Примечание от Анисы Клаар.

Ассаламу Алейкум!

Мои истории о чистой любви без пошлости и излишней драматичности.

Если вы ещё не знакомы со мной, то позвольте представиться. Меня зовут Аниса Клаар, и я пишу книги, в которых основное внимание уделяется религии ислам и её роли в нашей жизни. Если кому-то такое не нравится, можете быстро покинуть страницы этой книги.

А те, кто будут умничать и с пеной у рта утверждать, что я пишу плохое или копирую кого-то, можете сразу же отсюда сматываться.

Хорошего чтения!Я искренне люблю каждого своего читателя и надеюсь, что с каждым днём их будет становиться всё больше.

Важно!

Книга сейчас находится на стадии редактирования. В этой версии есть ошибки, поэтому сразу предупреждаю тех, кто будет их искать: их будет много! А тем, кому это не помешает наслаждаться чтением, желаю приятного времяпрепровождения.

Пролог

– Сами́я! – позвала меня мама.

Отложив телефон, я побежала вниз, по дороге чуть не споткнувшись о свои же ноги. Моя комната расположена на втором этаже, как у брата. На самом деле, наши комнаты соседствуют друг с другом, а он очень шумный, поэтому я часто жалуюсь, что мне мешают делать уроки.

Как только я спустилась с небольшой лестницы, которая ведет прямо к выходу, я повернула налево, чтобы добраться до кухни, где находится мама.

– Ты звала меня? – спросила я, зайдя внутрь.

Мама очевидно готовила ужин, пока я, в своей комнате занималась домашней работой, которое нам нещадно задали в школе.

Подойдя к зеркалу, которое находилось у входа на кухню, я пригладила свои чёрные непослушные кудри. На мне была надета толстовка светло-синего оттенка, доходившая почти до колен, и свободные штаны. В таком виде я обычно хожу только дома.

– Пойдешь в магазин? Я даже не заметила, как закончилась картошка.

– Ма-а-ам… –  протянула я. – Ну пусть пойдет Али.

Я приобняла ее за плечи, чтобы уговорить не отправлять меня в магазин, а делать это у меня получается очень хорошо. Поскольку я умела включать режим милашки, хотя это далеко не так.

– Я бы так и сделала. Но у него гости.

– Кто? – спросила я и огляделась по сторонам.

– Его друзья в гостиной играют в видеоигры, – ответила мама, после чего более раздраженно добавила: – Сами́, у меня мало времени, я еще должна пошить.

– Почему ты не сказала, что у нас гости? – спросила и прикрыла голову руками.

– Не волнуйся. Сюда никто не войдет, не постучавшись.

Иначе брат с отцом устроят скандал мужчинам, которые осмелились зайти, не предупредив, то есть не постучавшись, поскольку дома мы одеваемся так, как хотим, и не виноваты, если в нашем месте проживания зайдет наглый человек мужского пола.

И нет, мы не моем платок вместо волос. И мы не лысые, у нас есть такие же волосы, как и у вас. И мы такие же обычные люди, как и вы. Это не меняет кусок ткани на голове.

К сожалению, такое мышление распространено в нашей стране.

Когда мне было пять лет, мы переехали в Бельгию. Не знаю, чем руководствовались наши родители, выбирая страну, ведь, на мой взгляд, Бельгия является самой исламофобской на всем белом свете. Может, я преувеличиваю, но частично это правда. Мы родом из Туниса и Турции. Моя мама – турчанка, а папа – тунисец. Они выбрали для жизни спокойный и уютный город Монс, расположенный в 50 километрах к юго-западу от Брюсселя, и так сложилось, что мы стали проживать на районе известных беженцев. Большинство из них является турками.

– Ладно, тогда я сама пойду, – сказала мама, пока я была погружена в свои мысли.

– Нет, я пойду, только переоденусь.

– Останься здесь. Мне еще нужно к тете Зехре зайти. Может, у нее есть макароны.

– Ладно, – смирилась я, пожав плечами.

– А ты смотри, чтобы молоко не убежало.

– А если убежит? Мне вызвать полицию? – пошутила я, отправив в рот сладкую соломинку, после чего начала смеяться, но мама выхватила ее у меня изо рта.

– Тебе нельзя много сладкого, – сказала она напоследок, и ушла взяв соломинку.

Какая несправедливость…

Затем мне послышались звуки разговоров в коридоре, тогда я поняла, что мои волосы всё еще не покрыты. Господи!

Мне нужен платок чтобы прикрыть волосы, иначе у меня случится мини инфаркт если кто то постучится, но я по прежнему не сдвинулась с места и осталась стоять посреди кухни, вслушиваясь в разговоры друзей моего брата, и надеясь, что они не войдут на кухню.

Неужели мне снова придется закрывать волосы скатертью.

Ну а что?

Если меня увидят без платка, для меня это будет хуже смерти. Ну, с этим я перебарщиваю, конечно, но не суть. Дома я в безопасности, и всегда хочу, чтобы так было и дальше.

Вдруг дверь кухни со скрипом открылась, как в хоррор-фильмах, заставив меня вздрогнуть, а панику – увеличиваться с каждой секундой. Неосознанно я прикрыла волосы руками, дабы защитить их от чужих взглядов.

По прежнему паникуя, я подняла испуганный и растерянный взгляд, и увидела своего брата. В голове прозвучали матерные слова в его адрес. Это тоже вышло как-то неосознанно.

– Куда мама пошла? – спросил он и, увидев, как я облегченно вздохнула, спросил: – Ты чего?

– Ничего, твои друзья ушли?

– Арда и Керем ушли. Остальные остались.

– Остальные? Не делай вид, что у тебя много друзей.

– Ха-ха, смешно, ты случайно не подрабатываешь клоуном?

– Да, и одолжила у тебя костюм, –  серьезно ответила я.

– Так где мама? – снова спросил он и успел выключить плиту, пока молоко не убежало.

Господи, как это странно звучит.

– Ушла в магазин, а тебя не стала беспокоить, раз уж с тобой друзья.

– Хорошо. А ты чего без платка?

– А молоко?

– Я посмотрю, Сами́, можешь идти, – сказал он, улыбаясь мне.

Я кивнула и поднялась наверх.

Открыв шкаф, я выбрала шарф темного цвета. Конечно, мама будет ругать меня за то, что я всегда выбираю темные цвета. Но мне они нравятся, что поделать?

Я подошла к комоду с зеркалом и начала рассматривать себя. Надев шарф слишком темного бежевого цвета, я скрыла свои непослушные кудри. Затем открыла бальзам для губ и нанесла его. В последний раз бросив взгляд на зеркало, я спустилась вниз и, кажется, успела до прихода мамы.

Когда я открыла дверь кухни, меня встретили друзья Али, которые мигом направили свои взгляды на меня. И там был Мерт…

Мерт – давний друг моего брата и почти наш сосед. Мы знакомы с ним с детства, а с его сестрой мы «подруги». Ну, пытались ими быть.

Но каждый раз, когда я вижу или просто думаю о нем, мое сердце затмевает все звуки внешнего мира, словно вовсе перестает всё существовать.