Брёвна, доски, щепа, осколки стекла – вперемешку вокруг воронки, в которой равнодушно темнел тот самый «чёрный ящик». Справа под берёзами суетились уже знакомые Сергею Сухой и Туман и трое низкорослых, очень низкорослых бородачей. Ещё один из лесовиков лежал на траве, рядом с ним – обычный человек, правда, тоже с бородой, одетый в простые холщёвые штаны и рубаху, босой.

Приехавшие бросились туда. Галина не забыла прихватить из машины аптечку, открывала уже.

– Да пустяки, оклемаются, – встретил их Сухой, – уже намазали синяки да царапины живицей, отваров влили. Но, видать, обоих по головам крепко приложило, только-только стали шевелиться.

– Они у меня быстрей в себя придут сейчас, – пригрозила Галина, откручивая крышку со склянки с нашатырём. – Тоже мне ведуны, не могли поберечься…

Нюхнув живительного аромата, раненые одновременно замотали головами, закашлялись, заворочались, стеная.

– Э, лежать! – прикрикнул один из домовых. – Пить вот вам нужно много.

– Экая безделица, пусть хоть обопьются! – Туман неведомо откуда достал два кувшина, один передал Марине.

– А теперь рассказывайте, – попросил Максимов, когда все более или менее успокоились и расселись вокруг скатёрки, расправленной прямо под той же берёзой. – Шибко скрытные вы. И знали всё, смотрю, иначе бы этот камень на вас не свалился, чувствую, сами к тому причастны. Кто тут самый… знаток?

– Вот он знаток, – кивнул бородатый мужчина на своего недавно лежащего напарника. – Листвяк до последнего не говорил, что при нём какой-то прибор давнишний. Только это… Сперва прибрать бы нужно этот разгром, вдруг кого занесёт ненароком – чай, вы не одни видели огонь. А знакомых у меня в городе немало.

Сухой, Туман, трое домовых поднялись, направились к воронке. Через полчаса на месте развалин и ямы осталась ровная площадка, покрытая свежей травой.

– Будто нарочно мы избу сломали, чтобы новую устроить, – пояснил Сухой, отдуваясь.

– И устрою, – пообещал Листвяк. – Делов-то! Особенно, если домовые подсобят.

– Только устраивайте чуть в сторонке, не над камнем, – посоветовал Виктор, – а то, кто знает, что это за камень, может и сам раскопаться, опять мало не покажется.

До того как-то мимоходом и познакомились, Голубев узнал, что звать домовых Ярик, Веселин и Фаддей, только путался ещё. Сам пасечник – Максим Никонов, сколько лет тут живёт в лесу, и сам не помнит.

– Успеете построить, рассказывайте! – потребовал Сергей Николаевич.

Хоть Сухой и говорил, что у них память наследственная, однако и в ней появлялись лакуны. Один из предков Листвяка… Или родственников? Хотя точней будет сказать, из «однодельцев», которому срок вышел, с предками и роднёй – как бы не запутаться в том, кто они такие у этих народов. Передал «по наследству недавно» ему прибор, обеспечивающий защиту неизвестного по размеру территории участка Земли. Защиту от тех, кто её хотел бы сгубить или захватить. «Вот за что купил, за то и продаю» – проворчал Листвяк. А тот «родственник» получил эту штуковину от некоего иномирца. А тот иномирец больше ни с кем не общался… Что не понятного? Размером аппарат – с мужскую ладонь, опасность незнамо от кого и её масштабы определял сам, зажигая красный индикатор и включая ультразвуковой сигнал. Лесовики, как и домовые, были к такой частоте чувствительны, потому, кстати, не жаловали летучих мышей. Вот автоматически реагировать на опасность прибор не мог. «Если на эту красную кнопку вообще нажимать некому, то для кого она, опасность? А ежели не сработает один прибор, через какое-то время другие помогут. А сколько их всего, и где они, кто знает? Не нами придумано…» Вот ещё поэтому об аппарате его коллеги и знали – мало ли что с ним самим может случиться? За свою жизнь Листвяку приходилось нажимать кнопку четырежды: после первого случая в 1733 году он ничего особенного не заметил, лишь неожиданно день превратился в ночь, как бывает при солнечных затмениях. Может, оно и происходило. Во второй раз опасность возникла 30 июня 1908 года, тогда над обширной территорией Центральной Сибири пролетел гигантский шар-болид. «Тунгусским метеоритом его называют, а что там на самом деле взорвалось, гадают ведь до сих пор».

– Конечно, – припомнил Голубев, – в том же Соловце выдвинули теорию аварии космического корабля, который двигался из будущего в прошлое.

