Два человека из разных миров нашли свой общий язык и вели очень долгую и увлечённую беседу, пока не вышли к одинокому соломенному домику среди рощи и протекающему рядом ручью.

–…И вот Итиро падает с лошади, и как закричит: «Убейте эту чертову лошадь, убейте!»

–У вас даже лошади есть?! –Хохоча удивлялся Ямато. Вдруг музыкант затих и посмотрел на домик. –Знаешь, что это за место?

–Да откуда мне знать.

–Здесь я рос. Это мой дом. Давай зайдем в него. –Ямато уговаривающие обратился к Сабуро.

–Давай.

Открыв дверь в маленькую, но уютную японскую избушку, в которой стояло две кровати, японские фонарики и молитвенный уголок со статуэткой Будды, Сабуро краем глаза увидел мелькнувшую в окне тень. Самурай насторожился и нащупал катану.

–Что случилось? –Шёпотом спросил Ямато.

–Показалось. –Выдохнул самурай. –Говоришь это твой дом?

–Я мало что помню, мне было пять лет, когда меня забрал в храм Гоку, но помню, как рыбачил в ручье со своим дядей, как он учил меня писать первые слова… А еще он учил меня узнавать птиц по их пению. –Ямато даже взгрустнул. –А потом… Он просто исчез. Ушел своим путем, не сказав куда и зачем.

–Мы его еще увидим, а сейчас наберем воды из ручья и пойдем дальше –Слова Сабуро прозвучали по-дружески убедительно. -До заката мы выйдем и рощи.

За это не долгое время они подружились, рассказывали друг другу байки из своей жизни. По возрасту они были приблизительно равны. Ямато тем летом исполнилось семнадцать, самурай же не давно праздновал свое двадцатилетие в одной из подземных лавок жаровни. Такасикадзо поднимался на верх с позволения Гоку и договаривался о поставках различных товаров в близ храма. Не то что бы Жаровня не могла воспроизводить что-то, что может поднебесье, ведь в туннелях протекали и реки, росли особые «Железные деревья», из которых изготавливают, к примеру рукояти для мечей, и строят дома и даже, как выяснил Ямато, есть лошади, но особо редкие угощения и материалы привозили сверху.

А между тем путники вышли из рощи и на улице стемнело и стало душновато. Похоже будет гроза. Путники разбили ночлег и разожгли огонь.

–Ямато, сыграй что-нибудь. –Попросил с трепетом Сабуро.

–Гоку запретил мне играть. –Сказал Ямато, и опустил руку в свою сумку. –Погоди ка… Точно! Ханако дала мне свою флейту.

На лице Сабуро появилась безудержная радость. Он давно мечтал увидеть мастера музыкального искусства в деле. Ямато начал играть свою любимую мелодию. Первая нота, подул освежающий легкий ветерок. Вторая нота, запели полуночные птицы. Третья нота…

… -Ты все еще думаешь, что в бою есть место морали? Думаешь, что есть ритуалы, смывающие человеческую кровь с души победителя? Это чушь для слабаков. Кровожадность и хладнокровность всегда были и останутся главным секретом победы в схватке насмерть. Повали наземь и руби, руби, руби. Руби, пока, осмелившийся коснуться меча в твоем присутствии, не испустит свой поганый дух. Ты есть сила. Ты есть диктатор своей силы. Катана –продолжение твоей непоколебимой тяжелой руки, которая жаждет смерти врага также, как жаждешь ее ты. Исполни же волю своего владыки либо умри.

–Слушаюсь, господин Юри. –Воин Вако клана «древа Исси», как и любой ему здесь подобный, не знал ни своего имени, ни своих родителей. Все что он знал, так это то, что путники, в составе которого был один тоннельный самурай, покинули рощу. К нему обращались, как Син и сейчас этот молодой наемник, вооруженный катаной, облачённый в черный прилегающий костюм с закрытым до глаз лицом и капюшоном, встал с колена перед своим господином, поклонился и вышел с додзё.

