«Мысль – наилучший космический корабль!»

Неизвестный мечтатель

Пролог

Эту историю мне рассказал… точнее я ее нашел у себя в голове после того как… Нет. Расскажу все по порядку. Это было совершенно обычное утро – весна, суббота, солнце. Разделавшись со всеми сельскими заботами, я вышел из дому, отвязал Шарика – это мой сторожевой пес самой распространенной породы, и уселся на лавочку возле забора медитировать на прыгающие по старой дороге пыльные автомобили. Суббота же – утро, весна, солнце…

– Добра здравия, дед Гнат, – крикнул я старику соседу, спящему на лавочке вместе со своим старым псом.

Тот как всегда не ответил – совсем оглох старик. Прищурившись и выставив вперед руку – Шарик принялся лизать мне пальцы – я мысленно поприветствовал аиста, одиноко стоящего на столбе у дороги. В ответ аист захлопал огромными крыльями и, задрав голову к небу, закурлыкал весеннюю песню. Я улыбнулся, радуясь жизни, а он повернулся и заглянул мне прямо в глаза. Я оцепенел, как будто залпом выпил стакан спирта: вокруг все потемнело, и перед моим взором понеслись видения, словно я сидел в кинозале…

1

– Мур-р-р… В истории планеты, – лениво протянул десятилетний кот-подросток Ролл, склонившись над полупрозрачным планшетом, – выделяют три периода развития цивилизаций: ранний, средний и современный. М-мда…

Планшет – гибкий прямоугольник с текстом и всплывающими слайдами – шлепнулся на стеклянный стол, словно холодный блин и почти слился с поверхностью. Ролл поднял передние лапы, сладко зевнул, показав молодые острые зубки и потянулся, дугой выгнув спину. Затекшие мышцы напряглись, судорожно подергиваясь. По серому, с разноцветными спиралями телу пробежала серебристая волна. Кот сполз со стула, встал на четвереньки и быстро скрылся за дверью кухни. Хлопнул холодильник, взвизгнул проехавшийся по тарелке нож, и Ролл вернулся к столу уже на задних лапах, неся ломоть батона, толстомазаный сливочным маслом с красным покрывалом икры. Он вскарабкался на стул, откусил огромный кусок и стал водить глазами по экрану планшета:

– М-м-мр… А, вот!.. Цивилизации раннего периода представлены только примитивными приматами… – он откусил снова и, с наслаждением чавкая, пробежал глазами несколько строчек. – Они занимались главным образом охотой, собирательством, начальным земледелием и скотоводством… Мр-рам… Формируется обширный пантеон богов, в измененном виде кочующих в сменяемые друг друга культуры… Приматы разделяются на три вида: чернокожие, желтокожие и белокожие… Наблюдаются постоянные войны за ресурсы, ареалы обитания и столкновения на религиозной почве… М-м-м… Очаги цивилизаций движутся по поверхности планеты вместе с благоприятными условиями для жизни… На этом этапе ранние приматы уже сосуществуют с примитивными грызунами, кошачьими и псовыми видами млекопитающих.

Ролл закинул остатки бутерброда в рот и продолжил, откинувшись на спинку стула и поигрывая искусно расписанным хвостом:

– Средний этап развития характеризуется массовым переселением и смешиванием видов приматов… Развитие сельского хозяйства… Это понятно… Мр-р, – он облизал лапу и, пробежавшись глазами, продолжил.

– Установление веры в единого бога, несмотря на различия в толкованиях намерений божества, выраженных в откровениях религиозных лидеров, не соединяющихся в общую картину.

Религиозные и территориальные войны. Угу, мур-р… Научный прогресс. Изучение устройства вселенной. Мдамр-р… Начало теорицизма и работы с сознанием. М-мр-р… Кошачьи и псовые млекопитающие приобретают новый статус и становятся полноправными членами семей. У них развивается зачаточный интеллект. Увеличение продолжительности жизни… Ум-мр-р…

Ролл посмотрел поверх планшета. Там, на матово-белой стене пробежала строчка черных букв: «Дверь открыта. Добро пожаловать, Эол» и медленно растворилась в туманной белизне. Рядом, словно разбуженные ото сна всплыли: сокращенное до неузнаваемости чье-то расписание, столбики памяток, цифры, закладки, не отвеченные сообщения… и так же тихо исчезли. Это проснулась домашняя система, открыла дверь внизу и вернулась в режим ожидания, оставив на стене запись о своих действиях.

