“Левушка, – сказала ему Фаина ласково, – какой ты смешной!” Лева и расстроился, что она так сказала, когда рядом с ней Митишатьев, и обрадовался ласковому ее тону, которого не ожидал. Ласка была ему важнее. “Смешной? Правда?” – сказал он словно так, что если это плохо, то он больше не будет, а если Фаине нравится, так он может стать еще смешнее: как она захочет – так и будет. Фаина, смеясь, потрепала его по руке. Лева растаял.