Для обложки использована фотография https://www.shutterstock.com/ru/image-illustration/3d-rendering-cyborg-girl-549915232?src=dGpi-uspRbKnQ51JBl8dOw-2-84

Автора Roman3dArt с сайта https://www.shutterstock.com

ГЛАВА I

Довольно просторная комната напоминала собой операционную, но только лишь тем, что посреди нее стоял хирургический стол, над которым висел прожектор, испускающий яркий ослепительный свет. На этом все сходство заканчивалось, во всем остальном комната больше походила на научно-исследовательскую лабораторию, чем она, собственно говоря, и являлась. Четыре человека склонились над столом, на котором лежал мужчина, одетый в белый костюм. На вид ему было не больше двадцати четырех лет, ничем непримечательное лицо хранило выражение полного спокойствия. Казалось, мужчина спал.

На лицах стоящих возле стола людей было самое разное выражение. На одном недоверие и сомнение, на другом какой-то суеверный страх, на третьем холодность но, в то же время, настороженность. Пожилой человек, выглядевший так, словно был самым главным, смотрел на лежащего мужчину с выражением тайного и зловещего злорадства. Это чувство выдавала змеящаяся на его губах ухмылка. Взгляд же пожилого человека был жестоким и волевым, свидетельствующим о том, что этот человек привык командовать, будучи по своей натуре лидером, никогда не отступал от намеченной цели и не сворачивал с выбранного пути.

Мужчина, лежащий на столе, продолжал оставаться неподвижным, его глаза были закрыты. Один из четырех, огромный здоровяк со стрижкой ежиком, внезапно наклонился, и стал внимательно вглядываться в лицо лежащего, словно желая убедиться в том, что тот не притворяется или же напротив, является живым. Затем он вытянул руку, чтобы коснуться лба мужчины, но тут же отдернул ее обратно. Заметив это движение, пожилой осклабился и произнес:

– Страшно? Эта штука обошлась нам в пять миллионов долларов, и кто знает, на что она способна.

После короткой паузы он добавил.

– Как впечатление, Чак?

Здоровяк ничего не ответил, но холодное выражение на его каменном лице на миг исчезло, сменившись каким-то иным чувством, весьма похожим на подозрительность.

В комнате находился еще один человек, стоявший в стороне, и с усмешкой, в которой сквозило высокомерие и торжество, наблюдал за остальными. На нем был надет белый халат, который носят врачи или же сотрудники лабораторий. Время от времени он подносил ко рту сигарету и делал затяжку, пуская дым под потолок, который кружился там в лучах света от прожектора. Он не произносил ни слова, как будто бы наслаждаясь происходящей на его глазах сценой.

– Он же совсем как человек, Рони, – произнес стоящий по другую сторону стола худощавый мужчина, с прищуренным взглядом. На миг его глаза широко раскрылись, и в них мелькнул зловещий огонек.

Пожилой кивнул.

– Именно, – отозвался он.

– Невероятно!

Рони перевел взгляд с лежащего на говорившего, и сказал:

– Да, Херц, невероятно. Это настолько невероятно, что кажется подозрительным.

И пожилой повернулся в сторону мужчины в халате.

– Что скажешь, Уинстон?

И глаза Рони сузились.

– А что я должен говорить? – отозвался тот. – Говорить должны вы, а я выполнил свою работу. Сделал то, что обещал, как бы фантастичным это не казалось. Перед вами результат кропотливой работы всей нашей лаборатории. Перед вами будущее всего человечества. По крайней мере, я надеюсь, что когда-нибудь это будет будущем. Пока же это только опытный образец, сработанный, на мой взгляд, великолепно. Вы придерживаетесь иного мнения, мистер Дитрих?

Рони продолжал смотреть на невысокого полноватого человечка в белом халате, имя которому было Уинстон Смит, и из его глаз не исчезало выражение подозрительности.

– Я бы сказал, что это настолько великолепно, что просто не может быть правдой, – медленно проговорил он.

