой русской дворянской культуры, Анна Ахматова в себя всю эту культуру вобрала и претворила в музыку».
По ее судьбе, как и по многим и многим колёса истории прокатились, вбивая в колею. Один муж расстрелян, другой провел долгие годы в лагерях. Единственный сын, обожаемый "сыночек кудрявый" пробыл в заключении больше 10 лет.

Звезды смерти стояли над нами,
И безвинная корчилась Русь
Под кровавыми сапогами
И под шинами черных марусь.

В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. Как-то раз кто-то «опознал» меня. Тогда стоящая за мной женщина с голубыми губами, которая, конечно, никогда в жизни не слыхала моего имени, очнулась от свойственного нам всем оцепенения и спросила меня на ухо (там все говорили шепотом):
– А это вы можете описать?
И я сказала:
– Могу.
Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было ее лицом.
А. Ахматова 1 апреля 1957 г., Ленинград
Женщина-загадка, умудрившаяся выжить в этом кошмаре.

Не только ее саму и ее близких пытались обесценить, растоптать и уничтожить. В 1946 г. Оргбюро ЦК ВКП(б) вынесло постановление о том, что ее поэзия чужда советскому народу, пуста и безыдейна. Член Политбюро Жданов А.А. высказался о ней: «Не то монахиня, не то блудница, а вернее блудница и монахиня, у которой блуд смешан с молитвой. <…> Такова Ахматова с её маленькой, узкой личной жизнью, ничтожными переживаниями и религиозно-мистическо эротикой. Ахматовская поэзия совершенно далека от народа».
Даже ее смерть не стала поводом «снять опалу». Некоторые ее произведения были изданы только в конце 80-х.

Прямо как в детстве: когда боясь обидеть какую-нибудь одну игрушку, я ложилась спать с целым зоопарком, так и здесь, трудно было выбрать, выделить, какое-то одно любимое стихотворение для эпиграфа рецензии. А ведь собиралась…
Но всё произошло иначе. Она пришла, заколдовала и растворилась…
И всё мои намерения: что я буду медленно смаковать каждое стихотворение, растяну удовольствие, тоже растворились. «Открыв» на работе первую страницу, через какое-то время очнулась, уже читая примечания (поверьте, они тоже весьма интересны).
Маленькая книга оказалась надёжным проводником, в другой мир, а точнее в другой век,
где льётся «свет, невидимый для нас»...

Это была вторая,после сборника "Вечер". книжечка стихов Анны Ахматовой, выпущенная в 1914 году. Ей было 25 лет. Четыре года уже она была в браке с Николаем Гумилевым. У них был 2-х летний сын-Лев. Она путешествовала с мужем по Италии, два раза побывала в Париже,где познакомилась с Модильяни. Училась на литературных курсах, зарабатывала, печатаясь в литературных журналах и секретарствуя в "Цехе поэтов".
-...как у большинства молодых поэтов у А.А.часто встречаются "тоска,боль,смерть". Этот прекрасный юношеский пессимизм теперь получил свое место в поэзии..."
"...- сила жизни в А.А.так сильна, что она начинает любить свое сиротство,постигает красоту боли и смерти"....
"- в А.А. обретает голос ряд немых "существований"-женщины влюбленные,лукавые,мечтающие и восторженные говорят,наконец, своим подлинным ...художественно убедительным языком...
" ...- своеобразная стилистика: А.А.не объясняет,она -показывает.. описывает образ и взаимоотношение образов. Например:
...И густо плющ тено-зеленый
Завил высокое окно.
или ...Там малиновое солнце
Над лохматым сизым дымом...
или повторение соседних строк,усиливающих внимание к образу
..расскажи,как тебя целуют,
расскажи,как целуешь ты.
Очень много цветовых определений-чаще "серого" и "желтого"-так редкого в поэзии.
Стиль стал тверже,строка-плотнее,выбор слов-целомудренно скупым... пропала разбросанность мысли,характерная для первого сборника"...
Остается сказать,так сурово и нелицеприятно в печати "разбирал"достоинства и недостатки А.А.ее...муж, поэт Николай Гумилев. Какой-то надрыв уже тогда существовал в их отношениях. Не зря же появились в "Четках"горькие строки,обращенные к любимому (правда,Гумилев их "неразбирал"):
- и от всех тебе удача,и ото всех почет,
ты не знай,что я от плача дням теряю счет...

Мне не надо ожиданий у постылого окна
и томительных свиданий-вся любовь утолена...
ты свободен,я свободна. Завтра лучше,чем вчера,-
над Невою темноводной
под улыбкою холодной
императора Петра.

Я не очень люблю поэзию. Наверное, потому что слишком уж много надо анализировать, искать скрытый смысл, чтобы что-то там понять и разобрать, что хотел сказать автор. Это, конечно, в полной мере относится к поэзии Серебряного века. Но мало - к Анне Андреевне Ахматовой.
"Чётки" - замечательный сборник стихов. Казалось бы, простых, но поражающих своей глубиной, лиричностью и трагизмом. Это песнь любви, горькой, тяжёлой, но необходимой.