1

Этот человек возник на пустынной дорожке Нескучного сада как будто из ничего. Мгновение назад его еще не было, и вот на тебе – появился. Материализация посетителя не сопровождалась никакими эффектами: не было ни хлопка, ни дыма, ни запаха серы. Да и выглядел неизвестный заурядно: лет тридцати, чуть выше среднего роста, худощавый, с правильными, но не броскими чертами лица. Таких молодых людей в Москве – десять на дюжину. А вот одежда… Облегающий тело комбинезон серого цвета, интегрированные с ним ботинки и капюшон смотрелись странно. За плечами у неизвестного висел рюкзак в тех же тонах. Необычно, но в Москве фриков полно. Этот еще скромный.

Неизвестный осмотрелся по сторонам, довольно кивнул и направился к лавочке. Там снял рюкзак, поставил его на сиденье и примостился рядом. Замер. Со стороны могло показаться, что он размышляет. На самом деле гость говорил, только мысленно.

«Что с языком? – спросил неведомого собеседника. – Залил обновленную версию?»

«Заканчиваю, – прилетел ответ. – Есть! Поработай с произношением и артикуляцией. Они не похожи на наши. Обрати внимание на звук “р”. Аборигены произносят его твердо. Вот образец. Повторяй за мной!»

Посетитель огляделся. В этой части сада было пустынно. Раннее утро понедельника, осенний день… Посетитель прокашлялся и продекламировал:

– Люблю тебя, Петра творенье, люблю твой строгий, стройный вид, Невы державное теченье, береговой ее гранит…

«Еще разок! – потребовал невидимый собеседник. – Тверже!»

Посетитель подчинился. Ему пришлось прочитать стихи еще пару раз, прежде чем невидимый собеседник дал команду: «Достаточно!»

«Небольшой акцент есть, – сообщил неизвестному. – Но скоро исчезнет. Пообщаешься с аборигенами и переймешь. Но пока и так сойдет. В столице много приезжих».

«Идентификация?» – спросил посетитель.

«В базе данных службы охраны – они называют ее МВД – 2142 подходящих объекта. Я подобрал троих».

«Почему этих?»

«Одиноки. Уехали, но нигде более не появились. Давно. Их не ищут – не было заявлений. Внешне похожи. У всех высшее образование. Выбирай!»

Посетитель на некоторое время замер, рассматривая нечто, видимое только ему одному.

«Этот!» – сообщил, наконец.

«Николай Валерьянович Ковалев, – прокомментировал голос. – Двадцать шесть лет, не женат, окончил Новосибирский государственный университет по специальности “журналистика”. Сведений о работе не имеется, возможно, официально не трудился. Диплом получил год назад. Несколько поздно по местным меркам, но поступал после службы в армии. Сирота. Родители погибли в автомобильной аварии. Других родственников не имеется. Успехами не блистал, но учился добросовестно. По отзывам в социальных сетях близких друзей не имел. Однокурсники связывали это с перенесенной трагедией. После получения диплома, исчез. Нигде более не объявился, что необычно для журналиста. С большой долей вероятности можно предположить, что погиб. У него были деньги – продал квартиру. Однокурсникам сообщил, что едет в Москву, но в столице не объявился. Можно предположить, что убит. Сумма, полученная за квартиру, привлекательна для преступников. Если б ограбили или обокрали, обратился бы в милицию. Но заявления не было».

«Подойдет!» – одобрил посетитель.

«Включай принт!»

Посетитель полез в рюкзак. Достав из него коробочку размером в ладонь, примостил на лавочке. Движение пальцев – и коробка зажужжала. Спустя пару секунд у ее днища открылся лоток. В нем лежала красная книжечка – паспорт. Неизвестный взял ее и полистал страницы.

«Поздравляю вас, Николай Валерьянович! – прозвучал в его голове голос. – Вы стали гражданином Российской Федерации».

– Не язви! – буркнул новоиспеченный Ковалев вслух. – Диплом?

«Извольте!»

Коробка вновь зажужжала, и в лотке появилась синяя книжечка. Ее Ковалев просмотрел бегло.

– Военный билет?

Спустя несколько минут он стал обладателем красной книжечки. Отметки в ней он внимательно просмотрел.

«Все правильно, – успокоил его голос. – Данные министерства обороны. К тому же билет вряд ли понадобится. Срочную ты отслужил, Родине более не нужен», – голос хихикнул.

– Язва! – вздохнул Ковалев. – Что еще?

«Деньги».

– Без этого не обойтись?

«Если пойдешь пешком. А нам далеко. Можно остановить такси, и надавить на водителя. Отвезет бесплатно».

