Марселино де Саутуола и открытие Альтамиры

Альтамира – обширная известняковая пещера на севере Испании, близ города Сантандер, в Кантабрийских горах. Она приобрела всемирную известность благодаря найденным здесь древнейшим наскальным изображениям животных. Ее называют «Сикстинской капеллой первобытного искусства». В историю навсегда вошло имя испанского археолога-любителя дона Марселино де Саутуолы, первооткрывателя росписей Альтамиры.

Пещера, вход в которую еще в древности был засыпан обвалом, была случайно обнаружена в 1868 году неким местным жителем. Спустя семь лет здесь побывал Марселино де Саутуола, страстный любитель древностей. В пещере Саутуола нашел кости и зубы древних животных, скелет пещерного медведя и грубо оббитые обломки кремня, в которых опознал орудия древних людей.

Возвратившись в ноябре 1879 года в Сантандер, Саутуола начал раскопки в пещере. Он обнаружил новые орудия из камня, кости оленьих рогов и следы палеолитического очага. В один из дней он взял с собой девятилетнюю дочь Марию. Ей все здесь было интересно, а рост позволял свободно рассматривать своды пещеры там, где отец мог пройти лишь согнувшись. Поэтому неудивительно, что именно Мария неожиданно обнаружила на низком потолке бокового грота удивительные рисунки, покрывавшие темные своды пещеры. Это были необыкновенно реалистичные изображения быков высотой в полтора-два метра, нарисованные яркими красными и оранжевыми красками.

Изучив рисунки, Саутуола пришел к выводу, что их автор, несомненно, был человеком сведущим и талантливым, его рука уверенно вписывала изображения в неровности скал. Пройдя из первого зала пещеры во второй, Саутуола и там увидел рисунки зверей и геометрические фигуры. В слое культурных отложений на полу пещеры он нашел куски охры того же цвета, каким выполнялись росписи. И самое главное – Саутуола после тщательных исследований собрал убедительные доказательства того, что в этих залах со времен каменного века никого никогда не было! То есть авторами рисунков могли быть только те самые голые и волосатые «троглодиты», которые, по представлениям тогдашней науки, лишь нечленораздельно мычали и остервенело бегали за дичью, размахивая корявыми дубинами.

Это была сенсация. Саутуола был убежден, что живопись Альтамиры – результаты деятельности ископаемого человека. Но определить точный возраст изображений Альтамиры и вынести окончательный «приговор» ему, любителю, было не под силу.

В 1880 году Саутуола опубликовал сообщение о находке в виде небольшой брошюрки и отослал ее в редакцию французского журнала «Материалы по естественной истории человека». О находке заговорили крупнейшие ученые мужи того времени. «Дерзкая» брошюрка Саутуолы вызвала их единогласное возмущение. В научном мире поднялась буря гнева и негодования, Саутуолу обвиняли в подлоге. В это нелегкое время рядом с ним оказался лишь один человек – профессор Мадридского университета Вилланова. Побывав в Альтамире, он обнаружил новые росписи, куски явно «несовременной» засохшей краски, и даже раковину, служившую когда-то палитрой первобытному художнику. В заложенных в пещере контрольных шурфах Вилланова обнаружил кости ископаемых животных, в том числе и пещерного медведя. Ученый полностью поддержал выводы Саутуолы. Но его голос был одинок в мощном хоре противников великого открытия. Большинство ученых находилось под влиянием в высшей степени сомнительных дарвиновских теорий. Они не могли поверить в то, что человек каменного века обладал столь развитым искусством, свидетельствующим о высокой художественной культуре и талантливости первобытных людей. Тогда, в середине XIX века, не знали искусства старше древнеегипетского или кельтского, поэтому предполагалось, что любые предшествующие формы, которые еще могут быть открыты, неизбежно будут более примитивными. Никому и в голову не могло прийти, что уже 20 тысяч лет назад в Европе существовало искусство, достойное восхищения.

Между тем в громком хоре голосов, осуждавших альтамирскую «фальсификацию», звучали и другие мнения. Один из крупнейших археологов той поры Э. Пьетт писал: «Я не сомневаюсь, что эти росписи могут быть отнесены к мадленской эпохе» (то есть период позднего палеолита, около 16 тыс. лет. – Авт.). Палеонтолог Гюстав Шове в 1887 году поддержал выводы Саутуолы. Вокруг сенсационного открытия возникло что-то похожее на дискуссию. Но это была очень странная дискуссия: критика открытия здесь принималась за аксиому, а аргументация защитников открытия не удостаивалась внимания. Между тем открытия наскальных рисунков в пещерах Европы множились. Одновременно множилось число находок различных скульптур и орнаментированных предметов, залегавших в культурных слоях, относящихся к верхнему палеолиту.

