Сугубо доверительно. Посол в Вашингтоне при шести президентах США. 1962–1986 гг.

сильным раздражителем в советско-американских отношениях в течение длительного периода. При этом он действовал как бы в двух плоскостях: стратегической – споры вокруг договоренности между Кеннеди и Хрущевым в 1962 году и региональной – по поводу кубинской вовлеченности в разные локальные конфликты. Однако, если говорить по большому счету, большинство этих локальных конфликтов не было настолько важным, чтобы позволять им препятствовать достижению соглашений по действительно кардинальным проблемам, затрагивающим отношения между США и СССР. Но вновь разгорающаяся холодная война затмевала, по существу, эту простую истину и в Москве, и в Вашингтоне.

В целом псевдокризис «с советской бригадой на Кубе» привел, надо сказать, к дальнейшему ослаблению позиций сторонников разрядки, к ухудшению советско-американских отношений, к усилению взаимного недоверия между руководством обеих стран. В Москве считали, что этот эпизод был «изобретен» администрацией Картера, чтобы заставить Советский Союз (шантажируя его угрозой отказа антисоветски настроенного сената США от ратификации договора об ОСВ-2) пойти на более широкое толкование советско-американской договоренности 1962 года о Кубе. Администрация же Картера оказалась в плену американских спецслужб и дала себя вовлечь в ненужную и даже вредную публичную дискуссию по поводу мифической «бригады», чем серьезно подорвала перспективы ратификации договора об ОСВ-2. По существу же, никаких нарушений договоренности 1962 года с советской стороны не было (это публично признал Банди, бывший помощник президента Кеннеди), как и не было никакого увеличения численности советского военного персонала на Кубе после 1962 года. «Пробел памяти» у американской стороны – так примерно охарактеризовал впоследствии Вэнс весь этот злосчастный эпизод.

Это серьезно повредило шансам ратификации договора об ОСВ-2 и попыткам поддержать разрядку после Вены.