– Нет, – подумав, сказал Ковалев. – Лепесток в памяти останется. Может всплыть. Не нужно привлекать внимания. Воспользуемся метро. Там многолюдно. Деньги… Картридж почти на исходе – он крохотный. Давай самый мелкий номинал – из тех, что не подделывают.

Коробочка прожужжала. В лотке появилась банкнота в сто рублей. Ковалев взял ее и сунул в карман. Затем собрал принт и спрятал его в рюкзак. Забросив его за плечи, и пошел к выходу. За воротами осмотрелся и зашагал к станции метро. Куда идти Ковалев знал. Перед глазами висел нужный маршрут, но видел его только он сам. Прохожие не обращали внимания на странно одетого мужчину – Москва. В фойе станции Ковалев купил билет, получив на сдачу горсть мелочи. Сунув ее в карман, подошел к турникету, поднес билет к валидатору, и получил допуск в метро. Спускаясь на эскалаторе, он рассматривал рекламу на стенах, одновременно анализируя ее и делая выводы.

На платформе людей было немного – час пик кончился. Ковалев прислонился к колонне и словно слился с ней. Подошел поезд, раскрылись двери, он шагнул в вагон. Тот был наполовину пуст. Пассажиры смотрели в экраны смартфонов или читали книги, на Ковалева не обратили внимания. Только девчушка в красной курточке и такой же шапочке засмотрелась. Ковалев, уловив ее взгляд, подмигнул. Девчушка прыснула и показала язык. К ее сожалению, тем и кончилось. Незнакомец вышел на следующей станции. Там он пересел, и вскоре показался из дверей станции «Арбатская». Осмотрелся и пошел пешком, разглядывая дома, людей, проезжавшие по улице машины. Прошагал он довольно много. Наконец остановился у дома, чуток постоял и свернул в подворотню. Дверь подъезда встретила его кодовым замком домофона. Ковалев задумчиво посмотрел на него и быстро набрал код. Панель выдала мелодию, и замок отворил дверь.

* * *

Звонок в дверь застал Гадаева врасплох. Он никого не ждал. Домофон сигнала не выдал, значит, соседи. Но кто? Гадаев активировал планшет, и камера, смонтированная над дверью, показала мужчину, одетого в странный комбинезон. Незнакомец был молод и худощав. Словно почувствовав взгляд, он улыбнулся в объектив.

– Кто? – спросил Гадаев.

– Я от Семен Семеновича, – сказал незнакомец.

Гадаев задумался. «Семен Семенович» – пароль для клиентов. Но их появлению предшествовал звонок, а его не было. Странно. С другой стороны, на киллера незнакомец не походил, как и на полицейского. Так вырядиться… И говорил с акцентом. Подобный бывает у людей, долго живущих за границей. Все же клиент…

Гадаев выдвинул ящик стола, достал макаров. Загнал в ствол патрон, сунул оружие за пояс сзади. Прошел в прихожую и открыл дверь.

– Здравствуйте Ахмат Умарович, – сказал незнакомец. – Извините за беспокойство. Меня послал к вам Руслан Даудович.

– Почему он не позвонил?

– Не знаю, – незнакомец развел руками. Гадаев думал не долго. Руслан мог забыть – он человек занятой.

– Проходите! – Гадаев отступил в сторону. Проведя гостя в кабинет, он сел за письменный стол. Клиенту указал на кресло. Тот устроился в нем, поставив рюкзак у ног. – Слушаю.

– Хочу продать камни.

Гость отстегнул клапан рюкзака и достал узкую коробочку. Открыл, подцепил ногтем нечто небольшое, встал и положил на стол два круглых, прозрачных камушка. Осеннее солнце, светившее в окно, заиграло в их гранях. Гадаев сглотнул: «Не менее трех карат в каждом!»

– Я посмотрю?

– Пожалуйста!

Клиент вернулся в кресло. Гадаев извлек из ящика тестер, включил, подождал, пока тот покажет готовность к работе. Затем выставил нужное значение. Коснулся иглой камня. Светодиоды на шкале ушли вправо. Не стекло. Второй камень дал аналогичный результат. Гадаев отложил тестер, сунул в глаз лупу и взял пинцет. Подхватил им бриллиант и стал рассматривать. Затем подсветил извлеченным из того же ящика фонариком. Камень был хорош. Эталонно прозрачный, но в то же время не искусственный. Пара крохотных, мелких включений подтверждала его природность. Очень, очень хороший. Он осмотрел второй – не хуже. Давно не видел таких.

