Цитаты из книг автора «Анатолий Тарасов»

Так уж, видимо, устроен человек: он всегда себя ценит более высоко, чем стоит на самом деле. Конечно, это утверждение справедливо далеко не для всех. Такому болезненному самомнению подвержены, как правило, люди отнюдь не высокой культуры, не требовательные к себе. А в спорте часто бывает и так, что мы, тренеры, авансом захваливаем спортсмена, и он начинает на всех смотреть свысока, вполсилы тренироваться, а то и замышляет заговор против тренера. Это опасный момент в жизни команды. И не разобравшись основательно, оперативно, тренер может потерять контакт с командой.

Сейчас, когда с той поры прошло много лет, друзья меня упрекают: «Вам надо было возвращать себе сборную». Легко сказать… Тогда сделать это не позволяло многое. Да и гордость протестовала. Мы ушли со спокойной совестью, непобежденными и, пожалуй, впервые в истории советского спорта – по собственному желанию.

Когда мне приходится слышать от того или иного тренера, что игроки его команды проявили недисциплинированность, ввязались в драку, а он, мол, ни при чем, то я пожимаю плечами и говорю: «Коллега, ты плохой тренер!» В команде все должно делаться с ведома тренера. Это, понятно, не касается проявления творческой инициативы, мужества и т. п. И если хоккеист – пусть в малом – допускает отсебятину, он способен и крупно подвести команду и тренера.

Пусть он чаще ругал меня, чем хвалил, но все его замечания были, безусловно, справедливыми и толковыми: они помогали расти, видеть за горизонтом горизонт. И еще. Он более других понимал, что без экспериментов, без риска в спорте невозможно создать что-либо новое.

На бюро делегации я внес предложение о дифференцированном денежном стимуле для игроков во время турне по Канаде. Меня единогласно поддержали. И это обстоятельство сыграло немалую роль. Те хоккеисты, что выходили на матчи, сражались на редкость упорно и боевито. Игроки же, не попавшие в состав, или те, что снимались с матча из-за слабой игры, лишались премиальных. Таким образом, мы сумели и деньги сберечь, пополнив кассу Спорткомитета валютой. Правда, потом, по возвращении домой, мне пришлось в связи с этим пережить несколько неприятных минут. Так уж, видимо, устроен человек: он всегда себя ценит более высоко, чем стоит на самом деле. Конечно, это утверждение справедливо далеко не для всех. Такому болезненному самомнению подвержены, как правило, люди отнюдь не высокой культуры, не требовательные к себе. А в спорте часто бывает и так, что мы, тренеры, авансом захваливаем спортсмена, и он начинает на всех смотреть свысока, вполсилы тренироваться, а то и замышляет заговор против тренера. Это опасный момент в жизни команды. И не разобравшись основательно, оперативно, тренер может потерять контакт с командой. Минутная для меня неприятность возникла на коллегии Спорткомитета, где мы отчитывались о поездке. Заместитель председателя – женщина решительная и боевая (к ней, по-видимому, «поступил сигнал») – вдруг заявила о беззаконных действиях Тарасова, потребовав разбирательства. Куда, мол, делась валюта, отобранная у спортсменов?

Надо уметь предвидеть, какие могут возникнуть сложности в росте мастерства спортсмена, в действиях звена. Это важное тренерское качество – оно позволяет умело планировать тренировки, вкладывать в них важное содержание, ускоренно совершенствовать связи звена. К примеру, опытный тренер знает, кто из игроков и в каком матче может пока не «потянуть». Но он верит в спортсмена, в звено, зная, что время и труд сделают свое дело – игрок обретет умение, его вклад в успех команды будет возрастать. Обычно я кладу перед собой чистый лист бумаги и с левой стороны пишу данные, которые говорят «за», раскрывают достоинства того или иного спортсмена, а с правой – те, что «против». Жизнь показывает, что сам игрок не всегда способен изжить свои недостатки. Возможно, восполнить пробел или вскрыть изъян ему поможет один из партнеров. Это не страшно, более того, такая компенсация сродни взаимовыручке, рождает особую прочность звена. Тренеру, наконец, необходимы фантазия, творчество, основанные на точном представлении, каким быть хоккею в исполнении его команды. Хоккей этот должен быть очень неудобным для соперников. Конечно, прежде всего должен учитываться главный соперник, победы над которым особенно сложны и престижны. При этом в расчет берутся основные компоненты игры, а именно – атлетизм, уровень техники, тактика, волевая стойкость команды, а также некоторые особенности двигательного навыка конкретных хоккеистов, тактические нюансы в отдельных фазах спортивной борьбы.

Итак, что же главное для тренера при оценке игрока, компоновке состава? Важнейшим тренерским качеством считаю умение рассуждать. Рассуждать наедине с собой, перебирая множество «за» и «против». Делать выводы. Проверять их, обмениваясь мнениями с кем-либо из коллег. Не тех, конечно, кто в рот тебе смотрит, а тех, кто понимает хоккей, кто имеет свое суждение и может смело его высказать, что поможет тренеру избежать ошибок.

ренеры бывают разные: одни любят командовать, другими движет любовь к хоккею. Первые властвуют. Они подчеркнуто демонстрируют гордость своей профессией. Это, как правило, сильные администраторы, они в ладах с прессой. Но не всегда такой тренер – авторитет для игроков. А если все-таки авторитет, то, право, ненадолго. Для того чтобы игрок узнал и поверил в тренера, нужно время. Нужна череда трудных сложных тренировок, напряженных матчей, проверяющих и спортсмена, и тренера на прочность, нужны конфликты, крутые ситуации, в которых становится очевидным, кто есть кто.

По моему убеждению, состав следует определять по-иному. Тренер ведь ежедневно, а то и по несколько раз в день проводит тренировки. Предлагает игрокам – всем вместе и каждому в отдельности – различные тренировочные упражнения. Тренер буквально бьется за рост мастерства своих игроков, и для этого он обязан знать о хоккеисте все до мельчайших подробностей – двигательные возможности спортсмена, его вкусы, привычки, характер. На что он способен, что в целом он может при твоем участии совершить, кем стать? Мой жизненный опыт свидетельствует: чем ближе к игрокам тренер, тем раньше и точнее «раскусит» он спортсмена, поможет ему раскрыть дарование, обратить его талант на благо команды

манды Николая Сологубова. Первый же матч, завершившийся, как я уже говорил, поражением, выявил главную нашу слабость – недостаток стойкости. Канадские игроки любого ранга всегда отличались этаким «игровым терроризмом». Пусть не обижаются на меня канадские игроки за такое определение их мужественной манеры игры. Это с точки зрения верного служения хоккею «то, что доктор прописал». Но в нашей команде далеко не у всех хватало выдержки, стойкости, желания терпеть жестокость соперника и при этом показывать все лучшее, на что способен. Некоторые игроки стали выпадать из обоймы коллективной игры, кое-кому оказались не по душе столкновения с соперником, пусть и не всегда действующим в рамках правил. Они или подолгу обиженно лежали на льду, выпрашивая «милостыню» у арбитров, или отмахивались клюшкой, по-детски стращая соперника, гневя судей и в итоге наказывая свою команду. Считаю, что волевое, нравственное воспитание, преданность игрока команде, хоккею, тренеру следует вести в общей системе работы с коллективом, ни на день не ослабляя к этим вопросам внимания. И тогда, возможно, совсем не обязательно применять какие-либо жесткие меры. Но тогда, в Канаде, не было отпущено времени на демократизм отношений. Матчи игрались подряд, с каждодневными переездами и перелетами