Грубо говоря, мои отношения со столом и превращают стол в «объект», наделенный сущностью «стольности». Разумеется, никакой реальной сущности у «стола» нет и, в действительности, он настолько же является «предметом», как и дуновение ветерка. Но тот факт, что он имеет-для-меня-значение «стола», превращает его в «объект реальности» – вещь, наделенную соответствующей «сущностью».