– Я вас не понимаю, – сказал в ответ Смит. Хотя, кажется, он прекрасно все понимал.

Дитрих вновь перевел взгляд на лежащего на столе человека.

– Он настолько похож на человека, что просто не может быть роботом.

– Мы называем его синтетиком. То есть синтетическим человеком, – самодовольно произнес Уинстон Смит.

– Это не имеет значения. Но у меня вдруг возникло странное чувство, что вы нас просто дурачите. Или решили разыграть тут представление.

Смит засунул руки в карманы, и сквозь очки посмотрел на Рони Дитриха.

– Поясните свою мысль.

Дитрих хмыкнул.

– Мне кажется, и я полагаю, что не мне одному, что вы нас просто дурите, и подсунули нам живого человека, которого хотите выдать за робота или за синтетика, как бы он там не назывался, в конце концов.

Лицо Уинстона расплылось в улыбке.

– Вы не поверите, но ваши слова прозвучали для меня как самый высший комплимент.

– Вот как? – Зловеще сказал Рони. – Вы что же, всерьез полагаете, что я поверю, что передо мной человекоподобный робот, а не самый обыкновенный человек?

– А почему бы и нет, – спокойно возразил Смит. – Вы это можете легко проверить. Попробуйте ткнуть в него булавкой или прислушаться к его дыханию. Он не дышит.

Рони Дитрих снова повернулся к лежащему на столе, и на его лице появилась задумчивость.

– Вот вам иголка, – сказал Уинстон, извлекая откуда-то булавку.

Дитрих машинальным движением принял ее из рук Смита и, поколебавшись одно мгновение, сильно ткнул иглой в запястье синтетика. Никакой реакции. Ни мускульного подергивания, ни дрожания век.

Рони повторил эту же операцию еще несколько раз, причем один раз уколол лежащего в лицо, прямо под самым глазом. Ни один человек не смог бы сдержать непроизвольную реакцию своей нервной системы. Но тот, кто лежал на столе, продолжал оставаться неподвижным, словно труп.

Дитрих хмыкнул, и поднес ладонь к самому лицу синтетика, надеясь ощутить дыхание. Но и этого не смог сделать. На мгновение ему захотелось зажать рот и нос лежащего, но он тут же решил, что это чересчур.

– Посмотрите, его грудь вздымается, – подал голос Чак.

Рони вопросительно взглянул на Уинстона.

– Это бьется его сердце, – без всякой заминки ответил тот.

– Сердце?

– Ну, генератор, приводящий в движение весь его механизм.

Чак положил ладонь на грудь того, кого им хотели подсунуть как робота, и почувствовал в левой стороне, там, где у людей находится сердце, равномерный стук. Но ритм совсем не походил на обычное сердцебиение, он был слишком быстр, а сами удары сильнее. Хотя, может быть, Чаку так просто показалось.

Смит снова улыбнулся и, подойдя к столу, сам сделал то, что не решился сделать Дитрих. Он плотно зажал ладонью рот и нос мужчины, и держал ладонь так в течение нескольких минут.

Никакой реакции. Ни мускульных спазм, ни подергиваний век, ни покраснения лица. Даже ритм сердцебиения не изменился. Человек не дышал.

– Довольно, – сказал Рони Дитрих, убедившись в том, что Уинстон Смит его не обманывает. Да и о каком обмане могла идти речь, если он сам дал Уинстону фотографию, по которой тот и должен был создать внешность синтетика.

Смит убрал ладонь.

– Это человекоподобная машина, будущее робототехники.

Глава II

В комнате воцарилась тишина. Все были настолько глубоко потрясены, что на некоторое время утратили дар речи.

– Каков его источник питания? – наконец прервал молчание Херц.

– Его сердце, – ответил Уинстон. – Он перегоняет по его кровеносным сосудам кровь, которая приводит в движение всю его систему и, одновременно, заряжает его аккумулятор. Таким образом получается как бы вечный двигатель.