С первой сверкнувшей в небе грозой, Син с отрядом из шести таких же безымянных синоби, двинулись на северный выход из рощи.

Стояла полная луна. По среди полянки догорал костер.

–Пора. –Шепнул Син.

В лесу прогрохотала разорвавшаяся петарда, от чего проснулся Сабуро. Взяв в руки меч, жаровенный самурай двинулся на поиски источника звука. Зайдя в лес и ничего не обнаружив, он решает вернутся быстрее будить Ямато и скорее уходить дальше к Ширату, но вернувшись Ямато уже не было.

– «Ловушка.» -Сказал сам себе Сабуро, когда его окружило семеро наемников. Он стоял в центре этого круга, выпрямив спину и держа руки по швам, давая понять незваным гостям, что он открыт говорить. Сабуро был спокоен и тих.

–Жаровенный Самурай! –Приказательно-тяжелым тоном сказала фигура справа. –Ты исполнишь волю моего владыки.

–Какова воля твоего владыки? –Сабуро был предельно спокоен.

–Ты отнесешь его дадао в свою цитадель и вернешь обратно.

–Что если я откажусь?

–Ни ты, ни твой друг не увидите рассвета. -Все семь фигур одновременно выхватили свои мечи и встали в верхнюю стойку.

Сабуро глубоко вдохнул и, закрыв глаза, поднял голову наверх, после чего спросил настолько тихо, что летящая мимо муха была оглушительно громкая в сравнении с этими словами:

–Знаете ли вы, что значит обнажить меч?

Под левой ногой Сабуро создалось титаническое давление. Он схватился за катану и обнажил лезвие на два пальца, что создало на мгновение ослепительную вспышку, после чего самурай произвел удар креста Таро по фигуре, стоявшей перед ней, разорвав бедолагу на четыре части и мигом убрав катану в ножны. Краем глаза Сабуро увидел прямой колющий выпад из верхней стойки, на что он пригнулся под летящий меч и, схватив руку нападающего, направил его в грудь нападающий фигуры сзади, убив вторую тень. Далее Сабуро в одно мгновение переломал схваченную руку в области локтя и направил свой правый кулак в шею врага, перебивая позвоночник и трахею.

– «Осталось еще четверо.» -Пронеслось в холодной голове воина.

Выпрыгнув из этой мясорубки, он увидел летящие на него еще три фигуры со всех сторон. Пробежавшись глазами по всем троим круговым движением ноги Сабуро подняли пыль, самурай вытащил клинок и ринулся кромсать одну из фигур серией легкий рубящих ударов. После скоростного кровопролития, были слышаны шаги и взмах меча справа. Самурай встретил этот удар своим мечем и на секунду завис в партере мечей с противником. Самурай начал звереть. Глаза Сабуро начали гореть огнем от ярости и на лице появился устрашающий фигуру оскал. Слева раздались шаги. Шестой по счету враг делает замах для тяжелого удара сверху. Перевалив противника из партера в сторону, сжимая катану двумя руками, Сабуро, титаническим ударом, отбил тяжелый удар и сделал пронзающий голову врага выпад. Вытащив меч из головы, жаровенный самурай посмотрел пылающим взглядом на последнего живого противника, который, бросив катану, барахтался по земле спиной, пытаясь в страхе уползти от убийцы его товарищей. Сабуро снова посмотрел на врага и встав над ним, проткнул грудь шестой фигуры.

–Вас было семь. Где ты, грязный наемник? –Сабуро знал, что седьмая фигура была где-то близко и все слышала.

Ждать долго не пришлось и за спиной раздались звуки переступающих ног. Самурай обернулся и увидел летящую на него, словно стрела, тень которая замахнулась в полёте мечом для нанесения рубящего бокового удара в голову. Сабуро отскочил от умирающего врага, но потерял равновесия в вязкой от крови земле, за что Син наказал его, оставив после удара глубокую рану, проходящую через весь правый глаз и переносицу Сабуро. Мечник лишь взмахнул катаной, стряхнув с нее кровь и кинулся в ответ.