В 1895 году в пещере Ла Мут, расположенной в долине реки Везер (Дордонь, Франция), французский археолог Эмиль Ривьер обнаружил наскальные изображения ископаемых животных. Их древность не вызывала сомнений: они находились в галерее, закупоренной «пробкой» культурного слоя, содержащего палеолитические орудия. Однако судьба альтамирской находки заставила Ривьера быть предельно осторожным: по иронии судьбы, он сам еще недавно находился в числе яростных противников Саутуолы и хорошо помнил свои собственные инвективы в адрес «изобретателя Альтамиры». А тут судьба посылает ему самому сомнительный шанс прослыть «изобретателем» Ла Мута!

Раскопки в пещере Ла Мут продолжаются, и вскоре Ривьер и его коллеги находят… каменный светильник, относящийся к эпохе верхнего палеолита. Так вот каким образом первобытные художники освещали стены пещеры! Единственное возражение, которое не смогли опровергнуть Саутуола и Вилланова, снимается этой находкой!

А тем временем…

Тулузский книготорговец и археолог Рейно обнаруживает в гроте Марсула наскальную живопись, сравнимую по технике с росписями Альтамиры.

Археолог Дало в 1896 году в пещере Пэр-но-Пэр находит рисунки различных зверей, в том числе мамонта. Этот «зверинец» был хаотически разбросан на площади около 25 кв. м по вертикальной известняковой стенке, закрытой ранее культурным слоем древнекаменного века. Возраст рисунков тем самым доказывается неоспоримо.

Наконец, в 1902 году наступает «момент истины». На конгрессе французских антропологов в Монтабане крупнейший авторитет того времени Эмиль Картальяк публично признает, что совершил и вот уже на протяжении двадцати лет продолжает совершать роковую ошибку, отказываясь признать подлинность росписей Альтамиры и других пещер, где были найдены рисунки палеолитического человека. И вскоре весь ученый мир с волнением и изумлением читал статью Картальяка «Моя вина», в которой он публично каялся в своих ошибках. А 1 октября 1902 года Картальяк, сопровождаемый молодым аббатом Анри Брейлем – в будущем одним из крупнейших исследователей культуры каменного века, – стоял у скрытой низким кустарником темной расщелины, ведущей в пещеру Альтамира. Перед этим он встретился с дочерью покойного Саутуолы Марией и попросил ее о прощении за несправедливость к ее отцу и его величайшему открытию, и за то, что поставил под сомнение доброе имя Марселино де Саутуолы.

Открытие рисунков в Альтамире стало началом изучения пещерной живописи времен палеолита. Многие десятки подобных пещер с палеолитическими рисунками были обнаружены позднее в самых различных местах Европы и Азии. В числе самых значительных открытий палеолитического искусства – пещеры Ласко (1940), Руффиньяк (1956), Дель Ромито (1961), Капова пещера на Южном Урале (1959) и Хоит-Цэнкер Агуй (1972) в Западной Монголии. На сегодняшний день расписных палеолитических пещер в одной лишь Западной Европе насчитывается более ста пятидесяти, и они многое поведали о людях каменного века. Рисунки, гравюры, разнообразные статуэтки свидетельствуют о том, что первобытные охотники были далеко не такими примитивными, какими они представлялись ранее. Эти современники мамонтов и шерстистых носорогов поднялись на такой художественный уровень, который оставался недостижимым для последующих поколений людей в течение многих тысячелетий.

История Сахары в наскальной живописи Тассилин-Аджера

Огромное, иссушенное жгучим солнцем пустынное плато Тассилин-Аджер площадью 72 тыс. кв. км расположено в Центральной Сахаре, на юго-востоке Алжира. Протяженность плато составляет 700 км, ширина – 100 км. Выровненную поверхность Тассилин-Аджера с поднимающимися кое-где остроконечными вершинами пересекают каньоны, русла высохших древних рек. В скалах Тассили (так называют плато берберы) имеется множество гротов и пещер, есть здесь и горячие вулканические источники. Повсеместно встречаются геологические образования из эродированного песчаника, образующие так называемые «скальные леса».

Этот «марсианский пейзаж» – один из древнейших центров обитания человека в Северной Африке.

Древние обитатели Тассилин-Аджера оставили свыше 15 тысяч наскальных рисунков и рельефов, охватывающих огромный период времени – от VI тысячелетия до н. э. до наших дней включительно. Эти изображения животных, людей, колесниц, сцен охоты, войны, перегона стад и т. д. – настоящая летопись Северной Африки.