Гадаев достал весы, взвесил камни. Три с половиной карата в каждом. Даже больше, чем думал.

– Сколько хотите?

– Триста тысяч. Долларов.

Гадаев скрыл усмешку.

– Семьдесят пять.

– Камни стоят триста пятьдесят. Это если продать сразу. Пятьдесят тысяч – хорошие комиссионные.

– Маладой чэловэк, – в речи Гадаева прорезался акцент. – Не знаю, кто вам это сказал, но он не разбирается в камнях. Бриллиант не просто продать. Это не хлеб и не мясо, которые кушают. Сто тысяч – последняя цена.

– Нет! – сказал незнакомец и встал.

– Погодите! – Гадаев прикрыл бриллианты ладонью. – Откуда камни?

– Куплены у ювелира, – клиент попытался поднять ладонь, но не смог. Скупщик не выпустил добычу. – Они не находится в розыске, а я не вор. Просто нужны деньги. Если не сойдемся в цене, пойду к другим. К Михаилу Иосифовичу, например.

Гадаев мысленно выругался. Еврей не упустит гешефт и даст триста. После торга, конечно, но даст. Затем продаст за четыреста. Камни того стоят. Но вся сущность Гадаева вопила: «Нельзя! Всего сто тысяч навара. Ни за что!»

– Сядьте, молодой человек! – сказал делец. – Мы не договорили. Триста так триста. Но у меня нет таких денег. Поэтому предлагаю сто сразу и двести потом. Скажем, завтра. Идет?

– Нет.

– Я позвоню, и мне привезут деньги. Придется ждать.

– Нет.

– Дарагой, – Гадаев вздохнул. – Нельзя так. Вас ко мне направил уважаемый человек. Он говорил, что я заслуживаю доверия?

– Говорил. А также то, что вы можете заплатить миллион долларов сразу. И даже больше.

Гадаев поперхнулся. Руслан это сказал? Как гяур на него вышел? Кто за ним стоит?

– У вас есть камни на миллион?

– Да, – подтвердил незнакомец. – Но сейчас продаю два.

Гадаев вспомнил узкую коробочку. Судя по форме, там есть еще камни. Нельзя терять такого клиента.

– Хорошо, – он выдавил улыбку. – Пусть триста. Вам все в долларах?

– Часть можно в рублях.

– Подождите.

Гадаев сунул камни в карман и вышел из кабинета. В спальне он отодвинул тумбочку, из-за которой показалась стальная дверца. Набрав код замка, Гадаев открыл ее и выбросил на кровать двадцать восемь пачек черно-зеленого цвета. Мысленно сосчитав, добавил к ним одну в светло-коричневых тонах и другую – в зеленоватых. Сбросил деньги в извлеченный из тумбочки непрозрачный пакет и вернулся к гостю. Тот, взяв пакет, пересчитал пачки, проверил каждую на «куклу». Гадаев хотел возмутиться, но удержался. Гость сунул деньги в рюкзак и встал.

– Всего доброго!

– Когда вас ждать снова? – не удержался Гадаев.

– Я позвоню.

– Запишите номер…

– Я знаю, – перебил незнакомец и пошел к выходу. Хозяин проводил его и вернулся в кабинет. Достав камни из кармана, некоторое время любовался бриллиантами. Порывшись в ящике, нашел футляры. Поместив в них бриллианты, отнес в спальню, где спрятал в сейфе. Затем достал телефон и набрал номер. В памяти его не было – такие нельзя хранить.

– Алло? – отозвался абонент.

– Руслан, дорогой! – Гадаев перешел на родной язык. – Тут приходил человек от тебя.

– Я никого не посылал.

– Как? – Гадаев от неожиданности растерялся. – Пришел, сказал, от тебя, продал камни.

– Хорошие?

– Очень.

– Паленые?

– Не похоже. Очень приличный молодой человек. Судя по выговору, из-за границы. Сказал, что купил камни у ювелира.

– Сертификат показал?

– Нет?

– Лазерная гравировка на камнях есть?

– Не было.

– Ахмат… – абонент вздохнул. – Тебя развели. Камни паленые. Дорого дал?

– На четверть меньше цены.

– Будет трудно ее взять. Если камни в розыске…

– Но как?.. – Гадаев задохнулся. – Назвал пароль, сказал, что от тебя. Он и еврея знает.

– Может, тот и послал?

– Нет, – ответил Гадаев. – Зачем? Мы не мешаем друг другу. Увести клиента – да. Но подослать камни… Он бы их сам сбыл. У еврея лучшие связи. Сдать меня полиции? Так та бы ломилась в дверь. Но ее нет.