Разум помутнел. Вокруг фигуры началось огненное безумие. Вспышки, узоры огня, искры. Фигура, стоявшая на месте, то приближалась, то отдалялась. Гнев. Ярость. Удар за ударом, взмах за взмахом. Глаз Сабуро наполнялся собственной кровью и все чем он руководствовался в поединке –жажда. Шквал ударов отражался и контратаковался с обеих сторон. На все бесовство, происходившее в эту кровавую минуту среди поляны, набитой трупами, отказывалась смотреть даже луна, прячась от ужаса под одеялом грозовых туч. Весь мир молча ждал, когда все это наконец закончится.

И вот, среди гор убитых, отрубленных конечностей и звуков, выдуваемых свои последние вдохи наемников, встало два человека. Один из них напоминал скорее забрызганный ошметками органов фартук мясника, а второй – его тень. Син начал перешагиваться с Сабуро по кругу:

–Думаешь эта беготня тебя спасет? Почему ты все еще здесь? Мой ответ твоему хозяину неясен? –Самурай повысил тон.

–Твой ответ значения более не имеет. –После этих слов, безымянный синоби убрал катану в ножны и пригнувшись, словно оскалившийся волк, выставил правую ногу вперед.

В следующий миг поляну вновь озарила вспышка и эхом раздались два лязгающих звона меча на столько сильных, что Сабуро оказался стоячим в пяти шагах от своего противника.

– «Повторил удар Таро?» -Произнес про себя Сабуро, после чего взглянул на свою катану. На ней красовались две проходящие до середины клинка выбоины, напоминавшие зубья пилы. Следующий удар не заставил себя долго ждать и Син вновь воспарил на землей для нанесения своего сокрушительного удара стиля Исси. Окровавленные и забитые руки Сабуро так и наравились опуститься, но катана жаровенного воина приняли и этот удар. Обменявшись тяжелыми ударами, которые грохотом раздавались над поляной, дуэлянты вошли в последний партер, который решит судьбы двух оппонентов. Син не был уставшим от этой схватки, что нельзя было сказать про Сабуро, и вот теневой синоби начал брать верх, нависая и давя самурая. У Сабуро начало темнеть в глазах, но была надежда, которую подарил ему сам Син.

–Унтай… ва… цуёй! –Закричал самурай и, подняв руки, дернул катану таким образом, что меч врага попался в одну из острых выбоин. Из последних сил Сабуро начал заламывать и выворачивать свою катану от чего меч Сина лопнул и разлетелся на осколки. Следующим движение воин жаровни оттолкнул плечом Сина и, выставив левую ногу вперед, прицелился для укола в сердце падающего на колени врага, вцепившегося в обломок меча.

–Даже вшивая собака у своих помоев прежде чем кинуться, предупредительно лает. Тебе это не знакомо, грязный наемник. –С этими словами, Сабуро сделал последний рывок, вогнав меч сквозь сердце врага в землю на половину клинка. Вспышки утихли. Син закатывал глаза и испускал последние вдохи. В голове была лишь одна мысль. – «Где искать Ямато?».

Все, кто не спал, и кто только проснулся слышали знакомые, лязгающие звуки подков. Окрестные домишки рыбаков и отшельников начали захлопывать свои окна и двери. Жильцы прятали детей. Под покровом ночи, по душным полям, двое всадников в масках и плащах с черным как ночь подбоем, волочили бедного музыканта в свою обитель. Она представляла из себя квадратные стены, внутри которых находились здания кузнечного назначения, тренировочные додзе, казармы, башни с огромными сигнальными воздушными змеями, по центру находилось главная резиденция местного главаря синоби, терроризирующего конвои, шедшие из Ширата вот уже как десяток лет.