«Головастик будет через пять минут, если его не отвлекут, а такое с ним обычно не случается», – подумал Ролл и продолжил:

– Средний этап представлен индустриальной и союзной цивилизациями. Известно, что индустриальная цивилизация закончилась мировой войной, вспыхнувшей в результате перенаселения планеты и достижениями в военной индустрии… Развитие космонавтики… Ага-мр-р… Стоит особо выделить союзную, при которой были отменены государственные границы. Это сопутствовало прекращению войн, отказу от вооружения, объединению всех разрозненных культур в общее достояние приматов, которые к тому времени уже не разделялись по внешним признакам… Создание единого правительства… Объединение религий… Переход на общий язык. Открытие первых школ для котов и собак. Увеличение размеров мозга и тела у разумных млекопитающих. Мр-р… Та-ак… Первые два этапа объединяет вера в богов, воинственность и деление населения на касты по роду занятий, положению в обществе, происхождению и материальному состоянию…

– Мр-р-р, привет, полосатый…

Ролл подскочил на стуле и уставился в угол экрана. Там появилась ухмыляющаяся кошачья морда с растопыренными усами и мяукнула:

– Мыр-р мыр-р-р. Чего поделываешь?

– Привет, Риз. Историю повторяю: выпуск через неделю!.. Скорей бы уже.

– Чего так?

– Надоело жить в этой общаге с тупой собакой и приматом. Да еще родители.

– А куда подашься после выпуска?

– Не знаю еще. Думаю поколесить немного по свету, а там видно будет…

– Путешествовать?.. – Риз выпучил глаза. – В теле?.. У тебя что, сломалась капсула реальности?

– Мр-р… нет.

– Поставь себе первый уровень и наслаждайся укусами комаров на полярных болотах!.. Путешественник!

– Может, осяду где-нибудь, – мечтательно проговорил Ролл. – А ты?

– Я тут останусь. Меня хозяйка держит. Так и сказала: «Выпуск для тебя – только бумажка с печатью», – проговорила пухлая кошачья морда и быстро оглянулась.

– Ты же свободный кот! Иди куда хочешь!

– Да, но я не хочу уходить от нее, – Риз развел лапами. – Я и тут свободный кот и хожу куда хочу. Зачем ехать куда-то? Мне нравится помогать хозяйке писать картины-визуализаторы. Знаешь, она увлеклась религиозной и военной тематикой. Мы сейчас изучаем историю войн и религий, чтобы воплотить ее в устойчивой визуализации – это сейчас модно.

– История войны? – Ролл скривился. – В моем курсе такого нет. У меня лишь вскользь упоминается о войнах как о первобытном способе захвата территорий и решении религиозных споров у дикарей.

– Этого нет ни в одном официальном курсе, – оживился кот, – Это вообще раньше была запретная тема, забытая на тысячелетия. Сейчас писатели и художники всего мира копошатся в архивах.

– Хм… Война… Религия… В войнах бессмысленно убивают, а ресурсы тратят не на улучшение жизни, а на более изощренные орудия убийства, часто оправдывая это требованиями религии. Бессмысленно!

– О-о! Далеко не бессмысленно! Это двигатель древней истории, забытый в современном обществе… Вот, смотри.

– Ну, давай, – Ролл скривился.

По планшету поползла черная тень, мелькнули всполохи огня, и все заволокло сизым дымом. Послышались треск оружейных выстрелов и гром разрывов. Блеснул огонь, облизав края планшета – Ролл отпрянул от экрана – и в рассеивающемся дыму стали проступать горящие развалины. Что-то зашевелилось в тени, и кот увидел в отблесках пламени искаженное болью лицо молодого парня, он, стиснув зубы, перевернулся на живот и пополз. Когда солдат приблизился, стало заметно, что ног у него нет: из обугленных штанин торчали две разорванные культи, кровь толчками выплескивалась на обожженную землю, и в черных лужах отражалось зарево пожара.

– Это трагедия и триумф, страсть и боль, – сквозь канонаду и рев пожара пробивался голос Риза, – страх и отвага, ненависть и любовь – все смешивается в один клубок и горит, горит огнем!..

