Лошадь Копёнкина – Пролетарская Сила – отъелась и вздулась телом за эти недели, что она стояла без походов. По ночам она рычала от стоячей силы и степной тоски. Мужики днем приходили на двор сельсовета и обхаживали Пролетарскую Силу по нескольку раз. Пролетарская Сила угрюмо смотрела на своих зрителей, поднимала голову и мрачно зевала. Крестьяне почтительно отступали перед горюющим зверем, а потом говорили Копёнкину:
– Ну, и конь у тебя, Степан Ефимыч! Цены ему нет – это Драбан Иваныч!
Копёнкин давно знал цену своему коню:
– Классовая скотина: по сознанию он революционней вас!
Иногда Пролетарская Сила принималась разрушать сарай, в котором она стояла без дела. Тогда выходил на крыльцо Копёнкин и кратко приказывал:
– Брось, бродяга!
Конь затихал.