– Кто-то чужой знает о нас. Это плохо. Сам разберешься или помочь?

– Сам! – ответил Гадаев и отключил связь. Некоторое время помедлил, шумно вдыхая воздух. Затем вновь набрал номер на экранной клавиатуре.

– Салман? Приезжай ко мне! Быстро…

* * *

Ковалев, выйдя из арки, осмотрел улицу. Ничего необычного. Катят автомобили, спешат прохожие. Один из них, пожилой мужчина, бросил взгляд на Ковалева и покачал головой. Нужно сменить одежду.

«Советую поспешить, – сказал голос. – Торговец навел справки. Вызвал охрану».

«Почему? – удивился Ковалев. – Ему же выгодно».

«Посчитал камни крадеными. Такие сбыть труднее, и прибыль меньше. К тому же ему приказал главный. Они опасаются властей».

«Так это криминальный бизнес? – удивился Ковалев и покачал головой. – Мозг…»

«Что я? – огрызнулся собеседник. – Ты хотел быстро. В ломбарде не держат таких денег. Сдать на комиссию и ждать – долго. К тому же камни вызвали бы подозрение. Нет лазерной гравировки. Я послушал разговоры и нашел вариант».

«Не мог лучше?»

«Все они одинаковые. Этот был ближе. Спеши! Найдут».

«Замучаются», – ответил Ковалев и поднял руку. Проезжавший желтый «фольксваген» затормозил. На крыше его виднелся фонарь «taxi». Ковалев открыл заднюю дверцу и влез в салон. Сел и поместил на колени рюкзак.

– Куда? – поинтересовался водитель.

– Мне нужно переодеться, – сказал Ковалев. – Сами видите, – он ткнул пальцем в комбинезон.

«Так чего напялил?» – подумал водитель, но вслух этого не сказал.

– Подороже или подешевле?

– Качественнее.

Водитель кивнул и включил передачу. Такси повернуло на перекрестке, выскочило на Тверскую, с нее вкатило в Охотный ряд и зарулило на парковку.

– Вон! – указал водитель рукой. – Торговый центр. Там все есть.

– Можете меня подождать?

Водитель выразительно потер большим пальцем об указательный. Ковалев достал из рюкзака пачку пятитысячных банкнот и протянул одну.

– Хватит?

Водитель кивнул и взял деньги. При этом завистливо проводил пачку взглядом. Клиент выбрался из машины и зашагал в указанном направлении. Обратно вернулся спустя час. На нем была расстегнутая куртка, под ней кургузый приталенный пиджачок, надетый поверх белой рубашки, брюки и модельные туфли. В руках клиент нес свой рюкзак и средних размеров сумку.

– Как выгляжу? – поинтересовался у водителя. Тот показал большой палец. Клиент улыбнулся и достал из сумки бумажный пакет.

– Вам!

– Что это? – удивился водитель.

– Бутерброды. Хочу арендовать такси на весь день. Ешьте! Голодному за рулем нельзя. Я перекусил.

Водитель покрутил головой – надо же! – и взял пакет. Заглянул внутрь. Бутерброды были завернуты в бумажные салфетки. Водитель взял верхний, содрал бумагу. В ноздри ударил аппетитный запах. Ветчина! Причем не дешевая, сделанная из неизвестно чего, а явно натуральная. И дорогая, соответственно.

В этот день таксист встал рано, поэтому есть хотел. Он впился зубами в бутерброд. Некоторое время ел, едва не постанывая от удовольствия. Насытившись, запил чаем из термоса.

– Теперь куда?

– Покатайте по городу.

– Вы здесь впервые?

– Да.

– Москва большая. Интересует что-то конкретно? Ну, там Кремль, Поклонная гора, памятники архитектуры? Или магазины?

– Просто покатайте по улицам. Завезите в какой-нибудь спальный район. Потом в гипермаркет. Вот! – клиент протянул водителю пятитысячную купюру. – Кончатся, скажете. Дам еще.

Водитель улыбнулся и взял деньги. Хороший клиент! Каждый день бы такой! Он повернул ключ в замке зажигания и вырулил со стоянки. С Моховой он свернул на Новый Арбат, затем – на Бульварное кольцо. Проехал его все. Дорогой таксист комментировал виды города, движение и поведение пешеходов. После чего разговор сам собой переключился на политику. Говорил только таксист. Клиент слушал и кивал. С таким и пообщаться приятно. Таксист высказался о президенте, премьере и его министрах. Не забыл и московское правительство. Затем вспомнил Европу и гребаный Пиндостан. К тому времени, как такси въехало в Крылатское, водитель охрип.