– Дикость! Убери это!..

Планшет мигом приобрел нейтральный матовый цвет.

– Постой-постой, это только начало! Смотри дальше!..

– Я даже не хочу больше слышать об этом!

– Ты просто не знаешь. Это сидит в каждом из нас, просто очень глубоко, но ты посмотри, посмотри на них… – размахивал лапами Риз.

– Фу!.. – перебил Ролл. – Для этого существует спорт! А если хочется пожестче – криминал и полиция… Ну ладно, чего хотел-то? Давай быстро, я занят.

– Ничего. Просто поболтать. Ты как? Про аномалии слышал?..

– Нет.

– Смотри.

На планшете появилась взволнованная толпа людей, сгрудившаяся вокруг полупрозрачной субстанции, распластавшейся на полу. Она шевелилась и нервно подрагивала, словно пыталась уползти, как показалось Роллу. Камера приблизилась, и сквозь мутноватый студень проступил искаженный рисунок пластикового пола. Вещество забурлило, вспенилось и вмиг исчезло, не оставив и следа. Толпа охнула.

– Ну? – спросил Риз. – Что ты думаешь?

– Думаю, что в сети можно найти всякую чушь!

– Об этом шумит весь ученый мир!..

– Спорить можно долго. Все, пока! – Ролл клацнул аккуратно подстриженным когтем по красному крестику над левым ухом обиженной мордочки, и картинка скомкалась в черную точку.

Ролл насупился, фыркнул и продолжил читать:

– Современный этап представлен свободомыслящей цивилизацией различных видов равноправных млекопитающих, но, несомненно, она не является окончательным проявлением стремления разумной жизни к совершенству… Это прямой потомок союзной цивилизации… Угу…

Главное достижение – законы Свободы, гармонично регулирующие жизнь каждого из видов разумных существ… Прекращение изучения истории войн и завоеваний. Ага!.. Что послужило принятию идеи всеобщего миролюбия и нравственности… Врожденная агрессивность полностью воплощается в спорте… Отказ от религиозного учения приводит к трансформации оного в управление состоянием сознания. Это породило новые фундаментальные науки, плоды которых успешно используются и развиваются в современном мире…

Дверь с легким шипением заехала в стену, и в комнату вошел бледный человек неопределенного возраста с лысой головой, похожей на дыню.

– Занимайся, Ролл, не обращай на меня внимания, – сказал Эол. Длинными костлявыми пальцами он отстегнул рычажок вакуумного замка серого термокомбинезона и стащил его с худого белесого тела.

Кот застыл в нерешительности. После секундного колебания все-таки сполз со стула, зажал планшет под мышкой и шмыгнул в маленькую дверцу между столом и шкафом, ведущую в кошачью комнату.

– Я сейчас ухожу работать, можешь продолжать готовиться, – крикнул Эол ему вслед.

Но Ролл уже закрыл дверь, фыркнул и прыгнул на небольшой диванчик. Тотчас комната взорвалась ярчайшими оттенками всех цветов радуги на черном фоне стен. Отовсюду пронзительно завизжало наложенное на глухое тарахтение дикое мяуканье.

– Стоп! – крикнул Ролл, остановив музыку, и стены потухли. – Я читаю.

Комната плавно посветлела, став матовой, и только кое-где по стенам медленно поползли едва заметные тени, словно облака. Еле уловимо для глаза белый цвет то розовел, то отливал синим, медленно зеленел, постепенно меняясь в оттенках.

Ролл любил читать. При таком освещении в голове легче и ярче рисовались образы. Они двигались и переносили читателя в воображаемый мир, словно засасывая прямо в гущу событий. И звук, тихий, почти не слышный… Особенно ему нравилось читать так о приключениях и научных открытиях, подключая планшет к видеостенам. На полях книги были отмечены кнопки, при их нажатии на стенах рисовались тенями картины происходящего на странице или в абзаце. Но неявно, чтобы не отвлекать, а только слегка намекая на происходящее смутными силуэтами.

Система формирования иллюзий, используемая Роллом, применялась при обучении людей визуализации, для удерживания образов и при конструировании целых систем образов. На основе этой технологии развились все современные методы исследования далекого космоса.

Эол повесил комбинезон в шкаф-чистку, туда же полетели мягкие сапоги. Переодевшись в домашний свободный костюм, он посмотрел на закрытую кошачью дверь.

