европейский гуманизм, склонный понять (а значит – примерить на себя, а значит – и простить) истоки любого преступления – до самого беспардонного людоедства. Ведь интеллектуал не судит, он всего лишь оценивает. Широкое знание формирует систему компромиссов. Оно препятствует образованию жесткой платформы, на которую можно было бы водрузить судейский стол… Мы могли бы привести