Когда Татьяна отворила тяжёлую дверь ресторана, ноябрьский холодный ветер чуть-чуть подтолкнул её сзади и собирался было прошмыгнуть незаметно следом, но массивная, ещё советских времён, дверь плотно и решительно закрылась за её спиной.Из-за небольшой стойки, на которой стояли две горящие свечи, вышел услужливый и до отвращения любезный официант:

– Чем могу быть вам полезен?

Татьяна снисходительно посмотрела на заискивающе улыбающегося юношу и ровным голосом ответила:

– У нас заказан столик на девятнадцать ноль-ноль.

– А на чьё имя?

– Митрохин.

Официант вернулся за стойку, перелистнул пару страниц в лежавшей между свечками толстой тетради и понимающе закачал головой:

– Да-да, конечно… Столик на двоих, семь часов…

В этот момент в сумочке Татьяны зазвонил мобильный телефон.

– Алло? –рассеянно ответила Татьяна продолжая разглядывать официанта.

– Танюш, привет, – раздался в телефоне голос её мужа, – Ты уже на месте? Я чуть-чуть задержусь, так что можешь пока взять шампанского, чтобы не очень скучать. Мои японцы только вот только что уехали, так что я прыгаю в машину и еду к тебе в ресторан. Минут через двадцать буду.

Говорил Игорь по привычке громко, так что официант стал невольным слушателем их разговора.

– Ну ладно, – вздохнула Татьяна, – Жду.

Она убрала телефон и повернулась к официанту. Тот сразу же улыбнулся и сказал:

– Пойдёмте, я покажу вам ваш столик. И шампанского принесу. Вам просто бокал или бутылочку?

– Давайте уж бутылочку, – ответила Татьяна.

– Двести или триста семьдесят пять? – тут же поинтересовался официант.

– Обычную, семьсот пятьдесят, – улыбнулась Татьяна.

В этом ресторане она не была уже лет пятнадцать. А до рождения Дашки они с Игорем бывали здесь довольно часто. Игорь тогда раскручивал как мог свой бизнес, и все удачные контракты отмечались в этом, тогда ещё относительно дешёвом, ресторанчике. Сейчас было заметно, что уровень заведения существенно повысился, да и владелец сменился, наверное, уже не один раз. Фойе Татьяна практически даже не узнала – этих тёмных деревянных панелей на стенах пятнадцать лет назад не было. А вот зал почти не изменился – та же стойка бара, зеркальная стена, и даже столики кажется те же самые… А вот стулья – другие. Теперь они массивные и мягкие, а раньше были попроще, как в школьной столовой… Татьяна села за указанный официантом столик и с любопытством огляделась по сторонам. Посетителей было совсем немного, но даже на пустых столиках горело по одной свечке воткнутой в старые, заплывшие слоями стеарина, бутылки. На столике перед Татьяной появилось серебристое ведёрко со льдом, из которого торчала бутылка шампанского. Официант быстро и умело, с лёгким хлопком вытащил пробку, наполнил бокал и поставил его на тёмно-коричневую салфетку. А потом он молча исчез, словно растворившись в воздухе. Татьяна сделала осторожный глоток из бокала и стала не торопясь разглядывать всё вокруг. За небольшим столиком у стойки бара её внимание привлёк одинокий потрёпанного вида пожилой мужчина с роскошными седыми усами и взлохмаченной седой шевелюрой на голове. Видимо как-то почувствовав взгляд Татьяны, он приподнял голову и посмотрел на неё. Неспешно осмотрев весь зал, Татьяна на мгновенье снова взглянула на старика возле бара. Тот продолжал неотрывно пялиться на неё, и на лице его каким-то странным образом можно было наблюдать одновременно и изумление, и восторг, и любопытство, и даже что-то похожее на испуг…

«Кажется, я ему понравилась…» – мелькнуло у Татьяны в голове, – «Ну что ж, почти сорок – для него наверное как девочка…»

Незнакомец теперь совершенно не скрываясь смотрел ей прямо в глаза.