Почему этот кот меня избегает? Каждый раз, когда мы встречаемся, Ролл норовит скрыться с глаз, будто что-то натворил. Впрочем, и его отец Бурый, когда был котенком, тоже избегал меня, но потом, когда встал на ноги, то чувствовал себя уже… если и не хозяином, то полноправным соседом. С Роллом будет так же…

Босые ноги приятно холодил пластиковый пол. Эол потянулся и прошлепал на кухню.

Он не любил выходить из дома. И не пошел бы никуда, а просто поговорил бы, не выходя из кабинета, будь это встреча с кем угодно, но… это была Анни. Кроме того, она сама пригласила его…

«При живом общении мы сможем прийти к более продуктивным выводам» – сказала она. У Эола внутри все сжалось, и он, заикаясь, промямлил в ответ: «Да-да, конечно… я тоже так думаю».

Они вместе работали в институте, точнее, трудились в одной сфере: исследование органической жизни на других планетах, подготовка к зарождению жизни и влияние на ее развитие.

Анни знала, что вытянуть его из дома не каждому удается, и когда он принял приглашение, сразу побежала в дом красоты.

Да, Эол не любил выходить из дома. И не потому, что боялся или чурался больших скоплений представителей всех разумных видов планеты: он просто любил свою работу. Вообще-то назвать работой исследование глубин космоса у Эола не поворачивался язык. В своем кабинете он проводил все свободное время и даже больше, порой засыпая прямо на столе-имитаторе вселенной или на диване для отдыха. Он не был каким-то особенным, и считать себя счастливчиком у него тоже не было оснований. Человеческое развитие шагнуло далеко вперед, и каждый работал в той сфере, в которой ему было комфортно и интересно – чаще всего в науке. Для других работ существовали менее развитые существа. Они прекрасно справлялись с ней и получали не меньшее удовольствие.

В устройстве современного объединенного социума главенствовал закон Свободы, который подразумевал понятие «дело жизни» – каждый член Свободного Общества занимался только любимым делом. Начальное образование было направленно на поиск такого занятия, а далее шло уже профессиональное обучение, длившееся ровно столько, сколько требует будущая профессия. Случались и ошибки в изначальном выборе «дела жизни», но это легко решалось переобучением.

Естественно, не все сферы деятельности пользовались популярностью, но благодаря роботизации эти ниши были благополучно заполнены: инженеров, занимающихся роботостроением, было предостаточно.

Все домашние заботы Эол предпочитал разделить между домохозяйкой кошкой Мисси и электронной домашней системой, на микропроцессоры которой ложился весь груз ухода за жителями квартиры. Чем конкретно занималась Мисси, для Эола было полной загадкой. Ее он старался избегать и, услышав звонкий голосок в прихожей, тут же прятался в кабинете…

– А-ай!..

Из-за угла вырулило блюдце пылесоса, и босая нога ученого, зацепившаяся ногтем большого пальца, чуть не опрокинула полезное устройство. Пылесос взвизгнул потерявшими опору колесами и покатил дальше, как ни в чем не бывало.

Эол схватился за палец, пульсирующий от боли. Теплая, вязкая струя полилась на пол.

«Как теперь работать? – мелькнула мысль. – Боль будет все время отвлекать и не даст сосредоточиться. А сейчас как раз надо было исследовать новую область в галактике № 3385Р00А48М729Е71954. И где сейчас эта Мисси, когда она так нужна?»

Он проскакал на одной ноге, оставляя на полу дорожку кровавых капель, в большую комнату, где недавно занимался Ролл, и простонал:

– Где аптечка?

На стене замигал курсор, и высветилась надпись: «Шкафчик № 14 – Аптечка», а в строке «Загрязнение» замигало: «Точечное загрязнение» и побежала строчка координат каждого пятнышка крови. На срочный вызов домашний блюститель порядка выехал незамедлительно. Пылесос быстро справился с кровавыми следами по дороге к шкафчику № 14 и уже путался под ногами, ловя капли чуть ли не на лету.

– Да, уйди ты! – Эол подскакал к дивану, плюхнулся и стал заматывать палец бинтом с остро пахнущей мазью.

На стене вновь замелькали буквы: «Дверь открыта. Добро пожаловать, Мисси».