Дитрих, не отрывая взгляда от лица синтетика, спросил:

– Насколько он прочен?

– Его скелет изготовлен из прочной пластмассы и покрыт слоем металла. Череп же полностью металлический. Сделан из сверхпрочного сплава, и способен выдержать прямое попадание из стрелкового оружия с близкого расстояния. Синтетик не боится ни встрясок, ни ударов, ни даже падений с десятиметровой высоты.

Рони неторопливым движением извлек из кармана сигару, тщательно раскурил ее, а затем, совершенно неожиданно для всех, приложил огонек сигары к шее синтетика. Запахло горелой кожей, но лежащий снова не проявил никакой реакции.

– А вот этого не советую делать, – строго произнес Смит.

– Почему? – поднял брови Дитрих.

– Его кожа хоть и выращенная искусственно, но является полным аналогом человеческой кожи, так что на заживление ран уйдет практически столько же времени, как и у обычных людей. И, если вы не хотите, чтобы его лицо было изуродованным…

Рони понимающе кивнул, и на его лице появилось выражение удовлетворения.

– Что он умеет делать?

– То, что вы заказывали. Универсальный солдат, убийца, в общем настоящий профессионал в своем деле. Все это заложено в память его процессора.

– Вы его испытывали?

– Да, испытывали, – кивнул Уинстон. – Впрочем, вы можете сами это сделать.

В этот момент Чак протянул руку, и довольно сильно нажал на глаз синтетика. Похоже, его стала забавлять неподвижность человекоподобной машины. Ему показалось, что он имеет дело с манекеном, с мертвой куклой, не способной ни двигаться, ни говорить. Отсутствие какой-либо реакции со стороны синтетика вызвало у Чака усмешку.

– Как же им управлять? – спросил Дитрих.

– Очень просто, словесными приказами, – отозвался Смит. – Вот, смотрите. Дэвид, встань.

И тут случилось настоящее чудо. Лежащий на столе манекен, труп, симулянт или кем он там еще казался людям, внезапно открыл глаза и сел на столе.

Все четверо, кроме Уинстона, отпрянули. У Чака рука машинально потянулась за пистолетом, но замерла на середине движения.

Синтетик свесил ноги со стола и рывком спрыгнул на пол. Двигался он совсем как человек, все его движения были естественными, не механическими. И это было подозрительно.

– Дэвид? – переспросил Рони Дитрих, коротко взглянув на Смита.

– Да, Дэвид. Это, конечно, банально, так как в фантастических фильмах и книгах часто человекоподобных роботов называют Дэвидами. Но…

Дитрих отступил еще на пару шагов назад, и внимательно, с ног до головы оглядел синтетика.

– Пусть будет Дэвид.

Он искренне удивился, когда увидел, насколько живыми были глаза машины. Не было застывшего стеклянного взгляда, не было бездушного выражения. Перед ними стоял живой человек. А, может, так оно и было? Что если это действительно живой человек, просто научившийся контролировать свое тело, мышечные реакции, и все такое прочее?

Рони, и трое его компаньонов, стояли вокруг Дэвида, не зная, что думать, и что говорить. Чак смотрел холодно, и с плохо скрытой враждебностью, Херц с подозрительностью, а третий мужчина, носивший фамилию Скеррит, глядел с откровенным страхом.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Уинстон Смит, обращаясь к синтетику.

– Все системы функционируют исправно, – послышался лаконичный ответ. Голос совершенно обычный, ничем не примечательный. Фраза, типичная для дешевых фантастических фильмов, банальная до ужаса.

– Пройдись до стены и обратно.

Дитрих отступил в сторону, давая дорогу машине. Дэвид сделал несколько шагов, дошел до стены и повернул назад. Слишком по-человечески, чтобы не вызывать подозрение.

– Хотите посмотреть на него в деле? – спросил Смит, обращаясь к Рони.