Председатель местных краев поднебесья не смог найти на управу на свору наемников, за что был пойман, убегающим по полям, здешними теневыми головорезами, звавшими себя древом Исси, в честь стиля боя основателя некогда легендарной школы. Стиль заключался в постоянном движении и редких стремительных атаках. Сам мастер Исси когда-то говорил: – «Зачем терзать свое тело и дух изматывая себя и наблюдающих, если человек настолько хрупок, что способен пасть от неосторожного спуска по лестнице? Бить меч в меч –затея дурака. Решает исход битвы один меткий и сокрушительный удар, а не глупые танцы с катаной.».

Как бы то не было, Исси был зарезан собственным учеником, сегодняшним главарем бесчестных и кровожадных, живущими тем, что найдется в караванах Ширата и карманах простых путешественников, или, как их обычно называют, бродяг.

Ямато был посажен в клетку возле центральной резиденции. Вокруг выстроилась толпа теней. Музыканту даже показалось, что это и не люди вовсе, а действительно чьи-то тени на земле, однако он быстро пришел в себя после того, как его окатили ведром холодной воды.

–Здорова, музыкантишка. –Перед Ямато стоял владыка Господин Юри. –Ты бродячий музыкант?

–Нет-нет…Я…Эм…Путешественник! Я шел с запада вдоль рощи с другом в поисках… В поисках воды, да! И мы…Мы заблудились и… -Ямато никогда не был искусным лжецом, за что Юри открыл клетку и начал беззвучно избивать музыканта. Лицо его было в крови от переломанного носа и рассеченной брови. Когда Юри остановился, Ямато упал и тяжело задышал. Тогда владыка синоби схватился за ржавый кинжал, висевший возле клетки.

–Ещё одно лживое слово из твоего поганого рта, и я тебе отрежу руку! –Угрожающе спокойно сказал Юри. –Видал я музыкантов проворнее твоего. Помню одно седого гайдзина, бросивший своих товарищей песнопевцев и сбежавшего в рощу. Рассказчик ты такой себе, но интересно мне, как ты играешь.

Юри был огромных размеров человек, больше Ямато раза так в три, облаченный в латы и рогатый шлем. Шевеля своими черными усами, пленитель вытряхнул сумку Ямато и, увидев сразу две флейты, взял обе в руки и обратился к пленнику:

–На какой из этих у тебя сейчас настроение поиграть?

Ямато замолчал. Что с лучилось с Сабуро ему не известно. А что если он уже мёртв? Холодный пот встал на спине музыканта от этой мысли. Один этот путь он навряд ли пройдет, но сдаваться он не хотел. Что-то нужно предпринять. Чем быстрее, тем лучше. Ямато молча указал на флейту с розовой лентой.

–Давай только что-нибудь веселое, – Задорно сказал исполин в латах. –у нас ведь сегодня праздник! Твой дружок-то –самурай, демоническое отродье. Я скажу тебе одну тайну, -Юри приблизился к Ямато. –Эти твои самураи, точно такие же уруки, как и те, на кого они охотятся, только трусливее. Им не хватило мужества выйти и принять свое проклятие. Забились в норы, как крысы и ждали, пока их кто-то спасет. Я не уважаю ни твой мерзкий храм, ни ваших выродков, что за него так яростно мрут и то что они там творят, обычная драка за выживание. Сильные едят слабых, но остаются прежними. –Юри говорил с нарастающим ожесточением, но под конец, перейдя на шёпот, он встал и повернулся к Ямато боком. – и как только твой самурай отнесет мой меч до жаровен и обратно все останутся в достатке. Я получу невероятную силу, а ты свою свободу. И броди ты по этому миру сколько тебе угодно, а пока, щенок, играй!

–Хорошо…Что-нибудь веселое, да… –Мешкаясь выдохнул Ямато. Каждое слово из уст этого ужасного головореза звучало, как насмешка над музыкантом, однако, несмотря на весь трагичный путь, который прошел Ямато за свои шестнадцать лет, он тоже не был лишен чувства юмора. Как-только паренек выдул первую ноту, все вокруг затихли. В небе разразилась гроза и душный воздух начал окропляться дождем. Кто-то начал ломится во все ворота крепости.