Эол не любил голос домашней системы и отключил звук, чтобы не слышать постоянных: «кончилось молоко», «протечка в узле № 48», «температура выше нормы…» и все в том же духе. К тому же от постоянного нытья с легким, едва уловимым приказным тоном Эола никогда не оставляло чувство, что это он является работником по дому.

В обязанности Мисси входило читать эти сообщения и по мере необходимости, а также своей врожденной безответственности, устранять все проблемы, заказывая недостающие продукты, запуская сбившиеся программы домашней техники и вызывая ремонтников.

Почти бесшумно открылась дверь.

– Где все, мр-р-р?.. Что у вас тут стряслось? Вот я сейчас шла вдоль, мяу, э-э… – донеслось из прихожей певучее звучание голоса Мисси, похожее на трель колокольчиков. – Как ее? Улица… ну, не важно. Вот там только что… О-ой!.. Что случилось!? – она бесшумно подбежала, чуть виляя хвостом и неся передние лапки перед собой, словно в них была невидимая сумочка.

От некогда белого цвета ее меха практически не осталось и следа. Все лапы были выкрашены в черную сеточку. С розового воротничка на шее по всему телу брызгами разлетались мелкие алые крапинки. Они росли, краснели, багровели и сливались с чернотой лап и хвоста с наращенным веером пушистых золоченых ворсинок на радужном кончике, что придавало ему сходство с пером павлина.

Ее мягкие, теплые подушечки пальцев нежно обхватили ногу Эола:

– Больно?.. – она сочувственно подняла большие, с черными стрелочками глаза, но тут же стала кружиться вокруг, стараясь что-то увидеть под неумело намотанным бинтом. – Ох!.. Ох!.. И некому вызвать врача!.. Сейчас…

– Не надо врача, – простонал Эол.

Поздно.

– Эол, что случилось? Ты заболел? – на стене появилось озабоченное лицо в очках.

– Ничего-ничего, доктор Вернц. Здравствуйте.

– Добрый день. Я вижу, вы поранились. Скоро буду, не волнуйтесь. Проведу по страховке, так что будете спокойно отдыхать. С вашей профессией это просто необходимо.

– Доктор, не надо приезжать. Я уже перебинтовался и. я не собирался вас тревожить по такому пустяку. Это вышло случайно, – Эол покосился на Мисси.

– Как это не надо?.. У тебя там перелом! Я вижу… вот, – встряла кошка.

– Мисси, ничего страшного. Просто ушиб ногу об м-м… – скривился ученый.

– А кровь!? Откуда кровь!?

– Небольшая ранка и все. Я уже перебинтовал. Мисси, займись домом. Извините, доктор. До свидания, – Эол пожал плечами.

Вернц кивнул и отключился.

– И ты должна была приготовить обед к моему приходу, а на кухне вчерашние объедки…

Единственным способом избавиться от заботы этой кошечки – было ткнуть ее мордочкой в обязанности. Эол это знал и нагло пользовался своим знанием.

Глаза Мисси увеличились вдвое, хвост качнулся:

– Уже иду, мур-р… – она легонько запустила острые коготки с розовыми кончиками Эолу в ногу и улыбнулась.

«Она не обиделась», – подумал он.

Мягко ступая на задних лапках, Мисси прошла в коридор и через секунду вернулась. В коготках она держала зефирку:

– Вот, мр-р… Через пять минут жду тебя на кухне, милок, мр-р…

– Принеси мне в кабинет, пожалуйста. Я буду работать.

Мисси пожала плечами, отвернулась и поплыла прочь из комнаты, еле слышно мурлыча какую-то мелодию и виляя хвостом в такт.

Эол проводил ее взглядом: она не обиделась, она всегда была такой. Со временем менялась только расцветка шерсти в цвет моды, да периодически появлялась новая стрижка. Но манеры не изменились с тех самых пор, как Бурый привел ее в дом. «и это фамильярное «милок» просто выводит из себя», – думал Эол, жуя сладкий зефир.

– А где Ролл? – донеслось из кухни.

– У себя, – ученый встал и поспешил в кабинет, прыгая на одной ноге.

– А Бурый не появлялся?

– Со вчерашнего дня не было, – он открыл дверь своего убежища.

– Ро-олл, малы-ыш, мур-р… смотри, что я тебе принесла-а…