– Да.

– Тогда идемте.

Они находились в просторном помещении, точной копией зала, служащего ареной для тренировок спецназовцев и служб быстрого реагирования. Дэвид стоял у небольшого столика, с лежащим на нем в разобранном виде пистолетом. В дальнем конце зала располагалась мишень для стрельбы.

– Собери оружие, и порази цель, – приказал Уинстон.

Без малейшего промедления Дэвид взял со стола детали пистолета, и принялся быстро собирать его. Наблюдавший за ним взглядом знатока Чак сразу же убедился, что синтетик действует профессионально. Все движения были тщательно отработаны, и на сборку оружия ушло всего несколько секунд. Быстро щелкнул затвор и Дэвид, вскинув пистолет на уровень глаз, выпустил всю обойму в мишень. Он не воспользовался ни специальными очками для стрельбы, ни наушниками. И Чак, внимательно наблюдавший за ним, увидел, что тот даже не прищурил левый глаз. Так могли стрелять только настоящие профессионалы.

Когда мишень подъехала к людям, те увидели, что все пули попали в самую ее середину, уложившись плотной кучкой.

– Неплохо, – невольно произнес Чак, и в его устах это слово прозвучало как высшая похвала.

Но чем дольше наблюдал за Дэвидом Рони Дитрих, тем больше росло его подозрение. Все это походило на неприкрытую насмешку. Складывалось такое впечатление, что Смит над ними просто издевался, подсунув им вместо робота живого человека, прекрасно тренированного и обученного.

Внезапно он почувствовал себя полным идиотом. Ну как он мог поверить в то, что какая-то лаборатория, какие-то робототехники создадут для них киборга, идеально копирующего человека, да еще профессионального убийцу. Конечно же, они просто развели их, как последних лохов, да еще на сумму в пять миллионов долларов. Дитрих почувствовал, как его руки сами собой сжимаются в кулаки. Если это действительно так, то Уинстон Смит, да и все остальные, кто работал с ним, дорого заплатят за такую выходку. Рони Дитрих не прощает таких вещей.

Пока он размышлял и придумывал способ, которым он отправит Уинстона на тот свет, Смит подвел Дэвида к небольшому штабелю силикатных кирпичей и, положив один из них перед синтетиком, приказал:

– Разбей его.

Дэвид легонько хлопнул ладонью по кирпичу, и тот разлетелся на несколько частей.

От неожиданности у Дитриха открылся рот. Насколько он знал, силикатный кирпич не способен расколоть даже каратист высшего класса.

Не давая ему опомниться, Смит протянул Дэвиду второй кирпич.

– Раздави его.

Дэвид послушно взял его в правую руку, и сжал ладонь. Из нее тотчас посыпались белые крошки.

Увидев выражения на лицах своих гостей, Уинстон расплылся в улыбке.

– Ну, что скажете на это? Вы по-прежнему считаете, что это человек?

Глава III

Изумлению присутствующих не было границ. Однако Чак быстро пришел в себя. Он быстро подошел к оставшимся кирпичам и ощупал их. Все они были настоящими. Ну, конечно же, эти настоящие, а вот те, что Смит дал Дэвиду, были бутафорными и, разумеется, тот легко их раздавил. В этом не было никакого сомнения.

Чак взял в руку один из кирпичей, и с силой сдавил его обеими руками, пытаясь раздавить. У него ничего не вышло. Тогда он положил кирпич на два других и ударил по нему кулаком. Кирпич остался цел и невредим, а вот его руку пронзила боль.

– Вот, попробуй-ка раздавить его, – сказал он с усмешкой, протягивая кирпич Дэвиду.

Тот послушно взял кирпич и сжал его в ладони. Послышался хруст и кирпич раскололся на несколько кусков, а на пол посыпался белый порошок.

У Чака отвисла челюсть, уж про этот кирпич он, ну никак не мог бы сказать, что тот бутафорский.

