СССР в 1945–1953 гг.

философ Ю. Фурманов, «сила аргументов подменялась аргументом силы».

Война сама по себе не формирует политических позиций и тем более не создает организационных форм для развития политической деятельности хотя бы потому, что у нее вообще другие задачи. Война влияет больше на изменение основ духовной жизни, дает импульс к перестройке мышления, т.е. создает нравственно-психологический задел для будущей деятельности.

«Культурная революция» понималась в те годы как составной элемент известной триады – индустриализация, коллективизация, культурная революция. Главная задача – коренное изменение личности. Происходило намеренное ограничение культурной работы на уровне расширения элементарных форм (ликвидация неграмотности, первоначальное школьное обучение), необходимых для создания массовых производственных кадров, и одновременное отторжение этой же массы от усвоения высших культурных ценностей. Партийно-номенклатурному режиму требовалась культура исполнительская, а не творческая («отец народов» боялся ее всегда). Процесс нивелировки личности и ее принижения (вспомните булгаковского Шарикова!) – своеобразный исторический «феномен» нашей многострадальной Родины. Особое место в советской идеологии, навязываемой десятилетиями народу, заняла «опасность извне»: образ врага и лучше всего – внешнего, неведомого и поэтому особенно страшного. Политический тоталитаризм тридцатых –сороковых годов, выразившийся в целом ряде судебных «показательных» процессов – трагедии инакомыслия в стране, – тесно взаимодействовал с культурным: трагедией ученого, честного художника, унижением человека.