– Один из лучших районов Москвы, – сообщил клиенту. – Но дорогой. Могу завезти, где дешевле. Ищите жилье?

– Еще не решил, – сообщил Ковалев. – Думаю, оставаться в Москве или поискать другой город?

– Собираетесь открыть бизнес?

– Что-то вроде того.

– Тогда Москва – лучший город. Все деньги здесь. Но жить тут… – таксист вздохнул.

– Вы не местный?

– Из Украины, – таксист вздохнул во второй раз. – А вы?

– Издалека. Очень.

Таксист не стал уточнять.

– А где вам нравится? – спросил клиент.

– Я мало, где был, – признался таксист. – Украина, Россия, Белоруссия… В Польшу заезжал пару раз. Но там нас не любят. В Европе, говорят, тоже. Не нужны мы им. Где хотел бы? Наверное, в Белоруссии.

– Почему?

– Тихо и спокойно. Порядок. Но денег у людей мало. Зарплаты выше, чем в Украине, но и цены – соответственно. У меня родственники в Минске живут, бывал у них. Очень понравилось. Хотел остаться, но когда посчитал… Я горный инженер, работы по специальности в Белоруссии нет. Одна шахта в Солигорске, своим трудно устроиться. Идти на завод? Платят мало. Съемное жилье дорогое. За квартиру отдашь, на еду еле останется.

– А что не в Украине?

– Там война… – таксист помолчал. – В Москве у меня родственники, помогли с работой. Здесь тоже дорого, но заработать можно. Кручусь.

– Ясно! – сказал Ковалев. – Остановите у магазина.

Вернулся он скоро, с пластиковым пакетом в руке. Бросил его на сиденье и попросил:

– На Белорусский вокзал!

Там он дал водителю еще купюру.

– Могу я вас попросить… – он скосил взгляд на карточку на приборной доске. – Михаил Николаевич?

– О чем?

– Будут спрашивать обо мне, не говорите, куда отвезли.

– Кто будет? – насторожился водитель. – Полиция?

– У меня нет проблем с правоохранительными органами, – успокоил Ковалев. – А вот кое-кто может искать. Эти… Дарагой, – передразнил он.

– Этим я и так бы не сказал, – ухмыльнулся водитель и прибрал купюру. – Чем вы им насолили?

– Ничем, – пожал плечами Ковалев. – Наоборот, дал заработать. Но им мало.

– Эти такие, – согласился водитель. – Не беспокойтесь. Облезут.

Ковалев поблагодарил и забрал вещи. Войдя в зал, прошел к кассам.

– Я заказывал купе до Минска, – сказал оператору. – Поезд 95, фамилия Ковалев.

– Есть такой заказ, – подтвердила та, спустя несколько секунд. – Ваш паспорт?

Ковалев подал красную книжечку.

– А остальные?

– Я еду один.

Оператор хмыкнула, но книжечку взяла. Огласила цену. Ковалев подал ей купюры. Получив сдачу, поднялся в зал ожидания, купил в киоске стопку газет и оставшееся до отправления время внимательно их читал. Затем оставил газеты на металлическом сиденье и отправился на перрон. Проводник, женщина средних лет, удивилась поданным ей билетам, но виду не показала – и не такое видела. Пассажир выкупил целое купе – его дело. Ковалев поднялся в вагон, нашел купе и сложил поклажу на нижней полке. Сел к столику. Вскоре объявили отправление, и перрон медленно поплыл назад. Пришла проводник. Ковалев отдал ей билеты и отказался от чая. Закрыв за женщиной дверь, взял рюкзак, отстегнул клапан и достал шар величиною с футбольный мяч. Шар был серебристого цвета и отливал металлом. На самом деле сделали его из композита. Оказавшись на полке, шар выбросил из «макушки» тонкий щуп, наверху которого показался и крутнулся «глаз» величиною с горошину.

«Наконец-то! – прозвучал в голове Ковалева голос. – Купил?»

Ковалев достал из пакета бутыль кока-колы.

– Говорят, гадость, – сообщил шару. – Но сахара много.

«Это хорошо».

Из боков шара выдвинулись тонкие, хрупкие на вид манипуляторы. Ими он ловко свернул пробку с бутылки. Затем выбросил хоботок и запустил его внутрь. Уровень жидкости в сосуде стал стремительно понижаться, пока не показалось дно.

«Вкусно! – сообщил шар Ковалеву. – Сахара много. Еще есть?»

– А не лопнешь? – поинтересовался Ковалев. – Это усвой.

«Не жадись! – послышалось в голове. – Давай!»