Уинстон, глядя на выражение лиц присутствующих, не выдержал, и рассмеялся.

– Хотите помериться с ним силой? – спросил, оглядев Чака.

– Что? – не понял тот.

– Вы, как я вижу, человек сильный. Очевидно, занимались поднятием тяжестей. Как насчет того, чтобы попробовать себя в армрестлинге? Вы против синтетика.

Подобное предложение оказалось для Чака совершенно неожиданным. Он вскинул брови. Сразиться в ручной борьбе с тем, кто только что голой рукой раздавил кирпич, ему совсем не улыбалось. Смит, видимо, понял, о чем думает здоровяк, поэтому он поспешил его успокоить.

– Не бойтесь, он не сломает вам руку.

– Хорошо, – сказал Чак, без особого, правда, энтузиазма.

Минуту спустя и он, и Дэвид стояли по разные стороны стола, а их правые руки были сцеплены в замок. Чака поразило, что рука синтетика была теплой, и на ощупь совсем как человеческая.

– Готовы? – спросил Уинстон.

– Готов, – ответил Чак, напрягая руку.

– Начали.

А дальше произошло что-то неожиданное. Рука Чака вдруг оказалась распластанной на столе. Он даже не понял, что произошло, ясно было только одно, рука Дэвида прижимала его руку к столу. Он проиграл, не успев даже охнуть.

Осторожным движением Чак высвободился из захвата. Кисть его руки была цела и невредима. Дэвид выиграл мягко, но сокрушительно, и Чак смотрел на него с неприкрытым страхом.

Уинстон Смит с победоносным видом смотрел на присутствующих.

– Ну, вы только что получили возможность убедиться в том, что здесь нет никакого обмана. Ни один человек, какой бы гигантской силой он не обладал, не в силах раздавить силикатный кирпич. А чтобы окончательно развеять все ваши сомнения, если они еще имеются, смотрите.

Смит подошел к стоявшему неподвижно Дэвиду, и проделал какую-то манипуляцию у него на голове, после чего верхняя часть черепа откинулась в сторону и взорам потрясенных зрителей предстала внутренность черепной коробки. А в ней, на том месте, где должен был находиться мозг, располагалось гнездо с установленной в нем большой микросхемой – микропроцессором, управляющим всеми функциями этого человекоподобного киборга.

Да, тут уж не поспоришь, и Рони Дитрих подумал о том, что, разумеется, по-другому и быть не могло. Ну, как он мог заподозрить Уинстона в мошенничестве, если сам же принес ему фотографию, по образу и подобию которой создавался лик синтетика. Никто, кроме Рони, не знал, чья это была фотография, и почему Дитрих выбрал именно этого человека в качестве образца. Но Рони знал, что это фотография одного из агентов ФБР. Почему такой рискованный и дерзкий выбор? Чтобы посмеяться над федеральными службами, просто потому, чтобы в случае возникновения проблем преследователи попали на ложный след. И это было бы забавным, если бы за все действия, совершенные синтетиком, пришлось отвечать агенту ФБР, имя которого Дитрих не знал и сам. Да это было и неважно.

Чак заглянул внутрь черепной коробки Дэвида, и его передернуло. Слишком уж неправдоподобно и фантастично все это выглядело.

– Итак, – произнес Уинстон Смит. – Я продемонстрировал вам некоторые из умений, которыми обладает данная модель, единственная в своем роде. Полагаю, что мой труд, и труд всей моей лаборатории стоит вложенных в нее денег?

Прежде чем ответить, Рони внимательно посмотрел на Смита, который в его глазах показался ему одновременно и великим гением, и сумасшедшим ученым, создавшим то, что он и сам толком не осознавал. И, вполне возможно, что Уинстон и сам не понимал, какое уникальное создание он сотворил, и каким могущественным оружием оно может стать. Терминатор, показанный в фантастическом фильме, стал реальностью, и Смит сам, своими собственными руками передавал его в руки криминала.