Крупнейшие ансамбли наскального искусства в Сахаре расположены главным образом в нагорьях Тассилин-Аджер, Тассилин-Ахаггар, Тибести и в прилегающих к ним районах: Феццане, Адрар Ифорасе, Аире, Борку, Эннеди и т. д. Нигде в мире наскальные рисунки не достигают такой высокой плотности. Сюжеты множества из них свидетельствуют о том, что в эпоху неолита в Сахаре были более влажный климат, богатый растительный и животный мир. Фрески Тассили запечатлели всю эволюцию Сахары от некогда цветущей саванны к безжизненной пустыне.

Создателями наскальных фресок Тассили стали многие поколения охотничьих и скотоводческих племен, населявшие теперешнюю пустыню в те далекие времена, когда она была страной с благодатным климатом, пышной растительностью и богатым животным миром. Как установили исследователи, Сахара пережила два влажных периода: первый закончился в эпоху нижнего палеолита, второй продолжался около шести тысяч лет, примерно до II тысячелетия до н. э.

В эпоху неолита в этой богатой водой местности произрастали разные породы лиственных и хвойных деревьев, дубы, олеандр и мирт, цитрусовые и оливковые деревья. Многочисленные долины, сейчас засыпанные песком, были в то время такими же полноводными реками, как Нил и Нигер. Они изобиловали рыбой и крупными речными животными – бегемотами, крокодилами, – кости которых сохранились в местах древних поселений.

Сегодня ученые выделяют четыре больших периода развития наскального искусства Сахары, связанных с климатическими изменениями в этом районе:

I. Период древнего буйвола (VIII–VI тысячелетия до н. э.) – «эпоха охотников».

II. Период домашних быков (около 3500 лет до н. э.) – «эпоха пастухов».

III. Период лошади (около 1500 лет до н. э.).

IV. Период верблюда (около II века н. э.).

Живопись и петроглифы трех последних периодов встречаются на территории Сахары повсеместно, но древние памятники, относящиеся к «эпохе охотников», сохранились лишь в нескольких местах – главным образом в Феццане и в горах Сахарского Атласа.

Петроглифы Феццана по праву считаются вершиной первобытного искусства. Местность, где находятся эти изображения, в настоящее время представляет собой безжизненную пустыню. По обеим сторонам сухой долины Матенду высятся темно-оранжевые, растрескавшиеся от зноя скалы, на которых ясно различимы изображения слонов, бегемотов, носорогов, жирафов, быков, антилоп, страусов и других животных, а также фигуры лучников, охотников с дротиками и т. д. Размеры фигур достигают нескольких метров.

В IV тысячелетии до н. э. наскальные изображения крупных толстокожих исчезают. Из диких животных остаются жирафы, страусы, антилопы. Зато появляются изображения хищников и первые фигуры быков. Быки в разных позах и ракурсах, с то длинными, то короткими рогами, с рогами, загнутыми назад или изогнутыми в виде лиры, становятся основным объектом изображения. Эта тенденция достигает своего апогея примерно в середине IV тысячелетия до н. э., когда в Тассили обосновываются скотоводческие племена. В этот период наряду с жанровыми сценками из повседневной жизни появляются большие наскальные панно, изображающие перегон скота, сцены войны, охоты, собирания злаков. Многие картины на мифологические темы – например, посвященные культу плодородия, – отличаются неприкрытой откровенностью.

Древние художники высекали свои произведения в скалах, либо писали их минеральными красками, в которых доминируют желтые, коричневые, голубые и красноватые тона. В качестве вяжущего материала они использовали яичный белок. Краски наносили рукой, кистями и перьями.

Примерно в середине II тысячелетия до н. э. в Тассили появляются изображения боевых колесниц, запряженных лошадьми. По рисункам на скалах их путь прослеживается от побережья Средиземного моря до верхней излучины Нигера. Рядом с колесницами на рисунках изображены люди, по облику, цвету кожи и одежде явно отличающиеся от всех типов местного населения. Это светлокожие, рослые воины, вооруженные мечами, копьями и дротиками, с круглыми щитами в руках. Кто они?

Об обитателях Сахары, использовавших запряженные лошадьми боевые колесницы, писал еще древнегреческий историк Геродот. В античные времена этот народ назывался гарамантами. Римский историк Тацит описывает гарамантов «свирепым племенем, наводившим ужас на соседей». Как установили современные ученые, основу этого этнически пестрого народа составили потомки древних ливийцев. В последующие века гараманты смешались с местными племенами и образовали современные народности туарегов и теда, живущих в Сахаре.