господин Шрейбер робко спросил у меня:
– Простите, госпожа Марсена, что я задаю вам такой вопрос: не знаете ли вы, что такое с господином Филиппом? Он стал совсем другим.
– В каком отношении?
– Ему теперь, сударыня, все безразлично; теперь он очень редко возвращается в контору после завтрака; он не приходит для переговоров со своими лучшими клиентами; он уже три месяца не ездил в Гандюмас… Я делаю все, что от меня зависит, но я ведь не хозяин… Я не могу его заменить.
Значит, когда Филипп говорил, что занят делами, он иногда говорил неправду, – он, прежде такой щепетильно честный.