«Ну, это уже почти совсем неприлично…» – вздохнула она, – «Неужели сейчас знакомиться полезет?»

Татьяна отвернулась и пригубила бокал с шампанским. Незнакомец продолжал внимательно разглядывать её – она видела это краем глаза.

«Нет, старикан», – улыбнулась про себя Татьяна, – «Ничего у тебя не выйдет…»

Потягивая из бокала шампанское, она незаметно посмотрела на своего нового воздыхателя. Седой, усы шикарные – это да, непричёсаный… Одет… Странно одет – рубашка навыпуск, какие-то пижамные брюки в клеточку…

Неспешно опустошив бокал небольшими глотками, Татьяна взяла бутылку из ведёрка со льдом и налила себе ещё шампанского… Незнакомец по-прежнему не сводил с неё глаз.

«И чего этот старик на меня так пялится?» – подумала она, и вдруг ей показалось, что, возможно, не такой уж тот был и старик. Седина – да, но шевелюра у него была густая, да и морщин на лице не было заметно. И смотрел он на неё так пристально… Может быть он её знает? Или она его? Татьяна отхлебнула побольше шампанского и повернулась к незнакомцу. Тот едва заметно улыбнулся ей краешками губ, продолжая при этом внимательно её разглядывать.

«Знакомый!..» – мучительно размышляла Татьяна, – «Но кто?»

И тут её осенило. Если допустить, что незнакомец не так стар, как кажется – возможно, он её ровестник… И убрать усы… И причесать и подстричь… И волосы заменить на чёрные… Неужели это Сашка Гусев из её класса? Ну точно – он! Как же жизнь его, видать, побила… Она оглянулась на дверь – Игоря всё ещё не было. С бокалом в руке Татьяна встала из-за стола и направилась в сторону усача. Тот с улыбкой смотрел на неё…

«Привет! Сколько лет, сколько зим!..» – только было собралась сказать Татьяна усаживаясь на стул за его столиком, как вдруг внезапно она осознала, что перед ней совсем не Сашка Гусев, а совершенно незнакомый ей мужчина, которому к тому же было явно уже за шестьдесят.

– Здравствуйте… – с трудом выдавила из себя Татьяна, – Извините, я, кажется, обозналась…

– Ничего страшного, – ответил незнакомец, – Я вижу, вы кого-то ждёте…

– Да… Мой муж должен вот-вот подойти… – пробормотала Татьяна не зная, как ей теперь поступить: встать и вернуться за свой столик или продолжить беседу. Незнакомец промолчал внимательно вглядываясь при этом в лицо Татьяны.

– А можно поинтересоваться: почему вы на меня так смотрите? – спросила она.

– Понимаете, мне тоже сначала показалось, что я обознался, – ответил незнакомец довольно улыбаясь себе в усы, – Но вот сейчас я абсолютно уверен, что это вы.

– Мы с вами знакомы? – Татьяна пристально уставилась на собеседника.

– Как вам сказать… – задумался тот, – Вы со мной – нет, а вот я с вами знаком. И уже довольно давно.

– Как это так?

– Видите ли, – незнакомец взял в руку стаканчик со своей выпивкой и сделал маленький глоток, – Я – художник…

Татьяна невольно улыбнулась – у мужины несомненно был какой-то располагающий шарм, и ей даже начало казаться, что они и правда немного как-то знакомы.

– Так это вы меня с профессиональной точки зрения разглядывали? Как художник?

– Ну, что-то вроде того…

– Тогда, если вы и правда художник, – заметно осмелев продолжала она, – То вы должны сидеть не здесь.

– А где, простите? – растерялся тот и поставил стаканчик обратно на стол.

– Ну, где-нибудь в мансарде на Монмартре, – улыбнулась Татьяна, – И на столе у вас должна стоять бутылка бургундского, а не вот это вот… Что это у вас, виски?