–Что сказал попрошайка, когда увидел хозяина лапшичной? –Язливо спросил музыкант, в надежде хоть как-то отомстить человеку, который чуть не забил его до смерти голыми кулаками.

–Ублюдки у ворот! –Не слушая пленника, крикнул в толпу главарь.

Ямато почти рассмеялся, но как только в голову одного из головорезов неподалеку прилетела стрела, улыбка с лица музыканта испарилась. Завыл боевой горн уруков и очередные врата рухнули под натиском тварей. В крепости началось нашествие монстров, истреблявших один за одним теневых воинов. –Ну давай кто смелей! Подходите, животные! Рассредоточится! –Сорвался Юри. От страха Ямато забился в угол клетки в ожидании, когда это все закончится, но он понимал, что в любом случае навряд ли одна из сторон после своей победы оставит его в живых. Взяв свою волю в кулак, Ямато схватил катану мертвого синоби и встал в позу, которую сложно было назвать боевой. Он бился на палках с ребятами из храма, но эта штука была очень и очень тяжелой для рук музыканта. Трясущиеся от страха, они не призывали нападать на их владельца, а скорее наоборот, обойти его стороной. На все это действие смотрел самурай в соломенной шляпе с двумя катанами в руках, стоявший на вершине одной из башен крепости, чью фигуру на мгновение осветила вспышка грозы. Начался настоящий ураган …

– «Итиро!» -Выдохнул Ямато. Самурай с двумя мечами быстрее капель дождя бросился с башни на одного из уруков, а следом за ним еще несколько жаровенных самурая.

-Как твое имя? –Перед уже немолодым беловолосым человеком сел воин. –Ладно, давай начнем с моего. Мое имя –мастер Таро.

Человек был связан словно пленник. Глаза застилала ненависть к разбойникам и жалость к своим мертвым друзьям. Немного придя в себя, человек ответил:

–Гоку.

–Я рад знакомству. Если я развяжу тебе руки, ты не кинешься в бегство?

–Нет.

Лысый самурай с длинной кудрявой и уже седеющей бородой сверкнул своим глазом, по которому проходило два шрама, образующих крест, товарищу, который молча развязал Гоку.

–Знаешь, что это за место? –Таро был приветлив насколько мог. Трудно показать дружелюбность, когда ты более напоминаешь огромного медведя своим видом и голосом, нежели доброго человека. Гоку отрицательно повертел головой. По мимо Таро и его товарища, Гоку видел стол, свечу, печку за спинами самураев, и красивые огненного цвета латы воинов с рогатыми шлемами на подставке. Повернув голову направо, он увидел сквозь окошко, отрабатывающего удары кулаками на додзе паренька. –Никто в этом месте тебе не желает зла…, и мы не можем тебя отпустить…

Гоку с непониманием посмотрел на самурая.

–Похоже, что всяк входящий сюда –обречен остаться здесь навсегда. Те, кто выходили наверх –никогда более не возвращались и даже в поднебесье о них никто не слышал, потому мы и принимаем в свое племя каждого, кто заблудился в роще и учим нашему быту. –Таро встал из-за стола. -Пойдем, прогуляемся. –Таро подошел к открытой двери и приглашающе помахал рукой гайдзину. Мастер повел Гоку по угодьям Жаровни, показывая где и что расположилось.

–Это моей додзе. Я здесь не так давно и свой стиль принес с севера. –Таро указал рукой на занимающего человека. В ответ Гоку встретил крайне озлобленный взгляд занимающегося воина. -Видишь того паренька? Это мой ученик Такасикадзо. Вон та круглая башенка –додзе двумечницы Арамуши, одной из первопроходцев этого места, там она учит владению в бою сразу двумя катанами. На берегу бирюзового пруда строится нефритовое додзе мастера Кендо. Они ведут бой полагаясь только на свой слух. Там, где пасутся лошади, обучает мастер Которо Ратонингу, а вон то красиво здание, это библиотека Сензо Сатори…