Первое, с чем мы должны справиться – так это с собственным страхом. Когда-то Теодор Рузвельт произнес свое знаменитое: «Единственное, чего нам следовало бы бояться, так это собственного страха». Не знаю, по какому именно поводу обронил эту фразу американский президент, но то, что она имеет самое прямое отношение к ВСД, мне совершенно понятно. Страх является ключевым звеном в развитии этой «бяки».
Сначала, впрочем, мы имеем просто выраженное внутреннее напряжение, обусловленное неосознаваемым (по большей части) конфликтом нашего сознания и подсознания. На этом этапе работа вегетативной нервной системы пока вполне адекватна обстоятельствам. Потом это внутреннее напряжение преобразуется в чувство тревоги (часто безотчетной и немотивированной), которое уже и «выдает на-гора» проявления вегетативной дисфункции – сердцебиения, слабость, потливость, головокружения и т. п.
Потом возникает классический страх человека, страдающего ВСД: «А что со мной? А не умру ли я?!» И далее указанные симптомы вегетативной дисфункции закрепляются у нас в виде своеобразного рефлекторного автоматизма, т. е., проще говоря, в нашем мозгу формируется патологический условный рефлекс, умеющий с пол-оборота восстанавливать всю картину «приступа». Дальнейшее хорошо известно – характерные предположения («А не станет ли мне плохо? А не возникнет ли приступ снова?») сделают нашу жизнь невыносимой. По сути же, это наш страх обойдется с нею подобным образом.
Предполагая возможные неприятности, связанные с собственным здоровьем, мы лишь нагнетаем обстановку и перегружаем свою вегетативную нервную систему. Она же, «сбитая с панталыку», кажется, только того и ждет, а мы словно бы газу поддаем на старте. И потому, как только в поле нашего зрения появятся «условные раздражители» (те, что сопряглись в нашем мозгу с вегетативным дискомфортом, или же просто как-то на них похожие «раздражители»), вегетативная нервная система сразу же «выстрелит залпом» своего «приступа».