Совсем недавно, в 1961-ом, перед самым запуском Гагарина почти в зените прибор устроил нехилый взрыв, невооружённым глазом можно было видеть следы осколков, разлетающихся во все стороны света. И теперь: пять лет назад индикатор засветился не красным, но всё же оранжевым светом. После включения аппарата и появилась эта странная звезда над Тридевятовом. Индикатор потускнел, но не погас вовсе, как бывало раньше. Позавчера, когда в городе отрыли загадочный чёрный объект, в такт звезде стал пульсировать и огонёк на приборе. Листвяк встревожился и ночью вызвал «вот этих всех». Всё утро и день просидели на веранде, уставясь на сигнал, нажимать не решались, вроде же ясно сказано, что должно красным светить и звук ещё. А этого не было, растерялись. Только когда индикатор чуть не полыхнул, и звук пошёл, Листвяк нажал кнопку. После чего им всем, кроме Максима, по ушам так вмазало, что чуть на месте не свалились. Бросились вон от дома, да эти двое тормознули. Вот и вся история.

– А где прибор? – поинтересовался Голубев. – При такой-то истории его никаким каком не уничтожить, наверно.

Листвяк растерянно переглянулся с Максимом: и верно ведь. Ощупали каждый себя и друг друга, помчались к месту, где дом стоял, потом к берёзе, под которой лежали, там и нашёлся «спасатель» целый и невредимый. И ничего не мигало. Договорились и дальше молчать, хватит и вот этой знающей компании. Также и о чёрном камне. Да, шарахнуло по избушке, сожгло её напрочь, а в чём причина – кто ж знает.

Именно эту версию и преподнесли Никитину, когда тот явился через час на машине начальника УВД Глухова. Вместе с ним самим, разумеется. Выслушали, посочувствовали. Сообщили, что среди жителей города пострадавших нет, а вот у военных… Кто мог выжить в кабине грузовика? А там – водитель прапорщик и лейтенант рядом. Экскаваторщиков сильно помяло, но жить будут, шесть бойцов контужено. Вертолётом оправлены в Тюмень, вторая машина подняться не смогла. Пришлось «высокопоставленным» ждать колёсную технику. Одного из возмутившихся отправкой раненых вместо него генерал тут же разжаловал и уволил. Больше таковых не нашлось

– Да нормальный он мужик, – вздохнул Никитин, – давно с ним знаком, но над ним есть, кому распоряжаться. Выдержит, а вот парней жалко. Петрович, доставай, что у тебя там в машине, как не помянуть…

Помянули, помолчали.

– А что Никодима нынче не вижу, – спросил Глухов, осматриваясь. – Не звали?

– Да занят он в своей библиотеке, – ответил Фаддей, – он и так-то мало, чем озабочен, кроме неё. А там то ли с температурой проблемы, то ли ещё чего. Работников-то нету.

– Вот Сергей завтра сходит, посмотрит, чего там. Скорей всего, Никодим, как обычно, просто в ипохондрии своей, – это Никитин уточнил.

– А, так это вы тот Сергей, что от поезда отстал, – протянул Глухов.

И этот туда же!

– Хорошее дело. Я про библиотеку – нельзя её без присмотра держать. Глядишь, и подольше задержитесь. Не в милицию же вам идти работать с такой редкой специальностью. Хотя Виктор и рад был бы, наверное. У нас-то, в основном, сотрудники пожилого возраста, и приятель у него, Сергей Николаевич ещё старше. Так что в самый бы раз вам поближе познакомиться. Тем более, смотрю, и друзья наши лесные приняли за своего, домовые – тоже, иначе ни в жизнь бы вы их не встретили. Кстати, лесные да домовые, предупредить хочу. Уж опыт имею. Кажется мне, что разные случайности тут ещё могут случиться. И не обязательно случайно. Не знаю, что вам помогло избежать сгорания в этой избушке, но присматривайтесь к обстановке внимательней по всем лесам. Всех знакомых ваших о том же предупредите. Ох, что-то разговорился я…

– Так по делу говоришь, Петрович, – вставил Максимов. – Я вот тоже весьма насторожился. Звезда эта, камень случайно нашли, откопали по дурости, дальше неведомо кто украсть его решил да пропал, избушка пасечника сгорела. Вроде прямой связи не видать, да кто её знает, непрямую?

– О чём и речь, – серьёзно продолжил майор Глухов, берясь за травяной настой. – Вот кто мне скажет, есть на памяти такое, чтобы в Тридевятов присылали выпускников вузов на практику? Хоть каких: врачей, учителей, бухгалтеров, лесничих – было такое? Либо сразу распределялись сюда, либо просто на работу сами устраивались. А тут нате вам: вчера только прокурор наш Рудольф свет Николаевич показал приказ из Тюмени о направлении к нему для прохождения практики четверых курсантов юридической академии из Сверд… Екатеринбурга. Каково?

– И чего они здесь делать будут, прокуроры будущие? – хмыкнул Максимов. – Кто у нас тут законы нарушает, а? Кроме бытовых скандальчиков, и не припомню уж ничего в последний десяток лет.

– Да потому что Рудольф со своими не столько проверяют, хоть и не без этого, сколько учат чиновников, в основном, как правильно исполнять те же законы, указы, распоряжения и прочее, – Никитин даже рассмеялся. – Уж сколько он предписаний отправил. На тех, кто от местных чего-то требует лишнего. А то взяли моду: в соответствии с Письмом министерства сельского хозяйства Тюменской области… Письмом того, письмом сего… И ведь многие ссылаются именно на дурацкие письма, которые и никакой правовой силы не имеют. А наш прокурор не стесняется и в Генеральную прокуратуру сообщать именно о таком беззаконии. Намного меньше стало любителей всяких отчётов и справок. Но до сих пор встречаются тупые.

– Да и пусть хоть это посмотрят студенты, если им надо. Тут другая неприятность, – вздохнул Глухов. – С ними направляется куратор, или руководитель практики, некто доцент то ли Зубаткин, то ли Зубахин. Так Рудольф его хорошо знает – он же сам заканчивал эту академию. Личность, надо сказать, мутная. Склочник, сплетник, любитель совать нос не в свои дела, да ещё и взяточник. Даже по советским временам сдать ему экзамен или зачёт немало стоило.

– Это в юридической-то академии? – удивился Голубев. – Среди законников как раз?

– А чему вы удивляетесь? – усмехнулся Глухов. – В этом плане – такой же вуз, как и другие. Сессии, экзамены и масса лентяев… Ладно, я вот к чему. Мы с прокурором начинаем обзванивать и предупреждать всех руководителей города. Всех! И предпринимателей, чтобы были крайне осторожны в оформлении документов и без подписи или присутствия нашего прокурора абсолютно никаких проверок не допускали. Вам-то, в принципе, всем, кроме мэра да Виктора в какой-то степени, всё равно, но… Знаете такую категорию граждан, как «свидетели»? Мало ли…

Максимов попросил Никитина предупредить отдел культуры, что они с Сергеем будут ждать их сотрудника у библиотеки в девять часов – чего это Сергею в Новый город мотаться, потом обратно.

В девять их уже и ждала девушка из того управления администрации, что в народе так и был «отделом». Какая разница, имиджу, что ли сотрудникам добавляет наименование «управление»? Библиотека – старинное Г-образное здание, в котором прежде помещалась начальная школа. Когда ещё строился Новый город, неоднократно вносилось предложение перенести туда и библиотеку. Чему мэр воспротивился: а в Старом что останется, там народу читающего как раз больше, а в Новом вторую организуйте, кто мешает. Вроде бы и не мешало ничего, всё руки не доходили. Никитин регулярно обещал те руки оторвать, но всё как-то забывал.

Девушка, представившаяся Ирой, почти сразу с этого и начала информацию. Типа и здание присмотрено, даже и с читальным залом, и книжный фонд – не проблема, а проблема в работниках. Чего-то мало желающих, точней, совсем их нету. Вот вам примером эта библиотека. Уехали супруги, что работали, и пришлось на замок закрывать. А ведь по штату тут трое полагается, и зарплата не столь уж маленькая, в отличие, например, от Светлокаменска. Разговорчивая эта Ира попалась, но и торопливая. Вроде, журналы учета всякие, каталоги, формуляры – всё на месте, а с фондом, небось, сами ознакомитесь… И упорхнула. Не забыла, правда, подсунуть на подпись Сергею трудовое соглашение с администрацией. Ко вчерашнему разговору – в самый раз, а то кто он такой? И ладно, не для разговоров пришли.

– Ты, Сергей, для начала в документации покопайся, тебе лучше знать, какая она должна быть. И мой читательский формуляр отыщи, вот, книгу сдаю, пойду новую поищу.

Большой удачи вам, серьёзный почитатель сказок! И море познавательного удовольствия! Сергей окунулся в привычный бумажно-документальный мир. Хотя с некоторым удивлением обнаружил за рабочим столом библиотекаря небольшой компьютер. Совсем недавно они были огромной редкостью, маломощны, с мизерной памятью. Но уже на дворе канун третьего тысячелетия, эта техника, хоть медленно, но дорогу себе пробивала. В мозгах, в основном. Сергея не поразило бы уже, если в Тридевятове и интернет существует. Тем проще. Надо проверить, что там имеется, в этом железном «разуме». Сергей Николаевич, покопавшись полчасика, ушёл, «унося в клюве» какие-то волшебные сказки и «Понедельник…» Стругацких, который Сергей без труда обнаружил на стеллаже «Детская литература». А что, написано «Повесть-сказка для научных сотрудников младшего возраста», так где ещё место этой книге? А Максимов, оказывается, не читал. Бывает.